Валентина Краскова - Тайны кремлевской любви

Ей стоило больших усилий получить 12-часовую отсрочку, сказав спокойным голосом, что она ждет Гитлера и других представительных гостей.

Утром, когда 8 «мерседесов» и «хорьхов» прибыли к особняку на Гросс-Глинике, где она проживала в собственном доме, Гиммлер застал Ольгу в обществе Гитлера и Евы Браун (это было последнее появление фюрера на людях; остальное время до самоубийства он провел в подземном бункере) и предпочел незаметно ретироваться.

Ольга воспользовалась серией воздушных налетов английской авиации на Берлин и переехала в деревню под Магдебургом. Гестаповских ищеек сбило с толку еще и то, что берлинский дом актрисы и театр во время бомбежек были разрушены.

В деревне она прожила до июля 1945 г., когда в один из дней к дому за ней подъехала машина. Через сутки она уже была на конспиративной квартире Главного управления «СМЕРШ» в Москве. Начались продолжительные допросы о связи с высшими чинами фашистской Германии, на которых Ольга Чехова подтвердила, что неоднократно бывала на приемах в министерстве пропаганды или главной канцелярии, была в хороших отношениях с Гитлером, Геббельсом, Герингом, Борманом, Риббентропом, Шелленбергом и многими другими. Она категорически опровергла слухи о близких отношениях с Гитлером или кем бы то ни было из его окружения, которые объяснила завистью к ней и желанием скомпрометировать в глазах русских. По словам С. Берия, «оперативному работнику Главного управления «СМЕРШ», проживавшему вместе с Ольгой Чеховой в квартире под видом сотрудницы «Интуриста», она же заявила, что в Германии ее будут стараться оклеветать. При этом в качестве примера рассказала, что в 1945 г. радиостанция «Атлантик» однажды передала сообщение, что Чехова вышла замуж за афганского посла в Германии и перешла в магометанскую веру. В другом случае «Атлантик» сообщила, что она вместе с германскими руководителями бежала из Берлина в другой город и занимается политической деятельностью».

Судьба Ольги Чеховой решилась в кабинете Сталина, где присутствовали Берия, Мехлис, Молотов и руководители разведки.

«Что будем делать с дамой-фрау? Она хорошо нам помогла», — первым сказал Сталин.

«Надо ее наградить», — предложил генерал Серов.

«Правильно, наградим», — согласился Сталин.

Она вернулась в Западную Германию, еще более 15 лет работала в театрах разных городов. Уйдя со сцены, Ольга Чехова организовала косметическую фабрику под Гамбургом, которой руководила до 1976 г. Слухи о том, что она была советской разведчицей, которые особенно сильно муссировались в западной печати после ее возвращения осенью 45 г., так и остались слухами.

Однако не только Берия, но и другие «верные продолжатели дела Ленина — Сталина» страдали чрезмерным неравнодушием к красивым женщинам, особенно к известным певицам, актрисам театра и кино, о чем я уже писала в своей книге «Кремлевская эстрада».

Вообще говоря, кремлевские властители прошлого и настоящего никогда не были равнодушны к представителям искусства.

«Как только я появилась на московском небосклоне — молоденькая певица, — меня подхватили чиновники из Министерства культуры и стали возить по правительственным приемам и банкетам, — вспоминает Г. Вишневская, за которой, по ее собственному признанию, страстно ухаживал Н. Булганин. — Происходили они обычно в посольствах, в ресторане «Метрополь», а самые важные — в Кремле, в Георгиевском зале. Считается это великой честью и почетом для артистов.

Привозили нас в Кремль и проводили под охраной в комнату около Георгиевского зала, где шел банкет. Иногда приходилось по нескольку часов ждать своего выхода. Нервы на пределе — боишься, что от долгого ожидания голос сядет… А тут и Козловский, и Рейзен, Михайлов, Плисецкая, Гиллельс, Ойстрах…

Противнее всего было петь в конце приема. Огромный зал, сотни людей, перед эстрадой — длинный стол, где сидят члены правительства, уже как следует «поддавшие», у всех распаренные лица; один кричит что-то на ухо соседу, другой смотрит на тебя осоловелыми глазами… Стоишь, бывало, на сцене, и хочется сквозь землю провалиться от стыда и обиды. А кругом пьют, жуют, повернувшись к тебе спиной, гремят вилками и ножами, чокаются бокалами, курят. И в этом огромном кабаке ты пой и ублажай их, как крепостная девка. Бывало, дождешься и такой чести, что за стол позовут — сиди с ними, глуши коньяк стаканами.

Меня эта великодержавное, лапотное хамство оскорбляло до глубины души, и однажды после выступления у меня началась за кулисами истерика».

Тайны окутывают трагическую любовь многих представительниц мира искусства. Одной из них является актриса кино и Театра Лейкома Татьяна Окуневская.

Ее красотой и обаянием восхищалась большая часть мужского населения Советского Союза. На фильмы «Майская ночь», «Горячие денечки» или «Александр Пахоменко» многие ходили только потому, что в них снималась женщина, в которую они были тайно влюблены. Они мечтали обладать ею — именно обладать, потому что иное выражение вряд ли подойдет к тем представлениям, которые господствовали в то время, когда носители люмпенизированного сознания видели в красивой женщине прежде всего красивую самку, а те, кто был образован и считал себя интеллигентным человеком, просто хотел иметь рядом с собой красивую женщину как редкую вещь. (Кстати говоря, и то и другое представление основано на деструктивной психологической установке, в основе которой, как и в глубинной основе советского мировоззрения в целом, лежит некрофилическое начало.) Мне представляется, что как раз названные выше причины стали основанием к безумной ревности, которую испытывал к Окуневской ее первый муж — кинорежиссер Варламов.

«Я разошлась с ним, потому что он был очень ревнив, — признавалась сама Т. Окуневская в интервью корреспонденту газеты «Совершенно секретно». — Привозят меня, к примеру, со съемки, ассистент режиссера провожает меня до подъезда. Варламов тут же начинал меня душить. Это было просто невозможно».

Вторым ее мужем стал Борис Горбатов, советский писатель, произведения которого сегодня вряд ли кто-то из читателей помнит или знает (сборник рассказов «Обыкновенная Арктика», роман «Донбасс» и повесть «Непокоренные»).

Они встретились и поженились, когда Б. Горбатов был никому не известным журналистом газеты «Правда». Их брак длился 11 лет. На вопрос корреспондента все той же газеты «Совершенно секретно»: Горбатов любил вас? Т. Окуневская ответила:

«О его любви ко мне рассказывали легенды. А я — не знаю. Он был такой неинтересный, неинтеллигентный». То, что этот брак продержался более десяти лет, актриса объяснила тем, что «у дочери все-таки был уже второй отец, потом — мы с ним еще одну девочку удочерили. Семья вся моя была арестована, о маме надо было заботиться. Не так просто решиться ломать жизнь».