Валентина Краскова - Кремлевские любовницы

Как уже мог заметить читатель, на депутатов манна с неба в виде девочек и спиртного не падает. За все надо платить. Конечно, быть депутатом выгодно. Довольно большая зарплата. Всегда служебный транспорт. Отдых в лучших здравницах. Кстати сказать, путевка для депутатов имеет 80-процентную скидку. При этом каждый может за небольшие деньги арендовать государственную дачу, которая обойдется обычным гражданам не в одну тысячу долларов. Избранники народа бесплатно ездят по всей России, а в придачу государство оплачивает им загранкомандировки. Но если депутаты Госдумы при этом столь интенсивно любят женщин, пьют вино и делают деньги — значит, они с честью выдержали испытания и не оторвались от своего народа. Шутки шутками, а при желании оправдать действительно можно все что угодно.

Не остались в стороне и ярые коммунисты во главе с товарищем Анпиловым. Пока его соратники в Москве зарабатывают денежки на народное телевидение, сам Виктор Иванович занимается тем, что вместе с экс-жириновцем Марычевым посещает стриптиз-бары, в частности — «Хали-Гали». Об этом рассказывает Алексей Зверев:

«Посещение такого злачного места само по себе стоит недешево. Тем более для коммунистов, вечно выставляющих напоказ свою бедность. Джек-пот в одной игре местного казино составляет 44 миллиона рублей. Не говоря уже о кухне и девочках, знаменитых на весь Питер».

Что же привело борца с угнетателями и проститутками в логово их тусовки? Может быть, рекомендация закадычного друга Виктора Ивановича товарища Марычева, который некогда шлялся по Госдуме, натянув пионерский галстук и резиновые груди? Или, может быть, сработала мужская солидарность с попавшим впросак экс-коммунистом министром Ковалевым? Ан нет — как следует из видеозаписи, Виктор Иванович пришел в стриптиз, чтобы дать интервью о невозможности захоронения своего учителя Ильича. «Для нас он дорог», — клятвенно заверял Анпилов на фоне танцующих девочек, рядом с картиной, изображающей подвыпившего Ленина. Плюс в коммунистическом лидере вдруг проснулся ревностный христианин. «Ленин захоронен по христианскому обычаю. Он лежит ниже уровня земли. У нас на Руси всегда так хоронили. Бабушка Лермонтова тоже так похоронена…», — вещал Виктор Иванович. А в это время проверенный товарищ Марычев поглощал еду и напитки, не забывая поглядывать на гордость заведения. Пробыв в общей сложности в «Хали-Гали» два часа и публично похвалив стриптиз с полным раздеванием, сладкая парочка удалилась. Уходя, Анпилов расписался и оставил на стене посетителей оптимистическую надпись: «А надо жить!»

Надо отдать должное Виктору Ивановичу: несмотря на исключение из рядов Коммунистической партии, «борьба» его, как мы видим, продолжается.

— Я не хочу, чтобы дедушка выставлял свою кандидатуру на президентских выборах, — так, слегка шокировав французских журналистов, определила свое самое большое желание Катя — дочь Елены Ельциной и Валерия Окулова, директора «Аэрофлота».

Вообще, эта девочка умеет преподносить сюрпризы, порой весьма неожиданные. Об этом можно судить по данному ею интервью французскому журналу «Пари матч». Пожалуй, это первый случай, когда отпрыски высокопоставленных российских политиков были бы так откровенны с прессой. Конечно, надо отдать должное журналистам, сумевшим договориться с Катей напрямую, не прибегая к услугам пресс-службы.

Разговор получился весьма любопытным. Катя поведала о том, как она 17-летней девушкой полюбила молодого студента-психолога-.

— Этот юноша в отличие от других особо за мной не ухаживал. Он просто поцеловал меня на вечеринке без моего согласия. Я, привыкшая к тому, что молодые люди за мной ухаживают, выполняя все мои капризы, была ошарашена такой смелостью.

Однако встречаться молодым влюбленным мешала бдительность охраны, неотступно следовавшая за «принцессой» повсюду.

Тогда Катя заявила своему отцу и матери, что больше не желает жить под неусыпным оком телохранителей.

— Я не выносила этих телохранителей, которые всюду за мной следовали. Мать мне ответила: «Я ничего не могу сделать, поговори с дедом».

Вскоре девушка переехала в семью своего жениха.

— Конечно, мои родители не были согласны. Но что они могли с этим поделать?

— А что же дед?

— Он долго ничего не знал. Но когда ему сообщили, он мне просто сказал: «Хорошо, Катя, представь его мне».

Семейный уклад Ельциных таков, что они привыкли жить все вместе под одной крышей, поэтому уход девушки переживался очень тяжело.

— Давно, в Свердловске, — вспоминает Катя, — мои бабушка и дедушка жили в центре города, а мы — в пригороде, в деревне Кольцово, — но когда мама и папа уезжали на работу, я оставалась у бабушки. В мае 85-го мы переехали в Москву.

В 1995 году все поселились в доме на Осенней улице. Но семья предпочитала дачу в Горках-9. Именно там чаще всего принимались ответственные решения. И писались страницы истории настоящего и будущего России.

Когда речь зашла о правах и законах окружающей ее политической жизни, девушка призналась, что они ее возмущают.

— Честолюбие путает меня. Я не способна все сметать на своем пути ради самореализации.

Ясно запомнился Кате путч, произошедший в августе 1991 года.

— Я помню, что утром 19 августа всех детей отвезли в незнакомую квартиру. Когда мы сели в машину, Борис, мой двоюродный брат (сын Татьяны), спросил: «Если они нас арестуют, то будут в нас стрелять?» Это было сказано в наивной детской манере, но у меня выступили слезы на глазах. Только недавно, вспоминая об этих событиях, я осознала, что действительно произошло.

Катя — студентка исторического факультета МГУ, она рада тому, что учится в Москве, в то время, как ее двоюродный брат Борис отправлен в престижный английский университет.

— Я была бы на это неспособна: я слишком связана с Россией, с моими друзьями и семьей.

Девушку совершенно не смущает то, что окружающие в университете знают, кто она такая:

— Меня просят об одолжениях, например, помочь получить обратно конфискованное водительское удостоверение. Конечно, я отказываюсь, потому что чувствую себя не вправе это делать.

С нескрываемой болью внучка Ельцина рассказывает о впечатлении, которое произвела книга Коржакова, бывшего начальника охраны президента. Долгое время семья была просто в шоке.

— Я пробежала глазами первые страницы и дальше не смогла. Важно не то, говорит Коржаков правду или нет. Важно то, что этот человек проводил большую часть своего времени в нашем кругу и что мы действительно считали его членом семьи. Я никогда не любила Коржакова из-за двуличного блеска в глубине его глаз. Но я не была готова к подобному с его стороны, а дед и того меньше. В тот день, когда вышла книга, он пришел домой с мрачным лицом и ни с кем не разговаривал. Дедушка вообще скуп на слова.’ Он не любит изливать душу. Со стороны всегда трудно понять, насколько ему плохо.