Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Перед отъездом я поручил Иегуде и Давиду пронаблюдать за доставкой и упаковкой заказанных подрывных материалов, договорившись предварительно с людьми «Моссада ле-Алия Бет», что материалы будут загружены на первый же их корабль, отправляющийся в Неаполь, где мы их и получим.

Пробыв в Израиле ровно пятнадцать дней, я вернулся в Рим. Подготовка водолазов шла ускоренными темпами. Несколько курсантов отсеялось, и осталась группа в десять человек, продолжавших тренировки.

Между тем необходимо было подготовиться к прибытию взрывчатки.

Все, связанное с разгрузкой материалов и выносом их с территории порта, мы оставили в руках людей «Моссада ле Алия Бет», отлично знакомых с условиями в неапольском порту. Мы же должны были позаботиться о транспортировке их из Неаполя на центральный склад. Для транспорта мы приобрели легковую машину, в которой устроили тайник по образцу тех, какие изобрела Хагана еще во время британского мандата. Главной нашей заботой была подготовка хранилища. Прежде всего мы приобрели огромную железную цистерну для воды, прорезали в ней отверстие, в которое мог пролезть человек, и приделали к нему герметически закрывающуюся дверь. Было решено закопать эту цистерну в землю подле деревни Неми, в тридцати километрах от Рима, рядом с виллой, где размещались курсанты тренировочного лагеря Хаганы. Для полной секретности этой процедуры двум ребятам из лагеря было поручено выкопать большую помойную яму. Когда же они это сделали, выяснилось будто бы, что место для помойки неподходящее — из-за направления ветра, и им велели выкопать вторую яму в другом месте. А в первую яму четверо наших людей заложили ночью цистерну и засыпали ее для маскировки сухими листьями. Таким образом, только четверо знали местонахождение нашего центрального хранилища.

Неподалеку от нашего хранилища находилась еще одна вилла, тоже населенная беженцами. Там мы устроили мастерскую, где стояли токарный станок и другие приспособления для починки сельскохозяйственных машин. Тут же лежали для маскировки различные части таких машин. А в соседнем помещении, куда вела незаметная дверь, происходила сборка предметов не столь невинных. Ответственным за склад и за мастерскую был выбран один из беженцев, Сало Друмер, слесарь по профессии. Он моментально наладил работу нашего секретного предприятия, словно заправский ветеран Хаганы.

Таким образом, организационные приготовления успешно продвигались вперед, а прибытие Давида Фромера и Иегуды Венеции еще больше укрепило нашу группу.

Вот что рассказывает Иегуда Венеция об отъезде из Израиля и присоединении к нашей группе:

«Однажды в июле 1948 года к нам на базу приехал Ам-нон Йона. Не объясняя цели своего визита, он стал расспрашивать меня о методах диверсий и об успехах, достигнутых нами в этой области.

Сказать по правде, я не придал этому разговору особого значения. Однако последствия не заставили себя ждать. В начале августа меня срочно вызвали к начальнику оперативного штаба, где сообщили, что через неделю я вылетаю за границу с особым заданием.

Одновременно со мной был мобилизован Давид Фро-мер, который в это время работал над прототипами мин и других видов оружия под началом Женьки Ратнера. Он считался одним из лучших специалистов в этой области.

Мне поручили выработать план подготовки специальных детонаторов для мин и других подрывных устройств. Я подобрал стандартное оборудование и материалы, имевшиеся в нашем распоряжении, и подготовил их к тайной отправке за границу.

Перед выездом нас сфотографировали для паспортов — обоих в одном и том же «европейском» костюме, одолженном нам фотографом.

Давид Фромер получил синий британский паспорт на имя Хесс, уроженец Британии, поскольку он безупречно владел английским языком. Я тоже получил такой же синий паспорт на имя Менахема Банина, британского подданного, но родившегося в Адене.

Все наши планы и чертежи были сфотографированы; пленку — четыре ролика — мы сложили в две пудреницы. Затем тщательно проверили свою одежду, верхнюю и нижнюю, спороли все ярлыки. Осталось уложить чемоданы, и мы были готовы к отъезду.

Нам было дано указание: по прибытии в Рим обратиться в наше представительство на улице Рено, 4 и спросить там Далию. Кто такая Далия, мы понятия не имели.

8 августа 1948 года мы вылетели из Хайфского аэропорта рейсом через Никосию в Рим. Едва вступив на борт самолета, каждый из нас превратился в другого человека. Давид полностью вошел в роль мистера Хесса и изъяснялся только по-английски, я же стал аденским евреем Менахемом Ванином, который летит в Италию по делам своего текстильного бизнеса.

Вечером мы прилетели в Рим, устроились в гостинице, позвонили по указанному номеру телефона, и вскоре к нам явился Амнон Йона. В тот же вечер он рассказал, какая работа ожидает нас в Европе.

На Давида Фромера была возложена ответственность за всю техническую сторону диверсий, в частности подготовка снаряжения в Италии. Мне предстояло ехать в Бельгию и в Голландию и организовать там операционные базы.

Перед отъездом я должен был помочь Давиду подобрать группу техподдержки и организовать вспомогательные базы и укромные хранилища, обслуживающие северные и южные порты. Осмотрев несколько существующих баз — в Риме, в Неми, в Формии, в Мадженте и др., мы убедились, что, хотя оперативный уровень группы очень высок, техническая сторона дела поставлена слабо; и обученность их, и снаряжение — самые примитивные, так что наше присутствие здесь будет очень полезно.

Возвратясь из этой ознакомительной поездки, мы в тот же вечер принялись за дело. Прежде всего отпечатали привезенные нами снимки, и к утру мы держали в руках полный набор чертежей мины «Алука» [42] «Алука» (ивр. — пиявка) — мина, прикрепляемая к днишу корабля с помощью магнитов. В ней имеется также устройство, взрывающее мину, если ее обнаруживают раньше времени и пытаются снять. (Примеч. автора.) .

На следующий день мы отправились в мастерскую, предназначенную якобы для ремонта сельскохозяйственной техники, — отличная маскировка. Мастерская находилась примерно в тридцати километрах к югу от Рима, в местечке Неми, на берегу чудесного озера среди холмов и лесов, на вилле, некогда роскошной, которую приобрел Джойнт. В задней, хорошо замаскированной комнате, из окна которой видно было дорогу, и помещалась наша лаборатория.

Сало, беженец из Румынии, мастер на все руки, работал там одновременно завскладом, токарем, слесарем, столяром и электриком. Он и отвечал за эту базу.