Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 1

Мы с бригадным комиссаром Крайнюковым имели возможность наблюдать удачный налет наших штурмовиков на огневые позиции артиллерии противника, расположенные на западном берегу Прута.

Взаимодействие спешенной конницы, конной артиллерии и штурмовой авиации позволило нам к вечеру 23 июня ликвидировать плацдарм. Полковник Н. С. Осликовский, ныне генерал-лейтенант запаса, умело руководил операцией.

В начале августа Указом Президиума Верховного Совета СССР 72-й и 108-й кавалерийские полки, а также 12-й отдельный конно-артиллерийский дивизион за успешную ликвидацию плацдарма и образцовое выполнение ряда других боевых заданий были награждены орденами боевого Красного Знамени. Группа офицеров и солдат корпуса также была награждена орденами и медалями. Это было первое награждение в корпусе. Оно еще больше подняло боевой дух кавалеристов.

В ночь на 24 июня пограничники при содействии кавалерийского эскадрона 108-го полка взорвали шоссейный мост, захваченный ранее румынами. Железнодорожный мост удалось взорвать только в ночь на 25 июня. При взрыве этого моста особенно отличились кавалеристы сабельного эскадрона старшего лейтенанта Нестерова — командир взвода комсомолец сержант Седлецкий и пулеметчик Мишеровский. Еще 23 июня они совместно с пограничниками полностью уничтожили боевую группу румын, окопавшуюся на нашей стороне, и саперы под командованием товарища Баса смогли беспрепятственно взорвать мост.

Запрещение переходить реку Прут оставалось пока в силе. Это обстоятельство обрекало конницу на оборонительные действия.

После того, как взорвали мосты, части корпуса огнем и контратаками более успешно отражали все попытки противника переправиться на советскую территорию. Враг нес значительные потери.

Так было под Готештами, где противнику не удалось захватить плацдарм, хотя он несколько раз начинал форсирование Прута.

Особенно большие потери понес 6-й пехотный полк противника под командой полковника Василия Шува. Количество румынских пленных превышало 100 человек. Многие из них понимали русский язык. Пленные были взяты главным образом в двух местах: на плацдарме против Фэлчиу и при попытках форсировать Прут у Готешт.

В течение нескольких дней прекрасно работало звено наших истребителей «Мигов». Они из засады налетали на эскадрильи противника, державшие курс на узловую станцию Бессарабская. Каждый вылет истребителей кончался, как правило, гибелью 2–3 самолетов противника типа «Савойя».

Техническая связь как проводная, так и радио действовала в эти дни внутри корпуса почти безотказно. Сначала широко использовалось также и звено самолетов связи ПО-2, имевшееся в распоряжении начальника штаба корпуса. Со штабом округа (а позже 9-й армии) связь обеспечивалась главным образом по телеграфу с использованием правительственной проводной сети. Однако проводная связь со штабом армии была ненадежна и с 24 июня стала часто прерываться. Радиосвязь работала четко, но этот вид связи мало устраивал штаб армии, так как кодирование и расшифровка занимали много времени.

Дивизии корпуса в первые две недели не имели недостатка в боеприпасах, горючем, продовольствии и фураже. Но в дальнейшем, когда начались частые дожди, а подразделениям пришлось неоднократно совершать форсированные марши по разбитым дорогам, корпус стал испытывать нехватку горючего и артиллерийских боеприпасов.

2-й кавалерийский корпус при поддержке авиации и пограничников успешно выполнял задачу по прикрытию государственной границы в течение 9 суток. 1 июля его сменила подошедшая из Одессы 150-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор Хорун.

Дня за четыре до этого я представил командующему 9-й армией план частной операции с форсированием Прута для внезапного нападения на противника. План приняли. Корпус намечалось усилить за счет 150-й стрелковой дивизии. Однако 28 июня из-за изменившейся не в нашу пользу обстановки в районе Унген план был отменен. Нам пришлось опять только обороняться. Позже был отменен еще один наступательный план.

6 июля 2-й кавалерийский корпус, находясь в армейском резерве, получил задачу совершить марш по холмистой местности для нанесения удара по группировке противника в направлении на Бравичи и далее на Фалешты. Одновременно с северо-востока должен был наступать 2-й механизированный корпус, которым командовал генерал-лейтенант Ю. В. Новосельцев.

Общая обстановка мне была известна в следующих чертах: противник силами трех-четырех дивизий (в первом эшелоне) прорвался в район Унген и наступал на Бельцы. Кроме того, двумя дивизиями теснил нашу 95-ю стрелковую дивизию 35-го стрелкового корпуса в направлении на Кишинев. В состав 35-го стрелкового корпуса в это время входила всего лишь одна 95-я стрелковая дивизия, усиленная с 4 июля 108-м кавалерийским полком 9-й Крымской дивизии.

В районе Бельцы — Распопены — Флорешты, по моим данным, справа находился сосед — 48-й стрелковый корпус, который успешно вел тяжелые бои с крупными превосходящими силами противника. Правее 48-го стрелкового корпуса и должен был наносить удар 2-й механизированный корпус. Я считал, что совместный удар 2-го кавалерийского и 2-го механизированного корпусов может изменить обстановку, ликвидировать прорыв.

В боевом приказе по 2-му кавалерийскому корпусу задачи определялись так:

2-й кавалерийский корпус с приданным мотополком пехоты Бабака с утра 9 июля наступает в направлении Фалешт с целью совместным ударом 48-го стрелкового корпуса и 2-го механизированного корпуса окружить противника в районе Фалешт, отрезав его от переправ через реку Прут. Слева 35-й стрелковый корпус (комбриг И. Ф. Дашичев) прикрывает Кишиневское направление.

9 июля дивизии 2-го кавалерийского корпуса уже теснили противника у Сынжереи. В частности, против 5-й Ставропольской кавалерийской дивизии имени Блинова оказался авангард 50-й пехотной дивизии немцев (123-й пехотный полк), а перед 9-й кавалерийской дивизией в районе Чучуены — Кишкарены находилась 5-я пехотная дивизия румын.

Таким образом, 2-й кавалерийский корпус задачу выполнял успешно, но о действиях 2-го механизированного корпуса сведений не поступало. На следующий день, 10 июля, из штаба армии мне сообщили, что намеченная операция с контрударом двух корпусов отменена по причине несвоевременной подачи горючего 2-му механизированному корпусу. Вероятно, это была не единственная причина. Позже я узнал, что 2-му механизированному корпусу было приказано отойти на запасные позиции.

10 июля вверенный мне кавалерийский корпус получил от командарма новую задачу — прикрыть разрыв между 48-м и 35-м стрелковыми корпусами на линии Сынжерея — Кишинев протяженностью около 100 километров. В этот разрыв устремлялось два-три соединения врага.