Александр Черваков - Две стороны. Часть 1. Начало

Постепенно Сашка стал миллионером, но не потому что он так усиленно работал или ему досталось наследство от богатых родственников. Просто благодаря инфляции в стране количество нулей на купюрах увеличивалось, копейки вообще вышли из обихода. За месяц Щербаков зарабатывал по миллиону, а иногда и по полтора, но богаче от этого не становился – цены также росли, и на ценниках нулей тоже прибавилось.

– Сбылась мечта простого советского человека, теперь каждый у нас миллионер! – сказал как-то Сашкин коллега Паша Пруцаков. – А хрен ли толку.

Зачем Щербаков вернулся в свой городок, окончив институт, почему не остался в большом городе? Была ведь перспектива работать на одном из волгоградских заводов помощником мастера цеха, но Александр объяснял всем свой выбор так: «Надоело жить в общаге, вот побуду чуть дома и вернусь в Волгоград». Шли месяцы, годы, но мысли о возвращении в город-герой у Александра постепенно выветривались из головы. И не потому, что ему нравилось в родном городке, просто вот как-то жил он себе и жил, работал и работал, купил однокомнатную квартиру в центре, потихоньку делал там ремонт, порой думая: «Ну куда я поеду, тут какая-никакая работа, квартира, а там – ничего». Хотя его студенческий друг Эдик Хучуев постоянно звал его в Волгоград. Там у Эдика был свой бизнес, и дела шли довольно хорошо.

Под звуки стрельбы непобедимого Арнольда Александр заснул, а проснулся, когда уже вечерело. Наскоро поев, он надел старые кроссовки и спустился во двор своей кирпичной «хрущевки».

Стоял душный июньский вечер. Из железнодорожного парка доносились гудки тепловозов и грохот вагонов, спускаемых с «горки», о чем-то переговаривались вагонники по громкой связи. «Сходить что ли за сигаретами?» – подумал Щербаков. По дороге он встретил Пашу Пруцакова, с которым работал в одной смене.

– А меня опять в военкомат вызывают, на медкомиссию, – вместо приветствия сказал Щербаков, – вот в четверг с утра поеду.

– Нам же в четверг «в день»! – ответил Пашка.

– Да пофигу, повестка есть с печатью, – подмигнул Александр.

– Как думаешь, загребут в армейку? – закуривая «Приму», спросил Пруцаков.

– Да уже сто раз вызывали. Так, посмотрят, напишут, что годен, и всё.

– Не ссы, – затягиваясь табачным дымом сказал Пашка, – сейчас войны нет, пошлют куда-нибудь в Сибирь, а если деньги есть – «отмажешься» или поблизости служить будешь. Я вот перед «первой чеченской» отслужил в стройбате. Ну, поначалу тяжело, конечно – «деды» гоняли, а потом нормально. Правда, когда домой в Грозный вернулся, вскоре война началась. Всё побросали, в том числе квартиру там, в Ленинском районе, еле уехать успели. У меня очень много чеченцев друзей было, с детства вместе в одном дворе росли, в школе учились. Один мне и помог из Грозного выбраться, когда «беспредел» начался. Асадов Шамиль его звали, одноклассник. Не знаю, где он сейчас.

– Денег я платить не буду, обойдутся. Да и нет их, денег-то. Думаю «прокатит», как и прошлые разы, – сказал Сашка.

В четверг с утра Александр сел на маршрутку, которая ходила в районный центр, и поехал в райвоенкомат. Трясясь по «убитой» дороге, которыми славилась область, он думал, что скажут ему на этот раз.

По прибытии началась стандартная процедура медосмотра. Сашка мускулатурой не блистал, был худощавым, в своего деда. Да и зрение было не соколиное – когда смотрел телевизор, надевал очки, носить которые стеснялся. Но заключение медкомиссии было «годен к строевой службе».

После того как медосмотр завершился, всех прибывших на комиссию собрали в актовом зале, увешанном военными плакатами советских времен. Мужественные солдаты со стендов призывали защитить Отечество от проклятого капитализма, а люди в противогазах сообщали, что делать и куда бежать при атомном взрыве. В зале набралось человек двадцать парней, возрастом от двадцати с небольшим. Началась перекличка. Толстый майор в новеньком кителе зачитывал список, коверкая фамилии. После этого, произнеся небольшой монолог о защите Родины, он добавил, что все присутствующие могут быть свободны, за исключением нескольких человек, в числе которых оказался и Щербаков.

– Ну что, товарищи офицеры запаса, – начал майор, – наступил и ваш черед послужить Родине. Ситуация сейчас в армии сложная, офицеров не хватает, поэтому пришел приказ из штаба округа о вашем призыве на воинскую службу в действующих частях нашей армии. На следующей неделе, третьего июля, всем прибыть в военкомат к девяти часам. Здесь вам будут вручены военные предписания о вашем распределении в воинские части. У кого какие вопросы, не стесняйтесь, задавайте.

В зале образовалась звенящая тишина, каждый сидел и переваривал то, о чем сказал толстый майор.

«Наверное, это сон, – подумал Сашка, – хреновый сон, такого просто не может быть».

– Товарищ майор, – пришел в себя первым Александр, – так ведь после военной кафедры в армию не забирают!

– Раньше не забирали, – ответил майор, – а сейчас такая ситуация в стране и армии сложилась. Ничего страшного, войны сейчас нет, армия вам только на пользу пойдет, да и вообще, этот вопрос не обсуждается. Все вы офицеры запаса, годные к строевой службе, а приказы командующего округом, как я уже сказал, не обсуждаются.

– А у меня недостаток веса и зрение плохое, – цепляясь за последнюю надежду, сказал Щербаков.

– Вас, товарищ Щербаков, на военной кафедре на кого учили?

– На командира танкового взвода…

– Ну, так в танке Вам очки не понадобятся, там на командирском прицеле резкость любую сможешь навести. А вес как раз в армии и наберешь, – попытался пошутить майор, – в общем, сейчас езжайте домой, а третьего июля всем в девять ноль-ноль быть у военкомата. Отнеситесь к этому серьезно, чтобы мне лишний раз не напоминать про уголовную ответственность и с милицией вас не искать. Сейчас все получите у меня повестки и распишитесь в них на третье.

Но Сашка не собирался просто так сдаваться. Он снова пошел в кабинет, где заседала медкомиссия, и выяснил, что завтра в Волгоград едут призывники, служба которых в армии под вопросом по состоянию здоровья. Там должен состояться еще один медосмотр, на котором могут дать окончательное заключение – годен призывник к воинской службе или не годен. Уповая на свой недостаток веса и слабое зрение, Александр добился того, чтобы его включили в команду призывников, убывающих завтра на окончательное медицинское освидетельствование. Дома он не стал расстраивать родителей и говорить, что его забирают в армию, в надежде на то, что не всё еще потеряно. Сказал лишь, что едет в Волгоград на ещё одну медкомиссию, дескать, сейчас такие правила в военкомате.

На следующий день, в пятницу, Щербаков вновь приехал к зданию райвоенкомата. Там уже собралась толпа человек в шестьдесят призывников, большинство из которых не горели желанием отправиться в армию и таким образом доказать свою любовь к Родине. Многие на больных совсем не походили, по крайней мере, на первый взгляд. Юноши маргинального вида, одетые в спортивные «адидасовские» костюмы и побритые наголо, провинциальная «золотая молодежь», которых папы привезли к военкомату на подержанных иномарках, студенты, завалившие сессию и отчисленные из институтов и училищ. Весь этот коллектив под руководством офицеров военкомата погрузился в старые «Икарусы» и отправился в Волгоград. Общее настроение: «как «откосить» от армии за минимальные средства», поэтому лица у всех ребят деланно-грустные, и, глядя на них, просто хотелось всех пожалеть и отпустить по домам.