Владимир Антонов - К последнему рубежу

Резервы Ставки, переданные Южному фронту и введенные с ходу в сражение под Саур-Могилой и в районе Старая Лапса, обеспечивали наращивание усилий фронта при прорыве гитлеровской обороны и повышение темпов последующего решительного наступления. Составной частью этого резерва явился 9-й стрелковый корпус.

Все стрелковые дивизии 5-й ударной армии как ведущего объединения, участвовавшего в Донбасской операции, успешно справились с поставленными задачами.

Отличался особенностями ввод дивизии в бой: выход из района сосредоточения в расчлененных строях, или, как теперь называется, в предбоевых порядках, в батальонных колоннах, с постепенным развертыванием на пятикилометровом расстоянии в ротные, взводные колонны, а затем на рубеже атаки — в боевые цепи, переход без остановки в атаку на противника, занимавшего сильно укрепленные оборонительные позиции; действия подразделений под прикрытием огня артиллерии, которая заранее была выдвинута вперед и поставлена на огневые позиции. Благодаря хорошо налаженному взаимодействию артиллерии, минометных подразделений и стрелковых полков ввод их в бой произошел организованно и быстро, удар по врагу получился сильный и глубокий.

Особенно всех нас волновали вопросы управления в бою. В войсках тогда еще бытовало мнение, что хорош тот командир полка или батальона, который сам ведет людей в атаку. Конечно, на каком-то определенном этапе первого периода войны это было оправдано и даже необходимо. Но теперь — в начале третьего года войны — управление полнокровными и многочисленными подразделениями и частями с большим количеством боевой техники требовало от командиров и штабов при организации общевойскового боя непрерывного поддержания взаимодействия частей, подразделений и всех родов войск, чтобы объединенными усилиями подразделений и частей решить боевые задачи. Практики в командовании дивизией и полками в таком наступлении ни я, ни мои командиры еще не имели. Но у пас были хорошая военно-теоретическая подготовка и уже большой боевой опыт. На вопросы управления современным общевойсковым боем мы также обращали серьезное внимание при проведении занятий на Кубани.

Конечно, непосредственная связь командира с подчиненными и встречи с ними накоротке перед боем и в бою оставались одной из форм управления. Особенно хорошо руководили своими частями с командных пунктов в сочетании с выходом в боевые порядки подполковник А. П. Епанешников и майор Ф. И. Мицул. Но вот с подполковником Н. М. Мурзиным пришлось поработать. Как только складывалась где-нибудь серьезная обстановка, од срывался с КП и бежал в боевые цепи рот и батальонов, теряя управление полком, А ведь не было никакой необходимости подменять способных и опытных командиров рот и батальонов. Но эти «срывы» мы ему, как я уже говорил, прощали за его личный героизм, а молодой и грамотный начальник штаба А. Г. Шурупов «компенсировал» этот недостаток командира. Он всегда вел командный пункт полка за первым эшелоном, видел поле боя и четко управлял подразделениями. Мастерство и героизм командиров батальонов и рот также во многом содействовали командованию соединения частей и в совершенствовании методов управления боем.

Необходимо было проверить на практике некоторые вопросы использования артиллерии. Отдельный истребительный противотанковый дивизион, вооруженный 45-миллиметровыми орудиями, являлся единственной частью, предназначенной для борьбы с бронетанковой техникой врага. Средств усиления мы в то время не получили, а в первый же день боя противник проводил мощные контратаки пехотой с танками, причем средними и даже тяжелыми танками «тигр». Сразу же мне пришлось принять решение на усиление стрелковых батальонов пушечными дивизионами артиллерийского полка дивизии. Оказалось, что сорокапятки с трудом справлялись с мощной броней и орудиями танков противника. Начальник артиллерии дивизии даже жаловался на меня своему начальнику, но генерал И. П. Рослый утвердил мое решение. Я понимал, что ослаблять свою дивизионную артиллерийскую группу нецелесообразно, но мощные пушки, действуя в боевых порядках стрелковых батальонов как орудия сопровождения, сыграли решающую роль в борьбе с танками противника. Солдаты и офицеры батарей и орудийных расчетов скоро убедились, что именно они гроза «тигров», и сражались беззаветно, геройски. В боях за Макеевку и Сталино, можно без преувеличения сказать, пушечные дивизионы спасли дивизию от танкового тарана врага.

При отсутствии должного артиллерийского усиления нам необходимо было обратить особое внимание на правильное использование минометных рот в батальонах и батарей в полках. Минометчики быстро освоились с обстановкой и с каждым боем совершенствовали свое мастерство в сопровождении стрелковых подразделений своими мощными массированными огневыми налетами.

Очень мощным ударным средством в руках командира оказалась артиллерийская группа дивизии. Она состояла из нескольких гаубичных дивизионов и минометного полка. Артиллеристы и минометчики быстро научились точному маневрированию огнем по направлениям. Нередко даже очень сильные контратаки пехоты противника с танками останавливались перед нашим мощным заградительным огнем.

Одним из самых больших достижений дивизии в этих боях было тесное взаимодействие с танками 140-й гвардейской танковой бригады. Ее батальоны органически влились в наши боевые порядки, смело действуя на решающих участках. Был получен опыт использования танков непосредственной поддержки пехоты в наступлении, а также опыт организации танковых десантов. Такие удары во фланг и тыл контратакующего противника помогали воинам соединения громить крупные силы врага или же стремительно проникать в глубину его обороны и захватывать важные пункты.

Впервые мне как командиру дивизии пришлось на практике решать вопросы взаимодействия с фронтовой авиацией. Присутствие на командном пункте офицера-авиатора обеспечило оперативную связь и быстрое целенаведение самолетов. Появление краснозвездных самолетов над боевыми порядками полков вызывало особый подъем у солдат и офицеров. Стрелковые подразделения еще решительнее шли вперед после бомбовых и штурмовых ударов нашей авиации.

Наступление в Донбассе характеризовалось еще и тем, что здесь ночные бои шли непрерывно, так же как и днем. И, несмотря на то что полоса наступления дивизии иногда увеличивалась до 10–15 километров, смену частей, действовавших в ночном бою, физически невозможно было произвести, наступление не приостанавливалось ни днем ни ночью. В этом непрерывном движении по огневой полосе закалялась воля бойцов, совершенствовалось их боевое мастерство.