Владимир Антонов - К последнему рубежу

12 часов дня. Отбито 5 контратак. Не смолкая, гремит канонада. Еще утром лощины, высоты и поляны были покрыты чистым белым снегом, а сейчас все стало черным. Изранена земля взрывами снарядов и мин. Повсюду трупы солдат и офицеров. Догорают танки. Со мной рядом на командном пункте дивизии боевые друзья и помощники: начальник штаба полковник М. И. Сафонов, командующий артиллерией дивизии полковник Н. Ф. Казанцев. Их лица осунулись. Они беспрерывно с напряжением управляют боем. Поле перед 1052-м полком хорошо просматривалось на широком фронте, и мы сами определяли, когда ставить подвижный заградительный огонь. Участок перед 1050-м стрелковым совсем не просматривался. Огонь дивизионной артгруппой мы открывали по заявкам командира.

Шестая контратака. Среди «пантер» появилось несколько «тигров». И шли они по дороге от Гжегожевице на 1052-й стрелковый полк. Вот они приблизились к своей залегшей пехоте, цепи противника поднялись и вновь ринулись в атаку. «Тигры» напирали прямо на батарею самоходок старшего лейтенанта П. И. Лушникова. СУ комбата была выдвинута из-за укрытия на линию остальных орудий. Все видят установку, понимают, что будет смертный бой, и готовы принять его.

«Тигры», стреляя на ходу, подходили все ближе. Прогремел выстрел орудия старшего лейтенанта Лушникова, и вся батарея ураганом стали ударила по огромным бронированным машинам. Остановился и задымился первый «тигр», над машиной взметнулось пламя. Под шквальным огнем батареи загорелось еще несколько средних танков.

Вдруг могучий удар потряс самоходное орудие П. И. Лушникова, и над машиной поднялось пламя. Стрелки и автоматчики стрелковой роты бросились к самоходке и эвакуировали расчет. Батарея не дрогнула. На большой скорости из-за высоты вышло еще одно самоходное орудие. Это командир дивизиона майор М. А. Престинский с парторгом дивизиона старшим лейтенантом Н. В. Поламарчуком вступили в бой. Еще одна контратака отбита. Мы прочно удерживали рубеж командных высот.

Темнело. Противник больше не поднимался в контратаки. Все мои помощники согласились с тем, что нужно добить гитлеровцев и засветло выйти на рубеж Оподжев, Юзефув. Начальник штаба дивизии передал мой приказ командирам стрелковых полков. С заходом солнца снова ударила наша артиллерия. Поднялись в атаку стрелковые части. Враг не смог оказать серьезного сопротивления, и к 18 часам дивизия вышла на рубеж Оподжев, Оржехово, Юзефув.

В течение дня 5-я ударная армия отразила и разгромила атакующие части 25-й и 19-й танковых дивизий противника и вышла целиком на рубеж Юзефув, Гошин, Станиславув. Захват значительного размера плацдарма на западном берегу реки Пилица создал хорошие условия для ввода в прорыв 2-й гвардейской танковой армии. Передовые отряды гвардейцев-танкистов к исходу дня уже вошли в боевые порядки дивизий первого эшелона армии. В 8 часов 16 января на участке Гжегожевице, Бронишев в полосе наступления 5-й ударной, в том числе и на участке 301-й стрелковой, вошла в бой 2-я гвардейская танковая армия в направлении Груец, Мщонув, Сохачев. С командного пункта около Ново-Бискупице мы с радостью смотрели, как 1-й механизированный и 12-й гвардейский танковый корпуса по дорогам и лощинам уходили па северо-запад.

301-я стрелковая в тяжелых боях выполнила основную задачу по отражению контратак противника со стороны своего открытого правого фланга. 15 января соседние соединения 61-й армии все еще вели бой на подступах к городу Варка, обходя своей главной группировкой Варшаву с юга.

Утром 16 января полки свернулись в колонны. В направлении города Лович я послал передовой отряд 337-го отдельного самоходно-артиллерийского дивизиона под командованием майора А. Т. Боровко, усиленный стрелковым батальоном.

Батальоны выходили на дорогу, где мы назначили сбор. Обращаясь к солдатам и офицерам, я сердечно благодарил их за героизм в бою. После этого я дал указание всем командирам частей и подразделений оформить наградной материал на отличившихся.

Колонны двинулись вперед. По пути польские крестьяне освобожденных сел с радостью встречали наших воинов и угощали всем, чем только могли. Они говорили, что с нетерпением ждали своих освободителей, и рассказывали о зверствах фашистов, в бессильной злобе сжигавших и уничтожавших все на пути отступления. Мы видели, что оставил на польской земле фашизм.

В этот день 1-я армия Войска Польского завязала бои за освобождение Варшавы. На рассвете польские пехотинцы вышли на тонкий лед Вислы немного севернее столицы. Гитлеровцы оказывали ожесточенное сопротивление. Снаряды падали в реку, слабый лед разламывался под тяжестью следующих за пехотой орудий. Недалеко отсюда солдаты нашей 47-й армии уже форсировали Вислу. Используя успех соседа, части 2-й Польской пехотной дивизии направили свой удар с севера прямо на Варшаву.

Войска 5-й ударной армии перешли к преследованию противника, продвинувшись на запад в течение дня на ЗС километров. Освободив около 200 населенных пунктов, ее соединения к исходу дня вышли на рубеж Чекай, Ходнув. 16 января для войск объединения начался второй этап в наступательных действиях — преследование и уничтожение противника в оперативной глубине.

Вечером 16 января по радио был передан приказ Верховного Главнокомандующего, в котором говорилось, что войска 1-го Белорусского фронта прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника и развивают наступление на запад. В приказе были отмечены особо отличившиеся соединения 5-й ударной армии, в том числе и 9-й стрелковый корпус генерала И. П. Рослого. Все мы понимали, что слова приказа непосредственно относятся и к нам.

Около 15 часов начальник штаба полковник М. И. Сафонов доложил мне приказ командира корпуса одним стрелковым полком сделать бросок на реку Равка и захватить плацдарм северо-восточнее города Скерневице. За действиями полка мне предписывалось проследить лично.

С полковниками В. Е. Шевцовым и М. И. Сафоновым уточнили задачу, организовали передовой отряд под командованием начальника разведывательного отделения майора А. Т. Боровко, а затем я дал указание В. Е. Шевцову вести главные силы дивизии, а сам поехал в 1054-й полк, который по предварительному распоряжению уже выходил на дорогу в направлении на Скерневице. К моему приезду все уже было готово к выходу в назначенный район. На коротком сборе офицеров я еще раз повторил приказ и разъяснил, что это марш-бросок с целью упредить выход противника на заранее подготовленный рубеж. Майор Г. М. Айрапетян уже вел свой батальон, входивший в передовой отряд. По тревоге выступил и остальной состав полка.

После форсированного марша передовой отряд майора Г. М. Айрапетяна очень удачно вышел к мосту с мельницей на реке Равна. Сержант Ашхарбек Казарян с отделением бесшумно и скрытно переправился по льду, атаковал пулеметный расчет врага и уничтожил его. После того как он доложил об этом комбату, подразделение переправилось через реку по мосту, захватило плацдарм и мельницу, превращенную в опорный пункт. Пленные гитлеровцы показали, что оборону занимает специальный крепостной батальон. Кроме того, примерно в полутора километрах отсюда, в лесу, остановился подошедший резерв.