Катя Мартынова - Непобежденная. Ты забрал мою невинность и свободу, но я всегда была сильнее тебя

Хотя воспоминания о прошлом постепенно блекли и становились почти неразличимыми, жажда свободы во мне была сильна как никогда. Мы с Леной терпеливо ждали того счастливого дня, когда Виктор наконец-то совершит ошибку. За все эти годы такого не случалось ни разу. Он явно привык к монотонному повторению одного и того же изо дня в день. Чтобы он совершил ошибку, ему нужно расслабиться и изменить рутину. И тогда мы решили убедить его в том, что больше не хотим сбежать. Если нам это удастся, он изменит поведение и совершит ошибку. Мы стали изо всех сил демонстрировать свою покорность. Когда он приходил в подвал, мы прятали свой гнев, тоску, депрессию и волю к сопротивлению. Уверена, что именно эта стратегия сработала 5 марта 2004 года, когда произошло нечто неожиданное. В то утро Виктор просунул голову в люк и сказал, что вечером устроит мне прогулку. Вечером он возьмет меня домой, где я смогу помыться в ванне и побыть с ним наверху. Перспектива покинуть камеру и оказаться в настоящем доме была очень заманчивой. Мы с Леной целый день гадали, что он задумал, параллельно продумывая пути к бегству. Ни о чем другом мы думать не могли. Возможность побега настолько меня вдохновляла, что мне было трудно сидеть на одном месте. Десятки планов бегства крутились у меня в мозгу. Но, поскольку мы не знали намерений Виктора, планировать ничего было нельзя. Я постаралась расслабиться. Было ясно, что нужно быть готовой ко всему, если возможность бежать все же представится.

Вечером Виктор открыл люк и вывел меня из подвала. Оказавшись на улице, я зажмурилась от шквала чувственных впечатлений. На улице было холодно. Под ногами поскрипывал снег. Мы обогнули гараж и направились к дому. Хотя мой мучитель всю дорогу сжимал мою руку, я каждой клеточкой измученного тела ощущала свободу. Было темно, и я почти ничего не видела. Бежать было невозможно. Когда мы обогнули гараж, я впервые увидела дом Виктора. Он жил в одноэтажном деревянном здании на четыре-пять комнат. Дом, выкрашенный в темно-красный цвет, казался старым и ветхим. Крышу стоило бы починить, на лесенке к крыльцу прогнили ступени, дверь открывалась с трудом и со страшным скрипом. Такие дома не редкость в бедных деревнях вдали от крупных городов. Виктор жил именно в такой деревне и выращивал фрукты и овощи не ради удовольствия, а для пропитания. Он закрыл за нами дверь и повел меня по узкому темному коридору, не зажигая свет. После свежего морозного воздуха я особенно остро чувствовала неприятные запахи, царившие в доме. Я ощущала вонь древесной плесени, пота, бензина, машинного масла, протухших продуктов и лекарств. Не только запахи, но и беспорядок, царивший в доме, поражали.

– Давай перепихнемся по-быстрому и сможешь помыться, – сказал Виктор, вталкивая меня в ванную.

В ванной запах лекарств стал невероятно сильным и неприятным. Я сразу же увидела раковину. Когда-то она была белой, но теперь вся поверхность была покрыта коричневыми пятнами грязи и машинного масла. А потом я увидела настоящую ванну с душем. Я никогда не видела душа в таких жалких деревянных домах. Даже сегодня большинство деревенских жителей носят воду для готовки и мытья ведрами из уличной колонки. На какое-то мгновение я позабыла о запахах этой отвратительной ванной и уставилась на душ, словно это была космическая ракета. Я разделась и уже собиралась пойти мыться, когда появился Виктор. Перед мытьем мне пришлось вытерпеть отвратительный секс на скорую руку. Но мысль о настоящей ванне помогла мне все выдержать. Как только Виктор кончил, я кинулась в душ и включила горячую воду. Струи окатили меня с головой, и это было невыразимое наслаждение. Впервые за три с половиной года я смогла по-настоящему помыться. Я замерла в счастливом трансе. Вода ласкала мою кожу, и я чувствовала ее каждой своей клеточкой. Горячие капли смывали с меня годы унижений и насилия в подземной тюрьме. Если бы я была одна, то осталась бы в душе навсегда, но через несколько минут Виктор выключил воду и протянул мне полотенце.

– Достаточно на сегодня, – сказал он. – Пошли потрахаемся!

Он крепко схватил меня за руку и потащил в спальню. Комната Виктора была маленькой, грязной и захламленной. Слева от кровати на стене висело зеркало, рядом стоял низкий платяной шкаф, у окна – стол. Напротив я увидела очень старый диван, застеленный пожелтевшим, старым бельем. Рядом с диваном стоял относительно новый телевизор с видеорекордером, а за ним – открытые полки. Меня словно магнитом потянуло к зеркалу. У нас с Леной было маленькое зеркальце, но от сырости и времени оно помутнело, да и было таким маленьким, что разглядеть в нем что-нибудь не удавалось. Впервые за три с половиной года у меня появилась возможность посмотреться в настоящее зеркало и увидеть всю себя. Пока Виктор разбирал диван, я медленно подошла к зеркалу. Увиденное меня потрясло. Отражение было настолько ужасным, что я чуть не отпрыгнула в сторону! Я походила не на человека, а на чудовищного монстра. Вялые длинные руки, тощее детское тело. Волосы как у старухи. Кое-где они так поредели, что была видна кожа на черепе. Под глазами темные круги, щеки ввалились. Я была похожа на голодающего ребенка. Я молча смотрела на себя, и по щекам текли слезы. Когда я в последний раз стояла перед зеркалом, я видела очаровательную девочку-принцессу, собиравшуюся на дискотеку. Теперь же я смотрела в глаза жуткого инопланетного существа – в свои собственные. В тот момент злоба на нашего мучителя достигла высшего пика. Мне хотелось схватить что-нибудь тяжелое и колотить его по голове, пока у него не расколется череп. Но я была всего лишь худой, слабой девчонкой. В борьбе со взрослым мужчиной у меня не было шансов. Я знала, что должна подчиняться его приказам. Он изнасиловал меня и вернул назад в подвал.

Мое возвращение расстроило Лену. Она решила, что способа сбежать больше нет. Нам обеим было ясно, что время работает против нас. Лена могла сидеть на ведре, которое служило нам туалетом, но, если ей нужно было поднять что-нибудь с пола, мне приходилось ей помогать. Она так ослабела, что вряд ли пережила бы следующие роды. Бедная Лена надеялась, что мне удастся сбежать и позвать на помощь. Но раз я вернулась, значит, Виктор по-прежнему держит все под контролем. Я попыталась успокоить ее. У нас нет права на ошибку, сказала я. Если моя попытка не удастся, Виктор больше не допустит такого промаха. Он накажет нас и больше не выпустит меня из подземелья. Нужно запастись терпением и надеяться на другую возможность.

Такая возможность представилась через две недели. Виктор снова забрал меня вечером и провел в ванную. Я приняла душ, он быстро затащил меня в спальню. С кровати я видела окно – старое окно с двойной рамой, открыть его не удастся. Сквозь грязное стекло я сумела разглядеть двор, окруженный высоким забором, и какие-то постройки. Со своего места я увидела еще одно окно, но оно оказалось очень маленьким. Сбежать через него не удастся. Я внимательно осматривала комнату, а мой мучитель тем временем включил видео, чтобы посмотреть порно. Я впервые видела порно. Хотя многие сочли бы этот фильм вполне обычным, смотреть его рядом с таким отвратительным человеком, как Виктор, было просто тошнотворно. Я отворачивалась от телевизора, Виктор же насиловал меня, не отрывая глаз от экрана. Господи, как же я его ненавидела! Почему он решил, что может использовать мое тело, как ему захочется? Продолжая меня насиловать, он комментировал происходящее в фильме и пытался завязать со мной разговор – казалось, он думает, что все это доставляет мне удовольствие. Когда он кончил, мы остались молча лежать рядом. И вдруг я услышала, что он задремал. Дыхание его стало тяжелым. Когда я поняла, что происходит, то не могла поверить своим ушам. Через мгновение Виктор захрапел. Я с тоской уставилась на дверь.