Ольга Брюс - Потерянные судьбы. Роман

– Ишь чаво удумал! – ругалась Мария, размахивая руками. – Паскудник малолетний! Молоко исчо не обсохло, а усё туды ж! Я тебя научу! Я тебе быстро ума-то поприбавлю! Гадёныш!

– Мам, шо он опять учудил? – Нюся подошла к сараю и заглянула в открытую дверь.

– Курит! Поймала прохвоста за хлевом! Стоить и спичку цви́ркаить! – трепала сына за плечо Маша, держа в руках пачку с папиросами. – А ну, быстро мне отвечай – где взял? Я кому говорю?

– На печке лежали… – нахмурился Володька, опустив голову.

– Батькины, шо ль?

– Батькины…

– И давно ты ентим балуесси?

– Только чичас хотел попробовать… – полушёпотом отвечал Вова, пытаясь не заплакать.

– Усё батьке доложу! Силов моих больше нетути! – Мария развернула сына и погнала в дом, толкая в спину. – То костры распаля́ить возле сараю, покуда не спа́лить! То цыплят у́чить плавать! Хва́тить с мене! Усё батьке будет сказано!

– Я больше не буду… – Володька пытался успокоить мать, лишь бы она ничего не говорила отцу.

В последнее время его любимый папка стал очень суровым и строгим по отношению к сыну. Недавно Вовка получил нагоняй от Ивана за то, что случайно выронил в воду ведро с рыбой, которую они ловили всё утро в реке. Рыбёшки уплыли, махнув хвостом на прощание.

– Бестолковщина! – ругнулся Иван и плюнул вслед уплывающей плотве. – Усё утро здеся просидели почём зря! Бери весло и греби к берегу!

Володька послушно поднял с дна лодки весло и начал усердно размахивать руками.

– Дай сюды! – распсиховался Ванька и схватился за весло. – Тьфу ты, як баба, ей-богу! Ничаво не могёшь! Драть надо було тебя як Сидорову козу, шоб мужиком стал!

В свои одиннадцать лет Володя был действительно слабоват. Худощавый мальчик выглядел вполне здоровым, но силой был обделён. Даже ведро с водой не мог дотащить до сарая, чтобы напоить домашних животных. Наливал половину ведра и нёс до хлева.

Как-то Мария разбудила рано утром детей, чтобы пойти на усадьбу и прополоть картофель, так Вовка, набегавшись с ребятами до рассвета, уснул между бороздами.

– А где енто Вовка? – распрямила спину Маня, потирая поясницу.

– Тама он, – недовольная Нюся махнула рукой.

– Вовка-паразит! А ну-ка, подымайси!

– Иду… – зевал Володя, пытаясь встать на ноги.

– Опять до утра с ребятишками таскалси? Ночью спать надобно…

Насмотревшись на полусонного сына, Мария всё же сжалилась и отправила его домой отсыпаться.

– Слабак, – ухмыльнулась Нюся, провожая брата взглядом. – Енто папка исчо не знает, какой ты помощник…

Наслушавшись, как мать ругает Вову из-за папирос, Нюська решила вернуться к друзьям, всё-таки проводы её одноклассника, нехорошо бросать компанию. Выходя со двора, девушка встретилась с матерью Глашки.

– Нюська! Мамка дома? – подбежала Степанида, запыхавшись. – Дома аль не? Беда, Нюська!

Нюся не успела ничего ответить, как Стешка влетела в хату.

– Бешеная, – махнула рукой девушка и пошла к реке.

На берегу ребята весело проводили время. Витька, изрядно подвыпив, решил покататься на лодке. Компанию составить никто не решился, так как от Виктора можно было всего ожидать. Парни сидели на самодельной лавке и что-то бурно обсуждали. Костёр догорал, припасы закончились.

– Надо сбегать – пусто… – Лучников встал и, шатаясь, подошёл к воде. Умылся, вытер руки о штаны. – Ну, кто со мной?

– Может хватит, Паш? Посидели, и будет, – зевнул Сашка и обернулся, услышав топот. – Вернулась… А Глашка? Чаво она распсиховалась?

– Не знаю, – Нюся не хотела говорить при всех.

– Дурна́я она какая-то стала, – Павел закурил папиросу от тлеющих угольков. – Нервная… Не ты ли виноват, Вить?

– А? – Витя уплыл далеко и не расслышал, о чём ему говорят. – Я ща!

Доплыв до берега, Витька кое-как вылез из лодки и тяжёлыми шагами дошёл до Саши.

– Поговорить мне с тобой надобно. Пойдём отойдём.

– Давай домой, – отмахнулся Саня.

– Не, пойдём… – Виктор потянул друга за рукав рубашки.

– Чёрт с тобой, – Саша встал и побрёл с другом за высокий куст крушины 37 37 род древесных растений , который рос неподалёку.

– Секретничают, – улыбнулся Пашка и посмотрел на Ваньку Ильина с прищуром. – Айда со мной к бабке Пелагее. У неё есть, я знаю.

– Агась, а потом мамке сдаст, и я её знаю… – отнекивался Ваня, ковыряясь палкой в затухающем костре.

– Не дрейфь, бабка – наш человек, – подмигнул Паша.

Только ребята хотели двинуться за «живой водицей», как услышали крик с той стороны, куда ушли Сашка и Витя. Нюся встала с лавки и подошла к одноклассникам.

– Шо енто? – удивилась девушка, всматриваясь вдаль.

– Дерутся! – крикнул Пашка и рванул растаскивать друзей.

Саня и Витька катались по сырой траве, пытаясь ударить друг друга. Сашка изловчился, вырвался из цепких рук товарища и сел на него сверху.

– Брось, говоришь? – закричал Саша и начал бить кулаками друга. – Брось? Подруги, говоришь? Щас я тебе обтолку́ю, кто есть кто!

Иванов со всего размаху лупил Витьку, тот закрывал голову руками и что-то кричал в ответ. Павел подскочил к Саше и схватил его за порванную рубашку.

– Сдурели? Сашка, слезь с него!

Но Александр мёртвой хваткой удерживал Витю и не слышал Павла.

– Перестаньте! – закричала Нюся и заплакала.

Саша тут же остановился, все замолчали и уставились на девушку.

– Шо вы делаете? Вы же друзья! – Нюська громко всхлипнула и побежала в сторону поля.

– Нюся! – Сашка отпустил Витьку. – Нюсенька!

Резко вскочил на ноги, протёр лоб рукой и злобно посмотрел на лежащего одноклассника.

– Исчо хоть раз вякнешь… – погрозил кулаком и рванул догонять Грищенко.

– Чё случилось? – Паша осматривал синяк под глазом. – Чаво не поделили?

– Не твоё собачье дело, – с трудом Витька встал на ноги и поплёлся к воде, чтобы умыться. – Дуракам закон не писан. Поплачешь исчо…

Сашка догнал подругу на поле, когда та споткнулась и плюхнулась на траву. Он подбежал и присел рядом. Нюся лежала лицом вниз, её плечи вздрагивали мелкой дрожью. Девушка всхлипывала чуть слышно.

– Нюсенька, прости. Прости меня… – Саша гладил одноклассницу по спине, пытаясь успокоить. – Енто усё Витька… Усё из-за него…

Девушка подняла голову и посмотрела на Иванова красными от слёз глазами.

– Вы же лучшие друзья… Я не ожидала такого… Вы меня напугали…

– Витька заслужил.

– Я домой хочу, – Нюся встала и отряхнула платье.

– Я тебя провожу. Можно? – Сашке было неловко за всё произошедшее. – Я завтра уезжаю, Нюся… Я буду писать тебе и ждать ответа…

– Хорошо, я напишу.

Молодые люди пошли к хате Грищенко через поле, чтобы сократить путь.

Дойдя до заднего двора, Нюся остановилась.

– Усё, дальше я сама, иди домой.