Атле Нэсс - Эдвард Мунк. Биография художника

Atle Næss

Munch. En Biografi

© Gyldendal Norsk Forlag AS, 2004

© Рачинская Е. С., Турунтаева А. С., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2021

КоЛибри®

Мунк увлекает за собой зрителя, когда видит кроваво-красное небо, детей на деревенской площади, купающихся мужчин во всей их мощи. Или полную луну, отбрасывающую на поверхность моря широкую дорожку, похожую на колонну, и берег, освещенный светом северной ночи. Цена, которую должен уплатить человек за такую способность видеть и чувствовать, – одна из тем этой биографии.

В 1896 году тридцатитрехлетний Эдвард Мунк создал литографию, ставшую итогом многих лет работы над одним и тем же мотивом как в графике, так и в живописи. Литография получила название «Комната умирающего».

Полупустая комната с голым дощатым полом. Из мебели только кровать, ночной столик, на котором стоит масляная лампа, да высокое кресло, повернутое спинкой к зрителю. Единственным украшением служит картина, висящая над кроватью.

В этой по-спартански обставленной бедной комнате собрались семеро – художник делит их на две группы. Сидящую в кресле девушку или женщину разглядеть невозможно – виден только подол ее платья и край подложенной ей под голову подушки. Лицо скрыто от нас высокой спинкой кресла. Рядом стоят пожилой мужчина и женщина. Их взгляды прикованы к лицу умирающей.

Чуть поодаль – два мальчика и две девочки. Их фигуры сливаются в одно темное пятно. Старшая девочка смотрит прямо перед собой, куда-то за пределы картины, ее глаза расширены от ужаса, взгляд пуст. Лица остальных показаны в профиль, их черты размыты. Один из мальчиков уже подошел к двери – он собирается покинуть комнату.

Как и у многих художников, в творчестве Эдварда Мунка не раз находили отражение поворотные моменты его собственной жизни. Он обычно придавал персонажам своих картин черты портретного сходства с прототипами – несколько схематично, но вполне узнаваемо. Поэтому довольно легко догадаться, что изображено на картине «Комната умирающего» и кто эти семеро.

На литографии события осени 1876 года. Дети, стоящие на переднем плане, – это юный Эдвард, его брат и две сестры. В кресле сидит старшая сестра Софи – она умирает. Это уже не первая потеря в семье. Женщина, которая в знак утешения положила руку на плечо Софи, – не ее мать. Она приходится детям тетей. Фигура женщины олицетворяет утрату детей и их тоску по умершей матери.

Отца зовут Кристиан Мунк. Его сложенные в молитве руки символизируют и набожность, и бессилие: врач по профессии, он наверняка чувствовал себя вдвойне беспомощным возле умирающей дочери.

Худенькую женщину, стоящую рядом с Софи, зовут Карен Бьёльстад. С тех пор как умерла сестра, она стала для этой семьи всем – и хозяйкой, и главной опорой. Семья сестры стала ее судьбой.

Не только леденящий ужас, которым веет от комнаты и одетых в черное людей, собравшихся там, поражает в картине, – поражает то, насколько замкнуты в себе персонажи. Они не смотрят друг на друга – только двое взрослых не отрывают взгляда от умирающей девушки, они не прикасаются друг к другу – только тетя положила руку на плечо племянницы. Но и это легкое прикосновение скрыто от зрителя спинкой кресла.

«С нетерпением жду твоего следующего письма, любимая, ужасно по тебе скучаю».

Кристиану Мунку исполнилось сорок три, когда он наконец встретил женщину своей мечты и предложил ей руку и сердце. Его избранница была на двадцать лет моложе, но отвечала ему полной взаимностью. «Если бы ты мог сейчас быть со мной, большего мне и не надо», – отвечает Мунку Лаура Бьёльстад. Их любовная переписка продолжается до свадьбы: «Моя любимая Лаура!», «Дорогой мой, любезный друг!», «Дорогая моя Лаурушка!», «Передавай привет всем своим близким. Твой, твой, твой Кр. Мунк». Лаура не остается в долгу: «Мой Доктор!», «Я так скучаю по тебе, любезный сердцу моему Доктор!».

В роду Мунков было много славных имен и не одно поколение ученых. Отец Лауры, сын фрахтовщика с крохотного островка Крокерёй на юге Норвегии, разбогател и стал шкипером и купцом.

В конце ноября 1860 года Кристиан Мунк сделал Лауре предложение. Как и положено примерной дочери, она тут же пишет отцу и мачехе и просит родительского благословения, однако тон письма говорит о том, что это простая формальность:

Дорогие мои отец и матушка!

Написать вам эти строки побудили меня события чрезвычайной важности. Доктор Мунк просит моей руки, и поскольку я люблю и почитаю его безмерно, то прошу вашего согласия и благословения.

Господне же благословение и согласие я ощущаю всем своим сердцем и славлю Господа за бесконечную доброту ко мне, Его недостойной и непокорной дщери…

Что я еще могу сказать?.. Передавайте привет Карен. Письмо ей уже запечатано. С нетерпением жду вашего ответа, любезные родители.

Ваша Лаура

Ожидаемое согласие было получено. Через четыре дня после этого, 1 декабря 1860 года, доктор Мунк пишет своему будущему тестю Андреасу Бьёльстаду:

К моей величайшей радости, моя дорогая Лаура сообщила мне сегодня, что вы и ваша семья не возражаете против нашей помолвки. Позвольте от всего сердца поблагодарить вас. Я молю Господа, чтоб он дал мне силы оправдать оказанное доверие. У вас были все основания для сомнений, ведь вы так мало меня знаете. Я много старше Лауры и могу предложить ей лишь весьма скромное положение в обществе.

Кристиан Мунк был человеком нервного склада, что отражалось и на его здоровье. Возможно, именно поэтому он весьма посредственно сдал государственный экзамен по медицине; как бы то ни было, он стал военным врачом. Служба, однако, приносила ему небольшой доход, и он сам не раз признавал, что его материальное положение не из лучших.

За долгие годы холостяцкой жизни в его душе развилось глубокое религиозное чувство и склонность к аскетизму, совсем не свойственные представителям рода Мунков; его отец, бывший настоятель кафедрального собора Кристиании [1] Кристиания (Христиания) – в 1624–1924 гг. название столицы Норвегии Осло. – Здесь и далее примечания переводчиков . , слыл весьма жизнерадостным прелатом. В пятидесятые годы XIX в. в Норвегии распространились новые теологические веяния. Кроме того, в народе издавна большое влияние имели пиетистские общины, придававшие особое значение личному общению с Богом посредством молитвы и чтения Библии и призывавшие скептически относиться к мирским радостям. Благодаря деятельности университетского теолога Гисле Юнсона идеи пиетистов приобрели распространение и в буржуазных кругах Кристиании.