Тарас Шевченко - Сокровенные мысли. Русский дневник кобзаря

© ООО «Издательство Родина», 2022

Спустя полтора века после смерти о нем продолжают слагать легенды, его идеализируют и ненавидят. В советское время он слыл символом борьбы украинского народа за лучшую долю, против самодержавия и церкви – и обоснований для такой трактовки хватало. После образования суверенной Украины он стал символом этой страны, её языка, её культуры. Изображения Тараса Григорьевича Шевченко вошли в государственный протокол. Потом на Украине всё громче и агрессивнее заявлял о себе национализм, направленный, прежде всего, против России – и Шевченко стали трактовать как исконного врага москалей. Это отразилось и на его репутации в России: к седоусому малороссу, потомку казаков, многие стали относиться чуть ли не как к врагу. Натяжки, спекуляции… Но как мало мы знаем о его истинной жизни!

Тарас Григорьевич Шевченко родился семье крепостных крестьян, в селе Моринцы Звенигородского уезда тогдашней Киевской губернии. Их хозяином был Владимир Энгельгардт – племянник Григория Потёмкина, унаследовавший часть его колоссального состояния. Дед Тараса (считается, что он прожил 115 лет!) рассказывал ему легенды и были о прошлом казацкого края, о сражениях гайдамаков. Всю жизнь поэт вспоминал старика с благодарностью и любовью. Тарас рано остался почти сиротой: его мать умерла рано, не выдержав непосильного труда. Отец быстро привел в дом мачеху, с которой отношения у Тараса не сложились.

Отцовское завещание звучало так: «Сыну Тарасу из моего хозяйства ничего не надо; он не будет кой-каким мужчиной; его будет или что-то очень хорошо, или большой лодырь, для его мое наследница или ничего не будет значит, или ничего не поможет».

Одно давало Тарасу надежду: талант рисовальщика, благодаря которому сын барина, Павел Энгельгардт произвел его в свои «казачки». Тарас должен был не только подавать стул знатному хозяину, но и услаждать его вкус зарисовками. Жили они в Вильне (ныне – Вильнюс). Энгельгардт отдал крепостного в ученики местному художнику.

А потом послал в Петербург, где Шевченко стал учеником художника Василия Ширяева, вместе с которым расписывал купол столичного Большого театра. На Шевченко обратил внимание другой живописец – Иван Сошенко, который познакомил талантливого крестьянского сына с корифеями русского искусства – Карлом Брюлловым и Алексеем Венециановым, с поэтом Василием Жуковским. Они решили выкупить талантливого малоросса.

Энгельгардт – человек скупой и расчетливый – почувствовал, что в его руках крупный бриллиант и потребовал за Шевченко огромную по тем временам сумму – 2500 рублей. На эти деньги можно было купить целое поместье. Что ж? Брюллов написал портрет Жуковского, а последний, будучи придворным поэтом и воспитателем наследника престола, устроил благотворительную лотерею (нечто вроде аукциона) в Аничковом дворце. Портрет купила императрица Александра Федоровна – как раз за 2500. Шевченко стал свободным человеком! Это случилось 22 апреля 1838 года. Тарас Григорьевич честно рассказал об этом в автобиографической повести «Художник».

Он поступил в Академию художеств, учился у Брюллова. Прославился, помимо прочего, портретами Александра Суворова и иллюстрациями к популярнейшей книге Николая Полевого, посвященной жизни великого полководца. Но постепенно всё более важной для него становилась литература. Рисовальщик слагал стихи и писал рассказы.

Немалый успех принесла Шевченко поэтическая книга «Кобзарь», вышедшая в свет в 1840 году – собрание песен из репертуара бродячего музыканта. Сахарозаводчик Платон Симиренко через 20 лет помог поэту переиздать сборник, без преувеличений, ставший культовым. В книгу вошли 233 стихотворения на украинском языке и два – на русском. С тех пор и самого Шевченко часто стали называть кобзарем.

Тарас Григорьевич мог наслаждаться благополучием, будучи салонным художником, поэтом и новеллистом. Но мятежный дух брал свое. Познакомившись с историком Николаем Костомаровым, Шевченко вступил в Кирилло-Мефодиевское братство – тайную политическую организацию. Ее целью была отмена крепостного права и создание славянских республик на руинах Российской империи. Они мечтали и об освобождении Украины – наследницы запорожских казаков. Взгляды Шевченко и Костомарова совпадали далеко не во всем. Историк, как и большинство украинцев, был приверженцем церкви.

Тарас Григорьевич недолюбливал священников, а церковь считал институтом, который, как и самодержавие, только подавляет людей. Он писал вольнолюбивые стихи – резкие, непричесанные, как будто созданные под хмельком. В одной из своих кобзарь едко и грубовато высмеял императорскую чету. В том числе – Александру Федоровну. Причем, сделал акцент на ее физических недостатках. Когда, по доносу одного студента, на след кирилло-мефодьевцев вышла полиция, рукопись под названием «Сон» нашли у многих участников братства.

Этого Николай I простить не мог – тем более, он знал, какую роль его супруга сыграла в выкупе художника… Шевченко арестовали. На допросе он признал «неблагопристойность своих безумных сочинений». Но его не простили, направили рядовым в Оренбургский отдельный корпус. Император в гневе лично приписал на решении своих жандармов: «Под строжайший надзор, с запрещением писать и рисовать».

Знаменитый поэт и художник стал солдатом – в Орской крепости, располагавшейся посреди тоскливой пустыни. Офицеры относились к нему по-разному. Некоторые старались ввести столичную знаменитость в свой круг, другие угнетали «мужика-вольнодумца». Одно бесспорно: для Шевченко это были годы неволи и страданий. Лишь изредка, в нарушение приказа, ему разрешали рисовать. А стихи слагались в воображении. «Солдатчина» продолжалась десять лет.

Только после смерти Николая I ему позволили вернуться к своим свободным занятиям. Ходатайствовали за Шевченко многие – в том числе вице-президент академии художеств Фёдор Толстой. Собратья по искусству высоко ценили его как художника. В 1859 году Шевченко даже присудили статус академика по гравированию.

Любопытно, что стихи он почти всегда писал по-украински, а прозу, в том числе дневник – по-русски. Поденные записи он вел почти всю жизнь – и поразительно, что, после всех жизненных неурядиц, Тарас Григорьевич оставался жизнелюбом и не желал зла своим гонителям. Разве что в редкие минуты ярости… Но сколько он зафиксировал темных подробностей о человеческой подлости! Офицер украл у солдата десять рублей и солдата же отдали под суд… А другой пропил девичью кофту, недошитую кофту своей невесты… Из таких сюжетов во многом состоит его проза.