Владимир Смирнов - Портреты замечательных людей. Книга первая

Москва тоже была одним из духовных центров старообрядчества, но, к сожалению, время терпимого отношения было недолгим, и уже внук императрицы опять начал гонения. Старообрядцев ссылали в Забайкальский край и в Восточную Сибирь. А во второй половине 19 века закрыли и запечатали святые алтари старообрядческих церквей на Рогожском кладбище, и так они без службы простояли 50 лет.

– Поразительно. Поразительно… Может быть, за это насилие над старообрядцами синодальная Церковь впоследствии сама попала в жернова безбожников? Кто знает?

– Я думаю, что да, но как мы можем решать за Господа? Мы опять задаёмся мистическими вопросами, хотя, несомненно, 1917 год был заложен в 17 веке… Зловещую роль тогда сыграл Собор 1666–1667 года, на котором старый русский обряд был предан анафеме. Тон на нём задавали низложенные восточные патриархи Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский, проходимцы и мошенники. Другого такого гнусного и еретического собора не было во всей многовековой истории Церкви. И можно сказать, что преследование и физическое истребление старообрядцев висит нераскаянным грехом над Россией. Раскаяние действительно не было принесено. Правда, Собор Русской Православной Церкви 1971 года подтвердил постановление Священного Синода 1929 года о признании старых русских обрядов «спасительными и равночестными», но дальше этого не пошло.

– Выходит, человека шельмовали много лет, преследовали как преступника, в тюрьме держали, потом признали честным, отпустили на четыре стороны, но не извинились перед ним, не возместили ущерб, имущество не возвратили? Скажи спасибо, что жив остался?

– Пожалуй, что так…

– Поразительно… И ведь только в 1929 году опамятовались, когда у самих земля горела под ногами. Поразительно. После всего, что было, возможно ли преодолеть раскол?

– Всё в руках Господа. И нам хочется преодолеть последствия раскола, но как это получится – одному Богу известно.

– Сколько сегодня в России старообрядцев?

– Трудно сказать. В царской России преследовали, но переписывали так называемых раскольников, тогда их было 12–15 миллионов. Сейчас трудно определить. Известно, что старообрядчество держалось на трёх китах: казачество, купечество, крестьянство. После изгнания Наполеона из Москвы атаман Платов подарил Рогожскому кладбищу свою походную церковь, донские казаки были преимущественно из старообрядцев.

Последним социальным оплотом старообрядцев были, наверное, крестьяне, особенно та зажиточная и трудолюбивая часть, которая подверглась раскулачиванию. Советская власть к старообрядцам тоже была безжалостной. К 1938 году древлеправославная Церковь оказалась под угрозой полного исчезновения. Государство вело политику фактического упразднения старообрядчества, но Господь не попустил, и сегодня есть примерно 20 стран, где живут старообрядцы. Даже в Австралии есть приход. В России шесть епархий, около 200 священников и до миллиона прихожан. Многие, конечно, забыли свои корни, потому что это всё-таки большое испытание и напряжение – быть верующим. Но у нас есть надежда на новое поколение. Время сейчас благоприятное, гонений, слава Богу, нет. В 1996 году в селе Белая Криница состоялся первый Всемирный старообрядческий Собор. Несколько лет у нас работает Духовное училище, пока это единственное учебное заведение, но посев уже есть, будут ли всходы – покажет время. Но я надеюсь.

– Спасибо за беседу, ваше высокопреосвященство.

…И всходы будут. Обязательно будут. Пожарища всегда зарастают целебной травой. И на месте некогда сгоревших дотла срубов взойдёт молодая поросль. Природа врачует свои раны.

«Протопоп горел с ног, на низком, вялом пламени. Он стонал, ревел, закидывал косматую пегую голову с жёлто обгорелыми от искр кончиками длинных волос. И стрелецкий десятник, как некогда воевода Пашков, царь Алексей и патриархи вселенские – о чём, разумеется, ведать не мог, – томительно ждал, чтобы страдалец запросил пощады. Но протопоп Аввакум и думать забыл об этом воине, ничтожном знаке недоброй житейской суеты. Земные образы, пронизавшие его муку, принадлежали тем, кого он любил после Бога сильнее всего: Настасье Марковне, детушкам, боярыне Морозовой и сестре её Урусовой, Фёдору-юродивому, Неронову, дщери духовной Маремьяне, старцу Епифанию… Он силился им что-то сказать, хоть повторить некогда говоренное, он не помнил, кто жив из них, кто помер, да это и ничего не значило… С теми, кого он любил при жизни, он встретится скоро, лишь только кончится эта телесная мука и Господь примет его освободившую душу в свежесть рук своих, с другими – малость позже , когда придет их недалекий черё д, но те, что подымут, оберегут и понесут дальше его слово, ещё томятся во тьме предбытия, они родятся на свет божий еще ох как не скоро! И пройдут века-века, прежде чем он встретится с ними в раю». (Юрий Нагибин, «Огненный протопоп»)

…И церковный раскол 17 века, и раскол 1917 года шаг за шагом подвигали страну к пропасти. Ещё одно тектоническое содрогание Россия не переживёт.

Предстоятель Русской Православной Старообрядческой Церкви митрополит Московский и всея Руси Корнилий ведёт иноческий образ жизни. Всем существом своим он верит в Бога. Может быть, поэтому возле него чувствуешь себя как у лампады, которая даёт свет и тепло.

– Ваше высокопреосвященство, хочу нашу беседу начать с того, что меня больше всего поразило. На выставке в Христорождественском соборе на видном месте представлена крупным планом фотография, на которой вы запечатлены вместе с известной отшельницей Агафьей Лыковой. На этом снимке даже что-то вас роднит. Расскажите, пожалуйста, историю фотографии.

– Агафья Лыкова для нас, для старообрядцев, фигура очень знаковая. Вот мы читаем иногда жития святых, и это на сегодняшний день такой образ. Агафья Карповна живёт в окружении дикой природы, в таких условиях, в которых только Бог может её спасти. Кошки вместе с ней живут, собака есть, и козы. Она простая, добрая, всё делает с улыбкой, работает с утра до вечера, все время молится. Говорит: «Как тятенька мне показал, так и молюсь по тому правилу целый день».

– Она старообрядка?

– Да, она старообрядка, хотя любой верующий человек достоин уважения, даже вне зависимости от того, какой веры он придерживается. Она исповедуется, причащается. Родители Агафьи ещё до войны ушли в леса из-за гонений на веру. Сейчас у нас Агафью окормляют два священника, один из Оренбурга, а другой из Усть-Каменогорска, но дело это очень трудное. Дороги туда нет, добраться можно только по воде, на лодке, либо по воздуху, на вертолете. Это лесной массив Абаканского хребта, на реке Еринат.