Пауль фон Гинденбург - Воспоминания

В течение осени и зимы я познакомился в Плессе также и с военными руководителями Турции и Болгарии. Энвер-паша обнаружил чрезвычайно широкий взгляд на ведение современной войны. Преданность этого турка нашему общему великому и тяжелому делу была безусловна. Я никогда не забуду того впечатления, которое на меня произвел турецкий вице-генералиссимус во время нашего первого совещания в начале сентября 1916 г. Он тогда по моей просьбе обрисовал военное положение Турции. Он нарисовал исчерпывающую картину, с замечательной ясностью, определенностью и откровенностью. Повернувшись ко мне, он закончил следующими словами: «Положение Турции в Азии в некоторых отношениях очень затруднительно. Мы должны опасаться, что нас отбросят еще дальше в Армению. Не исключена также возможность возобновления боев в Ираке. Я думаю также, что англичанин скоро будет в состоянии напасть на нас с превосходными силами в Сирии. Но что бы ни случилось в Азии, исход войны будет зависеть от положения на европейских фронтах, поэтому я предлагаю воспользоваться всеми моими свободными дивизиями». Более деловито и самоотверженно не говорил до сих пор ни один сановник. И это не осталось только словами.

Но при всем высоком понимании выгод в целом, у Энвера-паши все же не хватало основательной военной подготовки, я бы сказал, подготовки генерального штаба. Этот недостаток был, очевидно, общим для всех турецких полководцев и их штабов, и получалось впечатление, будто корни его лежат в самой натуре восточного человека. Лишь весьма немногие офицеры турецкой армии были в состоянии технически осуществить правильно задуманную операцию. Не хватало сознания необходимости наряду с большими задачами не пренебрегать и маленькими.

Наш болгарский товарищ по борьбе, генерал Исков, был человек трезвых взглядов, не чуждый широких идей, но кругозор его ограничивался главным образом отношениями на Балканах. Я не могу сказать, насколько он в этом отношении был подчинен своему правительству, но во всяком случае он был горячим приверженцем того направления военной политики, которого оно придерживалось. На внутреннюю политику правительства он, вероятно, не имел никакого влияния. Генерал Исков любил своих солдат и был ими любим. Он очень доверял им в политическом отношении. Замечательны его слова, произнесенные им, когда возникло сомнение, не откажется ли болгарский солдат сражаться против русских: «Если я скажу моим болгарам, что они должны сражаться, то они пойдут против кого бы то ни было». Впрочем, генерал знал некоторые слабости своих солдат, вытекающие из народного характера. Об этом я еще буду говорить после. Кроме военных деятелей, я еще познакомился в Плессе с политическими деятелями наших союзников. Остановлюсь пока на турецком великом визире Талаат-паше и болгарском министре-президенте Радославове.

Талаат-паша производил впечатление гениального государственного человека. Если ему не удалось искоренить эгоизм и национальную лень, то это объясняется исключительною трудностью задачи. Нельзя было в месяцы исправить то, что накоплялось годами. Сам он чистыми руками управлял государством и оставался чистым до конца. Талаат-паша был в полном смысле слова представителем старой рыцарской Турции. Безусловно, честным в политике он был в 1916 г. и таким покидал нас осенью 1918 г. Слабость турецкого государственного управления в сильной мере обусловливалась внутренними отношениями. Так называемый правящий комитет, руководившийся политическим и хозяйственным эгоизмом, вмешивался в дела военного управления и часто связывал ему руки, отнимая у него возможность исправлять замеченные недостатки. Правда, отдельные выдающиеся люди делали все, что было в их силах. Но государственная власть не могла больше держать в руках государство. Сердце страны, Константинополь, пульсировало слишком слабо и не разносило здоровой, освежающей государственной струи по провинции. Правда, во время войны появились новые идеи и они росли с лаврами военных побед у Дарданелл и на Тигре. Начали мечтать о религиозном и политическом объединении всего ислама. Несмотря на очевидную неудачу провозглашения священной войны, утешались выступлением магометанских борцов за веру, в северной Африке, например. Ход событий должен был, однако, доказать, что это явление религиозного фанатизма покоилось только на местных особенностях, и что было заблуждением рассчитывать на распространение его на далекие области внутренней Азии. Даже больше – это несло с собою роковую военную опасность.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.