Ли Ю - Сингапурская история: из «третьего мира» – в «первый»

У Цзян Цзинго было светлое, округлое лицо, он носил толстые роговые очки и был довольно полным. Он был спокойным, тихим человеком, разговаривал мягким голосом. Цзян не выдавал себя за интеллектуала, но обладал практичным умом и острым «социальным интеллектом». Он хорошо разбирался в людях и окружил себя заслуживавшими доверия людьми, которые давали ему честные, зачастую нелицеприятные советы. Он всегда тщательно обдумывал сказанное, не раздавал обещаний походя. Цзян Цзинго не мог свободно путешествовать заграницей, поэтому я был для него дополнительным источником информации о развитии ситуации в Америке и окружающем мире. Он задавал острые, продуманные вопросы об изменениях на геополитической сцене. Во время каждого моего визита на Тайвань он сопровождал меня в моих поездках по острову на протяжении трех-четырех дней. Так было до тех пор, пока в середине 80-ых годов состояние его здоровья не ухудшилось. Во время свободных дискуссий со мной Цзян Цзинго проверял на мне свои взгляды и оценки политических событий, сформировавшиеся у него в результате чтения информационных отчетов. Он остро чувствовал свою международную изоляцию.

В период с 1973 по 1990 год я посещал Тайвань один-два раза в год, почти всегда останавливаясь по пути в Гонконге. Наблюдать за экономическим и социальным прогрессом китайцев на Тайване, экономика которого ежегодно росла на 8-10 %, было поучительно и вдохновляло меня. Начав с развития трудоемких производств, основанных на использовании дешевой рабочей силы: сельского хозяйства, производства текстиля, одежды, спортивной обуви, – Тайвань продолжал настойчиво двигаться вперед. Сначала на Тайване занимались пиратским переизданием дорогостоящих учебников по медицине, юриспруденции и другим дисциплинам, которые затем продавали по смехотворно низким ценам. К 80-ым годам эти учебники уже издавались по лицензии, на качественной бумаге и в твердых переплетах. К 90-ым годам Тайвань производил микросхемы, компьютерные платы, персональные компьютеры, портативные компьютеры (notebook) и другие высокотехнологичные продукты. Подобный прогресс я наблюдал и в Гонконге, – и в экономике, и в плане повышения благосостояния. Быстрый прогресс двух прибрежных китайских общин очень вдохновлял меня, я извлекал для себя полезные уроки и считал, что раз они смогли добиться этого, то и Сингапуру это тоже будет по плечу.

Китайцы на Тайване, свободные от смирительной рубашки коммунизма и централизованной плановой экономики, стремительно двигались вперед. На Тайване, как и в Гонконге, практически не было системы социального обеспечения, но, с началом проведения всенародных выборов в начале 90-ых годов, в этой сфере произошли изменения. Оппозиция в Законодательном собрании оказывала на правительство давление и заставила его ввести систему медицинского, пенсионного и иного социального обеспечения, что привело к тому, что государственный бюджет стал сводиться с дефицитом. В течение 90-ых годов, ввиду наличия в Законодательном собрании воинственной оппозиции, правительству было сложно ввести новые налоги, чтобы сбалансировать государственный бюджет. К счастью, тайваньские рабочие все еще относятся к своей работе лучше, чем их западные коллеги.

Цзян Цзинго и его министры больше всего гордились успехами в развитии образования. Каждый ученик на Тайване заканчивал, по крайней мере, девятилетнюю общеобразовательную школу, а к 90-ым годам примерно 30 % учащихся заканчивали университет. Министр финансов Тайваня К.Т.Ли (K. T. Li) жаловался на «утечку мозгов». Начиная с 60-ых годов, из 4,500 выпускников университетов, ежегодно уезжавших в Америку для продолжения образования и обучения в аспирантуре (Ph.D.), возвращались примерно 500. По мере того как Тайвань становился все более развитой в экономическом отношении страной, К.Т. Ли задался целью привлечь лучших из них вернуться на Тайвань. Особенно это касалось тех, кто работал в ведущих исследовательских лабораториях и крупных МНК – производителях электроники. Он построил недалеко от Тайбэя научный парк и предоставил им льготные кредиты для создания собственных предприятий по производству полупроводниковых материалов. Это дало толчок развитию компьютерной индустрии на Тайване. Эти люди располагали контактами в американской компьютерной индустрии и приобрели знания и опыт, что позволяло им не отставать от последних достижений в данной сфере и успешно продавать свои изделия. Они опирались на инженеров и техников, получивших образование на Тайване. Среди двух-трех миллионов человек, которые бежали на Тайвань с генералом Чан Кай-ши, было немало интеллектуалов, администраторов, ученых и предпринимателей. Они были тем катализатором, который превратил Тайвань в мощную экономическую державу.

Тем не менее, представители элиты, прибывшие на Тайвань из континентального Китая, знали, что в долгосрочной перспективе их положение станет сложным. Они являлись меньшинством, составлявшим около 10 % населения острова. Медленно, но неизбежно, в состав государственной бюрократии и офицерского корпуса вооруженных сил, первоначально состоявших из выходцев из континентального Китая и их детей, вливалось все больше коренных жителей Тайваня. Политический вес коренных жителей Тайваня должен был возрасти, – это было только делом времени. Цзян и его высокопоставленные помощники понимали это. Они отбирали среди коренных жителей Тайваня тех, кого они считали наиболее надежными людьми, которые продолжали бы проводить их политику противостояния китайским коммунистам, но при этом не вели бы дело к образованию независимого, отдельного от Китая Тайваня, который предавался анафеме китайскими коммунистами.

К середине 80-ых годов представители молодого поколения высокообразованных жителей Тайваня стали занимать высшие должности в официальной иерархии. Мы отозвали нашего торгового представителя на Тайване, который был выходцем из провинции Чжэцзян – родной провинции Цзяна. Его место занял человек, который умел говорить на местном диалекте минь (Min-nan), – одном из диалектов провинции Фуцзянь (Fujan). На наших глазах возникал новый Тайвань. Мы поддерживали отношения с коренными жителями Тайваня, занимавшими должности в органах государственного управления, связанными с Гоминданом, но держались подальше от тайваньских диссидентов, выступавших за независимость острова. Их организации являлись нелегальными, и некоторые из них были посажены в тюрьму по обвинению в мятеже.

В середине 80-ых годов я заметил, что состояние здоровья Цзян Цзинго значительно ухудшилось. Он уже не мог сопровождать меня во время поездок по Тайваню. В ходе наших бесед я пришел к выводу, что американская пресса и Конгресс США оказывали на него нажим, требуя провести демократизацию политической системы. Цзян отменил военное положение и приступил к процессу демократизации. Его сын Сяо-ву (Hsiao-wu), который был торговым представителем Тайваня в Сингапуре, посвящал меня в планы своего отца. Я говорил Цзян Цзинго, что для обеспечения безопасности Тайваня ему следовало заручиться поддержкой со стороны не только президента Рейгана, но также со стороны американских средств массовой информации и Конгресса США, потому что Рейган сам нуждался в их поддержке. Позднее, Цзян разрешил организациям неофициальной оппозиции, которая была легальной, участвовать в выборах в Законодательное собрание.