Питер Прингл - Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода

Переводчик Наталья Александрова

Редактор Александр Соловьев

© Peter Pringle, 2008

This edition published by arrangement with Carlisle & Company and Synopsis Literary Agency

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2022

На излете СССР я работал корреспондентом в Москве и жил на улице, названной в честь Дмитрия Ульянова, брата Ленина. Названия окрестных улиц представляли собой настоящий биографический справочник лидеров СССР и его союзников по соцлагерю. Была даже площадь Хо Ши Мина. Большинство этих имен ничего мне не говорили. Название улицы Вавилова тоже оставалось загадкой, пока однажды один русский друг не рассказал мне историю братьев Вавиловых.

Улица названа в честь знаменитого физика Сергея Ивановича Вавилова. Сразу после окончания Великой Отечественной войны он по приказу Сталина стал президентом Академии наук СССР и руководил процессом создания советской атомной бомбы на начальном этапе. Но, по словам моего знакомого, действительно великим и известным по всему миру ученым того времени был старший брат Сергея, Николай. Николай Вавилов был ботаником и генетиком, растениеводом, отважным исследователем и организатором науки. Он стремился воплотить грандиозную мечту – положить конец голоду во всем мире. Он хотел использовать достижения новой науки, генетики, чтобы вывести сорта сельскохозяйственных культур, которые смогут расти на некогда бесплодных территориях. Залогом успеха этого плана он считал сокровищницу генов, которые, по его убеждению, можно было найти в неизвестных диких культурах. Наши предки могли пренебречь ими, когда стали заниматься земледелием тысячи лет назад. Первые земледельцы выбирали семена растений, которые выглядели сильными и давали больший урожай, – то есть отбирали их на основе видимых характеристик. Но Вавилов искал то, что невидимо глазу: устойчивость к вредителям и способность выдерживать экстремальные температуры.

В 1920-е годы Николай Вавилов странствовал по миру в поисках диких сортов пшеницы, кукурузы, ржи, картофеля. Он создал первый мировой фонд семян сельскохозяйственных культур, собрав поразительную коллекцию из сотен тысяч ботанических образцов – настоящую живую библиотеку генетического разнообразия Земли, которая могла сохранить виды от вымирания и позволить вывести новые «чудо-сорта».

Слава Николая Вавилова простиралась далеко за пределы России, рассказывал мой друг. В начале ХХ века он был лидером международного сообщества биологов. Его мировая коллекция образцов семян стала предметом зависти коллег из Европы и Америки, которые приезжали в его Институт растениеводства в Ленинграде, чтобы поработать вместе с ним.

В первые годы после революции 1917 года Владимир Ильич Ленин поддерживал экспедиции Вавилова, прекрасно понимая экономические перспективы его проекта: он мог превратить Россию в мирового лидера производства продовольствия. Но после смерти Ленина в 1924 году страну возглавил Иосиф Сталин, который ставил совсем другие первостепенные задачи. Советский народ голодал. Сталинская насильственная коллективизация подорвала сельское хозяйство, и миллионы людей стали жертвами повального голода. Большевистскому режиму постоянно грозила нехватка еды.

Сталин дал Вавилову три года на то, чтобы вывести «чудо-сорта». Вавилов знал, что в столь сжатые сроки эта задача невыполнима. Для выведения улучшенных сортов с использованием новой науки генетики требовалось от десяти до двенадцати лет. Нетерпеливый и безжалостный, Сталин обвинил генетиков в измене, заклеймив их «вредителями» и «саботажниками». Их сажали в тюрьмы или расстреливали. В 1943 году Вавилов умер в тюрьме от истощения. «Только представь себе, – сказал мой русский друг, – человек, который хотел накормить весь мир, умер от голода в сталинских застенках».

Он добавил, что на протяжении многих лет в СССР нельзя было ни читать научные труды Вавилова, ни даже упоминать его имя. Но после смерти Сталина в 1953 году Вавилов был реабилитирован, а его репутация великого ученого – восстановлена. Улица возле моего московского дома носила имя его брата Сергея, но именно Николая Вавилова сегодня знают и помнят в России. Ему установлено множество памятников и мемориальных досок в Санкт-Петербурге, где он жил, и в Саратове, где он умер в тюрьме.

«Вот такая вот шекспировская трагедия о двух братьях, двух гениальных ученых, попавших в водоворот революции, Гражданской войны и сталинского террора, – подытожил мой русский приятель. – Одного брата режим уничтожил, а второго поставил себе на службу».

История братьев Вавиловых напоминает увлекательные былины, сказания о подвигах из русской истории, в которых слушатель никогда не может полностью отличить реальность от народного вымысла. Праздное любопытство по поводу названия соседней улицы повело долгой и увлекательной дорогой, открывшей мне историю бурного зарождения советской генетики и семейную хронику русской буржуазной семьи, отчаянно пытавшейся выжить во времена революции, Гражданской войны и сталинского террора.

Николай Иванович Вавилов был настоящим богатырем, Геркулесом, наделенным невероятными способностями. Он был человеком планетарного масштаба, бесстрашным первооткрывателем, охотником за растениями, который повидал больше сортов пищевых культур в центрах их происхождения, чем любой другой ученый-ботаник того времени. Его ботаническая коллекция семян с пяти континентов восхищала мировое научное сообщество.

В первые годы генетической революции Вавилов изменил представление ученых о масштабе гигантского мирового запаса ценных генов растений, который перед ними открылся. Сегодня, в эпоху биотехнологий в сельском хозяйстве, мы считаем очевидным, что для выведения улучшенного, более выносливого сорта кукурузы следует изучить все генетическое разнообразие царства растений, чтобы отыскать там особо экзотические гены. Но в те времена, когда среди ученых шли дебаты о практическом применении законов наследственности Менделя, а слова «ген» и «генетика» только-только вошли в оборот, идеи Вавилова были авангардными и новаторскими.