Влада Новикова-Нава - Николай Бенуа. Из Петербурга в Милан с театром в сердце

В статье «Gli esordi scaligeri di Nicola Benois» [9] Deotto Р. Gli esordi scaligeri di Nicola Benois // Archivio russo-italiano, V. Salerno, 2009. P. 109–122. П. Деотто рассказывает о вхождении молодого художника в коллектив титулованного театра и о самых первых годах его работы. Другая ее статья повествует о деятельности Бенуа в Милане в трудные сороковые годы [10] Deotto P. Nicola Benois nella Milano degli anni Quaranta // Русская эмиграция в Италии: журналы, издания и архивы (1900–1940) ⁄ a cura di S. Garzonio е В. Sulpasso. Salerno, 2015. Р. 173–184. . Всего ею написано шесть специальных статей, и Патриция Деотто, несомненно, является признанным биографом художника.

Но всё же до нынешних времен не было опубликовано отдельной биографии Николая Александровича Бенуа ни в Италии, ни в России.

С надеждой на дальнейшую работу коллег искусствоведов в обеих странах, данное исследование вышло в Италии небольшим тиражом на итальянском языке, но уже получило положительный отклик со стороны деятелей культуры, и не только. Как оказалось, в Милане, да и во всей Италии трудно встретить деятеля культуры старше шестидесяти лет, который каким-то образом не был бы связан с именем Бенуа. Из недр частных коллекций начинали всплывать картины, наброски и эскизы, фотографии, записки, открытки. Кажется, Николай Александрович успел побывать повсюду и с ним были знакомы все, кто хоть как-то связан с театром, искусством, и вообще с культурой.

В процессе общения с коллегами художника знакомства передавались по цепочке, и каждый новый персонаж оказывался сам достойным не только отдельной главы, но и целой книги. К замечательному притягивается замечательное: Бенуа привлекал талантливых людей, в чем ему немало помогало его служебное положение одного из руководителей лучшего в мире театра.

От знатока и эксперта по современному искусству, профессора миланского университета Антонелло Негри путь привел к издателю «Chimera Editore» Раймондо Сантуччи, сыну известного писателя Луиджи Сантуччи. От него ниточка протянулась к великолепной Эвелине Шац – милано-московской художнице и поэту, которая познакомила в свою очередь с поэтом и журналистом Миро Сильверой, много лет проработавшим в издательстве «Vogue Italia» и взявшим важное интервью у уже пожилого Бенуа.

Другой известный журналист, Ренцо Аллегри, бывший корреспондентом еженедельника «Gente» на протяжении многих лет, сохранил немало документов и писем Бенуа. В 1980-е гг. Аллегри публиковал в журнале на протяжении шести недель подряд фрагменты рассказов восьмидесятилетнего Николая Александровича. Впоследствии у них обоих вызрел проект собрать воспоминания и опубликовать отдельную автобиографию. Николай Александрович хотел оставить о себе память по примеру знаменитого отца, Александра Николаевича Бенуа, который, будучи известным искусствоведом, издал великолепные работы по истории западноевропейского искусства, а впоследствии были опубликованы его дневники и воспоминания. Но, к сожалению, Николай Александрович так и не дождался выхода такой книги.

У художника, когда он был в расцвете творческих сил и востребован, слишком много времени отнимала работа в театре: нужны были бесконечно титанические усилия, чтобы держать в превосходном состоянии большой и сложный механизм Ла Скала. Когда же ему пришлось оставить бразды правления сценической частью, он внезапно оказался вне зоны интереса и его влияние угасло быстрее, чем пенсионный возраст дал о себе знать. 80-летний юбилей Бенуа вызвал новый всплеск интереса к его фигуре, но, к сожалению, краткосрочный, дав было юбиляру надежду на то, что он не забыт. Ряд хвалебных статей, интерес, выказанный крупными издательствами к публикации воспоминаний, создали иллюзию, которая впоследствии оказалась разбитой внезапными политическими событиями – Перестройкой и развалом СССР. Итальянские СМИ не знали, как позиционировать Николая Александровича Бенуа. Кто он: белоэмигрант, бежавший из Советской России, или советский гражданин, «втершийся в доверие» к капиталистам? Невозможность присвоить пожилому мастеру политический ярлык, неуверенность в отношениях с новой постперестроечной Россией и боязнь расстроить с ней связи привели к тому, что одно крупное итальянское издательство, уже подготовившее книгу к публикации, приняло решение переждать.

Принимая во внимание тогдашний возраст Бенуа (87 лет), это ожидание было равносильно отказу. Политика снова вмешалась в жизнь Николая Александровича, отнимая вожделенную мечту увидеть мемуары опубликованными, а значит и оставить неизгладимый след своей жизни в грядущих поколениях. Недаром ведь народная мудрость говорит: «Что написано пером, того не вырубишь топором!», в то время как костюмы можно перекрасить, а декорации выбросить. Что, в общем-то, и произошло и происходит постоянно с «историческим» театральным реквизитом. Жизнь спектаклей эфемерна и недолговечна. Редкие исключения только подтверждают правило. Поэтому для Николая Александровича так важно было оставить письменное свидетельство своей жизни.

Значит, выход в Италии, в его любимом и своенравном Милане, небольшой нашей книги о нем важен и сейчас. Символично, что ее выход пришелся на 30-летие со дня смерти, а нынешняя публикация в России совпадает со 120-летием со дня рождения Николая Александровича.

Его жизнь оказалась вписанной в рамки послереволюционной истории России, советской страны: вместе с ней он вырос и вместе с ней он умер, в 1988 году. Хотя большую часть сознательной жизни он провел вне ее географических границ, это нельзя назвать обычной историей эмиграции. Он не был изгнан, а выехал временно на стажировку. Он уезжал без четкого понимания, что не вернется никогда, скорее наоборот, возможность возвращения всегда оставалась у него в голове и в сердце. Бенуа сумел полностью интегрироваться в Италии, но на самом деле это даже интеграцией нельзя называть. Скорей всего, это стало успешными гастролями, затянувшимися на полвека. Как будто по завету Юлия Цезаря, Николай Бенуа пришел в северную Италию, увидел ее и победил!

Рукопись неизданных в Италии мемуаров бережно хранит журналист Ренцо Аллегри. Он уже далеко не молод. Возраст за девяносто ставит свои условия: он проживает в горах, редко выходит, но до сих пор с жаром говорит о несправедливости по отношению к старшему товарищу. Аллегри считает Николая Бенуа выдающимся деятелем культуры XX в., достойным почитания. Эти рукописи всё же были изданы, но не в Италии, а в России. По материалу, собранному и подготовленному к печати итальянским журналистом, в 2013 г. в Петербурге вышла книга «Николай Бенуа рассказывает…» [11] Николай Бенуа рассказывает… ⁄ Сост. Р. Аллегри, пер. И. Г. Константиновой. СПб.: Европейский дом, 2013. в переводе Ирины Георгиевны Константиновой.