Полина Сутягина - От Огненной Земли до Острова Пасхи. Дневник Путешественницы

Я помню, что, когда я так легко спросила нашего мексиканца, не научит ли он меня паре полезных словечек на испанском, он ответил: «Нет. Я не буду тебя учить отдельным словам. Но, если тебе интересен испанский, я объясню тебе структуру». Он был первый, кто расписал мне спряжения основных групп глаголов в испанском а также объяснил, что и в испанском, и в английском есть падежи. Просто слова не изменяются по ним, как в русском, но падежи от этого никуда не исчезают. Я тогда еще с ним спорить пыталась…

Но первое, что сделал Пабло, это объяснил мне правила чтения. Так, еще не понимая почти ни слова, я читала вслух по-испански… Карла Маркса труды! Это было первое, что оказалось под рукой у моего месиканско-рязанского экономиста.

Нас покачивает из стороны в сторону. Такое ощущение, что у меня сильно кружится голова. Однако качает сам корабль. Мы вышли из бухты, и качка стала куда явственнее. Глаза слипаются, а обласканное чилийским солнцем лицо горит. Видимо, опыт навигации по каналу Бигль около Ушуайи ничему не научил меня. Хоть в этот раз волнами и не захлестывало, но ветер и солнце вновь превратили меня в индейца. Может, я просто маскируюсь, мимикрируя под местных? Но боюсь, что это не самый удачный способ. Меня не покидает ощущение, что в Чили я выделяюсь больше среди местного населения, чем это было в Аргентине.

Чилийцы имеют слегка монголоидный облик, в отличие от их аргентинских соседей. Это, безусловно, связано с протомонголоидностью коренного населения 6 6 По одной из антропологических теорий все индейцы считаются потомками протомонголоидов (расы, позднее давшей монголоидную), перешедших из Сибири по Берингии на американский континент. Не знаю, как там было на самом деле, но перуанцы, боливийцы и жители северной Аргентины действительно напоминают лицами представителей некоторых коренных народностей севера России. . И по данному признаку можно догадаться, что смешение здесь происходило активнее, чем в Аргентине. Чилийцы – народ, как правило, коренастый и немного приземистый. Они кажутся какими-то «земляными», устойчиво стоящими на своих двух ногах. В аргентинцах больше ветра, хотя в устойчивости им также не откажешь.

Вчера во время ночной погрузки в автобус мы напоминали беженцев. Замерзшие, с кучей вещей, ничего не понимающие, говорящие на разных языках, все собрались к полночи в портовом терминале, ожидая автобуса на наш отложенный рейс. Нам было разрешено прибыть на корабль заранее, хотя отплытие перенесли на утро.

Итак, в первый раз за всю поездку я, наконец, добралась до душа. Однако зная, какие многочисленные нюансы обычно бывают у меня в поездках с этим роскошеством,то горячей воды нет, то холодной, я решаю проверить его. Но не все так просто. В раковине меня ждут два раздельных крана без вентилей, но с кнопками, как то бывает в общественных туалетах, т.е. нажмешь, а оно выдает лимитированное количество воды, и нужно жать еще раз. Но впервые вижу такую систему с раздельными кранами! С ужасом медленно поворачиваюсь к душу, ожидая обнаружить там вот такую же Британию в миниатюре. Но нет. Все гораздо интереснее: там просто ничего нет! После пристального досмотра обнаруживаю металлическую штуковину наподобие тех, что в раковине, торчащую из стены. О настройке температуры здесь речь не идет. Нажимаю – из душа сверху извергается поток воды вполне приемлемой температуры. Мою радость омрачает лишь одно небольшое обстоятельство. В отличие от раковины, в душе вода сама не останавливается. А останавливающего механизма, похоже, здесь не предусмотрено. У меня начинается паника. Мы ж на корабле, а значит, вода – еще более лимитированный ресурс, чем на суше! Тыкаю в кнопку снова и снова, но это лишь поощряет водоизвержение. Хорошо, что не голая, выскакиваю в коридор, ловлю первого попавшегося чилийца в форме и волоку к себе в душ, лепеча на испанском что-то о том, что мне нужна помощь. Смелый морячок бросается затыкать мой душ, но быстро осознав свою некомпетентность в решении водного вопроса, несется за уборщицей. Чилийка предпринимает аналогичные действия, не спасающие от душеизлияния. В итоге в мой душ прибывает помощник капитана. Да, Полина, молодец! Просто так мы помыться не можем, нам нужны еще два чилийца для этого!

Только что прибывший – высокий мужчина в белой рубашке – быстро принимает радикальное решение. Недрогнувшей рукой открывает дверцу в стене и закручивает вентиль. Потом подзывает меня и поясняет: «Захотите помыться – открутите здесь, – и смущенно улыбается,– Бенвенидо а Чили!» За дверью матросик тихонько похрюкивает в кулак. Ну что ж, мучо вам грасиес, мужики, – спасли даму. В общем, чилийцы отправляются по своим делам, а я остаюсь наедине с душем и вентилем над унитазом.

В итоге крантаки исправился и начал вести себя так же, как и те, что в раковине. Однако меня уже, кажется, запомнила половина команды нашего судна. Уже тот факт, что я русская, всех их очень забавляет, ну а теперь так и вовсе знаменитость.

Наш кораблик идет по необычайно живописному проливу между материковой частью Чили и многочисленными островами. Даниэль, путешественник из Ганновера, шутит, что островов в Чили больше, чем жителей этой страны.

Вчера горы виднелись лишь вдали, синими пиками растворяясь в темных водах бухты. Но теперь совсем рядом с бортом проплывают маленькие черепашьи спины, покрытые густой чешуей лесов. Кое-где желтыми пятнами проглядывают полоски песчаных пляжей, ярко выделяясь на стыке зелени островов и глубоко-голубой ряби воды.

Я клюю носом, сидя на палубе в лучах недавно проснувшегося солнца. Не выдержав этой борьбы, уползаю вместе с ноутбуком в кубрик. Крис, ассистент по работе с пассажирами на этом судне, подшучивает, начиная вслух придумывать предполагаемые строки, что я пишу. «Дорогой дневник, – говорит он из-за моей спины на хорошем английском, – сегодня я встретила одного чилийца…» На что я, обернувшись, продолжаю: «…который отлично говорит по-русски». Крис смеется и отвечает«Спасибо», почти без акцента. Он действительно может немного изъясняться на русском, а еще прекрасно, что редко для чилийцев, говорит на английском, знает итальянский, немецкий и французский. Все дело в том, что Крис работал на круизных лайнерах, в том числе в Средиземноморье, и даже какое-то время встречался с русской девушкой белорусских кровей.

Удивительно, но именно в этой части мира мне попадаются такие путешественники, которые не только интересуются самой большой страной мира, но многие из них бывали у нас или же имеют такое намерение. А для местных Россия кажется крайне любопытным и притягательным местом. Как и в Аргентине, меня по-прежнему изначально принимают за француженку, до того как я назову свою национальность.