Евгений Додолев - Юрий Чурбанов

Еще когда я работал помощником начальника по комсомолу мест заключения Московской области, хорошо помню свою первую командировку в Серпухов. Добрался туда уже под вечер, электричкой, начальник тюрьмы – полковник, бывший фронтовик – встретил меня неласково и говорит: «Ладно, уже поздно, я пойду домой, а завтра встретимся и поговорим». – «Хорошо, – отвечаю, – а я пока что познакомлюсь с комсомольской организацией» (по нашим данным, тюремная организация ВЛКСМ плохо платила комсомольские взносы). Встретился, разобрался – вид у этих надзирателей жалкий, одежонка неважная, ну что тут скажешь, честное слово… Наступила ночь. А где спать? Ведь никто тебе гостиницу не закажет. В кабинете начальника стоял кожаный диван, там я и расположился: дали мне подушку, укрылся шинелью, заснул.

Тут еще вот какое дело: в тюрьме была, конечно, своя контрольно-надзирательская служба, но прибывший из Москвы, из политотдела, офицер для них был в эту минуту старшим начальником. Случись что, решение принимать именно мне. И вот ночью я просыпаюсь от страшного шума. Что такое? Вбегает насмерть перепуганный дежурный помощник начальника следственного изолятора (ДПНСИ) и докладывает: в одной из камер бузят заключенные, надо срочно что-то делать. А я – первый раз в тюрьме, зэков сроду в глаза не видел, и вот мы идем по этим коридорам, мат стоит такой, что невозможно передать, причем, кто хлеще матерился, надзиратели или зэки, это еще спросить надо.

Оказывается, кто-то из зэков обиделся, чего-то им не дали, вот они и «восстали». Ну, успокоили их как-то, я лег спать, хотя заснуть не удалось. Утром пришел начальник тюрьмы, ему доложили все как есть… «Ладно, – говорит он, – разберемся». Остаемся мы вдвоем. «Ну как, страшно было?» – спрашивает. «Конечно, – говорю, – тюрьма бузит!» – «Да это не тюрьма, это же мы тебя проверяли!» Я так и сел… «Ну и шуточки, – говорю, – у вас тут..». А он смеется, хотя я понимаю этого старого фронтовика: он войну прошел, а я для него мальчишка, молокосос… Не знаю, конечно, точно, но мне кажется, что зэков тогда у нас было больше, чем сейчас. Вот так, изо дня в день, я проработал три года, занимаясь вопросами пропаганды и агитации, идейного воспитания как личного состава, так и заключенных».

В 1970 году Щелоков на имя краснодарского никелировщика В. Попова, своего тестя, приобрел в Болшево каменный двухэтажный дом Эмиля Горовца. Особняк c приусадебным участком, различными надворными постройками и даже птичником. По договору купли-продажи эмигрировавшему певцу выплатили… 20 тысяч рублей. На самом деле – около четверти миллиона. Плюс силами МВД усадьба была оттюнингована.

А когда тесть, простой краснодарский рабочий, должен был выйти на пенсию, его (в возрасте 64 лет!) назначили заместителем начальника хозяйственного отдела УВД Краснодарского края, присвоив звание майора внутренней службы. Ну а через год, согласно законодательству, Попова уволили. Но пенсию он получил не 87 рублей, как легко можно догадаться.

В этом же году министр, по словам биографа министра Сергея Кердова, «желая помочь опальной Вишневской, пробивает ей орден Ленина».

***

Из материалов дела:

«Начиная с 1970 г. Яхъяев – согласно материалам следствия – уже стал систематически, ежегодно давать Щелокову взятки».

Ему нужна была поддержка и покровительство со стороны Николая Анисимовича. В первую очередь для того, чтобы удержаться на своей должности. Такая необходимость была вызвана тем, пояснил Яхъяев, что он, в связи со своей деятельностью, имел много врагов, а сложившаяся в республике обстановка мешала нормальной работе органов внутренних дел в борьбе с преступностью. Из материалов дела видно, что Яхъяев добился-таки поддержки и покровительства брежневского любимца. Согласно послужному списку личного дела, Яхъяев не имел ни одного взыскания. Более того, имел 20 поощрений, в том числе был награжден высокими правительственными наградами: орденом Октябрьской революции, орденом Ленина и т. д.

Сотрудникам яхъяевского министерства представлялась возможность поездок по стране для обмена опытом. Были увеличены лимиты на поступающих в Академию МВД СССР. В нужном количестве обеспечивались путевками в ведомственные санатории и дома отдыха. был решен вопрос об открытии в Ташкенте Высшей школы МВД СССР и Высшего пожарно-технического училища.

«Массу других вопросов мы решали положительно из-за того, что Щелоков оказывал мне поддержку и покровительство».

Первую взятку Яхъяев вручил министру МВД СССР в 1970 году:

«Зимой или весной я по служебным делам был в Москве в здании МВД СССР и заходил к Щелокову. Во время нашей беседы посторонних не было. После разговора по служебным вопросам Щелоков повел беседу по служебным и бытовым делам. Он был одет в гражданский костюм темного цвета. Показав на свой костюм, Щелоков сказал, что в Молдавии он привык шить костюмы у хорошего портного-еврея и сейчас снова хотел бы пошить костюм у какого-нибудь мастера, желательно еврея. Он поинтересовался у меня, имеются ли в Ташкенте такие хорошие мастера и может ли он у них заказать себе костюм из хорошего материала. Я ответил, что по приезде выясню этот вопрос и сообщу ему. Тогда Щелоков заявил, что можно и не связываться с индивидуальным пошивом и приобрести готовый костюм, возможности для этого в Москве имеются, и он бы и здесь смог достать костюм. Я понял его. Таким, несколько неловким способом, он намекал мне на взятку, почему-то не решаясь сказать об этом прямо. У меня были с собой деньги в сумме 2200 рублей. Они лежали у меня в кармане пиджака. Я вытащил из кармана всю эту пачку денег и вручил их Щелокову. Он взял у меня эти деньги, поблагодарил, положил их в ящик своего стола. После этого мы с ним расстались..».

Ненадолго, добавлю от себя.

***

Горбачев избран первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. Начинается путь наверх. Нелегкий и противоречивый, как некролог на музыку марша. Агония административной системы под фальшивящими временами трубами горбачевской полугласности. Но во времена общесоюзной лжи не мечталось и о дозированной правде.

Рашидову удалось сплавить своего недруга Я. С. Насриддинову с поста Председателя ПВС Узбекской ССР. «Ну и дура», – прокомментировал Брежнев. (Вместе с Рашидовым они ездили на ташкентский завод имени В. П. Чкалова.)

Брежнев посетил Дом-музей Ленина в Ульяновске.

Потом – бакинский мемориал 26 комиссаров, где сфотографировался на память с Алиевым.

У Сергея Хрущева – сына бывшего лидера страны – изъяты магнитофонные пленки с надиктованными воспоминаниями о «брежневском путче» 64-го года.