Елена Майорова - Николай Некрасов и Авдотья Панаева. Смуглая муза поэта

За месяц до появления на свет будущий писатель и фельетонист Иван Панаев потерял отца, также не чуждого литературному творчеству. Мальчик рос в доме бабушки и дедушки, Берниковых, приемных родителей его матери. Берниковы воспитывали ее, выдали замуж, и после своего скорого вдовства она поселилась у них.

Отношения с матерью, Марьей Лукьяновной Хулдубашевой, у Ивана сложились довольно замысловато. Воспитанием сына вдова практически не занималась, предпочитая жить в свое удовольствие – широко и не считая денег. Дедушка и бабушка до безумия любили внука, определили в Благородный пансион при Петербургском университете (1830) и оставили ему хорошее наследство. Близ Петербурга Ивану принадлежал берег Невы версты на четыре; землю брали в аренду и строили на ней фабрики и разные другие торговые заведения. Доход от аренды с каждым годом увеличивался. На этой земле, кроме того, находился барский дом, полный всякого добра: мебели, белья и серебра. Панаеву достался и капитал тысяч в пятьдесят. Он мог быть очень богатым человеком, но опекунша-мать наследство сына сильно пощипала, окружив себя приживалками и мошенниками-управляющим. После смерти приемного отца, дедушки Ивана, она переселилась в Петербург, жила по-барски и так умела обойти своего легкомысленного сына, что он пребывал в полном неведении, откуда берутся деньги для богатой жизни матери. Чиновник-делец, выбранный матерью, умел всегда, когда было нужно заставить, Панаева, подписывать бумаги на продажу или залог участков земли.

Когда Панаев женился и пожелал сам управлять своим имуществом, оказалось, что часть земли была продана, другая заложена, и долгов было столько, что следовало скорей продать оставшуюся землю, чтобы развязаться с обязательствами.

Однако молодой человек очень любил свою добродушную безалаберную матушку, которая всегда умела утешить его в детских горестях. Позже, в минуты отчаянья, он приходил на ее могилу: «И ныне бегу от бездушных людей // К тебе на кладбище, родная! // Мне легче лежать на могиле твоей, // В горючих слезах утопая».

Панаев, обладая живым и общительным характером, вскоре приобрел обширные литературные знакомства. Не было ни одного сколько-нибудь известного литератора того времени, которого бы он не знал и с которым бы не встречался. С детства он привык жить по-барски и не мог ограничивать себя в прихотях. Эта страсть к беззаботной, роскошной жизни, по-видимому, передалась ему от матери.

Некоторые родственники взглянули на женитьбу Ивана Ивановича со злорадством, которое обрушивалось при всяком удобном случае в отсутствие Ивана Ивановича на его молодую жену. Но нашлись и доброжелатели. Мать Валериана Панаева встретила молодоженов с распростертыми объятиями. Красота Авдотьи – как ее стали называть на французский манер, Эдокси, – и ее воспитанность производили впечатление, поэтому в этом отношении репутации Панаева как дворянина и образованного человека ничего не угрожало.

Валериан вспоминал: «Молодая жена Ивана Ивановича, встретив теплое, приветливое отношение со стороны моей матери, полюбила ее, как можно любить только родную мать, и мы все сделались в короткое время друзьями. Весьма естественно, что я, вследствие малой разницы лет, сдружился всего ближе с молодою женою Ивана Ивановича, которая хотя и была на два с половиной года старше меня, но в полном смысле слова была по воззрениям своим дитя моложе меня. Кроме того, что она никогда не была в деревне, но вообще она и в Петербурге жила, как говорится, взаперти, под самым строгим режимом. А потому, вырвавшись на волю, она похожа была на птичку, выпущенную из клетки, и резвилась, как резвятся маленькие дети».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.