Нана Гонгадзе - Жизнь на пуантах. Легендарная балерина XX века Тамара Туманова

Ольга Преображенсая в балете Петипа и Перро “Корсар”, на сцене Мариинского театра в 1899 году

По-видимому, любовь Евгении к музыке и балету обусловили впоследствии ее желание определить дочь в парижскую балетную школу. Увлечение Евгении балетом разделял и ее старший брат Захарий, или, как его называли дома, – Шакро. Но, как и подобало молодому человеку знатного рода, он выбрал военную службу и в чине лейтенанта был начальником команды Тифлисского военного госпиталя. На службе Шакро познакомился с военным врачом Константином Захаровым. Молодые люди настолько подружились, что Шакро стал подумывать, не выдать ли замуж за Константина сестру Евгению? Захаров был образован, знатен – его прямые предки были внесены еще в XVII веке в родословную книгу Московского дворянства. Тамара Туманова впоследствии неоднократно говорила о знатном происхождении, как материнских, так и отцовских предков.

Старания Шакро увенчались успехом. Евгения и Константин поженились в Тифлисе 9 февраля 1918 года. Об этом свидетельствуют близкие родственники балерины. Нет оснований ставить под сомнения этот факт, но официальных свидетельств о браке не удалось обнаружить ни в городском реестре Тбилиси, ни в церковных записях.

Если это событие, действительно, произошло в 1918 году, то, скорее всего, военному врачу Константину Захарову пришлось спешно вернуться в Россию, где шла Гражданская война. По-видимому, его призвали на службу, и он вернулся в свой полк, а затем вместе с частями Белой армии оказался на Дальнем Востоке. Евгения осталась в Тифлисе, ожидая возвращения мужа и быстрого разгрома красных. В 1918 году мало, кто сомневался, что большевики удержатся у власти. Но война затягивалась, в России стоял хаос. В начале 1918 года Грузия, Армения и Азербайджан объединились в Закавказскую федерацию со столицей в Тифлисе. В это же время Турция заняла значительную часть грузинских территорий, и, почувствовав себя хозяйкой положения, ультимативно потребовала передела границ Южного Кавказа. В этот драматический момент Грузия срочно вышла из состава Закавказского сейма и подписала Акт о Независимости. 26 мая 1918 года была восстановлена государственность Грузии. Сдержать экспансию турок помогла Германия, взявшая под свое покровительство Грузинскую демократическую республику. На территорию страны вошли чешские и немецкие войска, оттеснившие турок. В ноябре 1918 года немцев сменили англичане, к концу года в республике присутствовал британский контингент численностью в 25 тысяч военных.

История этого периода оставила достаточное количество загадок и белых пятен. Можно только догадываться и предполагать, чем руководствовались люди, оказавшиеся в столь сложных условиях. Вот как описывает Тамара бегство своей матери из Грузии: «У мамы было восемь братьев и одна сестра. Все мужчины были военными и влиятельными особами при дворе. Когда началась революция, только моей маме удалось спастись. Мама была очень хорошей наездницей, поскольку мой дед держал арабских скакунов. Как-то она выехала на прогулку верхом на одной из подаренных ей лошадей. А вернувшись, она увидела у ворот верную служанку, которая дожидалась, чтобы предупредить ее об опасности. Накинув на госпожу большую шаль, прикрывшую всю ее фигуру, служанка взмолилась: «Уезжайте, мы – в беде! Уезжайте и не возвращайтесь!». Мама уехала и никогда больше не видела свою семью», – рассказывала Тамара. В этом рассказе полно неясностей. Он больше похож на сказку, в которой смелая принцесса спасается от лесных разбойников. Во-первых, из рассказа не понятно, где находилась семья Туманишвили после крушения монархии? В России, или Грузии? Куда ускакала молоденькая амазонка? Каким образом только она одна спаслась от злодеев, когда в 1918 году Евгения жила в Тифлисе с родными? Скорее всего, рассказ Тамары построен на отрывочных и приукрашенных детским воображением воспоминаниях.

Как удалось выяснить, у Евгении было два брата – Захарий и Николай, а также сестра Екатерина, остальные дети в семье умерли в младенчестве. Скорее всего, Евгения уехала из Тифлиса, несмотря на строгий запрет родных. О преследованиях семьи Туманишвили в Грузинской демократической республики, продержавшейся с 1918 года по 1921 год, не может быть и речи. Демократическая власть дорожила профессиональными навыками и опытом грузинских генералов, служивших в царской армии, они занимали ключевые посты в правительстве. Власть опиралась на представителей дворянских фамилий как на просвещенную часть населения. Более того, в Грузию, свободную от большевиков, устремились сотни тысяч российских беженцев. Поэты и художники оседали в живописном Тифлисе, ставшем в те годы столицей авангардного искусства. Но основная часть беженцев отбывала из черноморского порта Батуми в Константинополь, так по старинке называли Стамбул, затем дальше рассеивались по разным странам.

В России наступили, по словам Ивана Бунина, «окаянные дни», годы, полные жестокости и кровопролития братоубийственной войны. Миллионы людей из инстинкта самосохранения стремились прорваться к портам Крыма и Южного Кавказа, чтобы бежать из охваченной пожарами, голодом, разрухой, насилием огромной страны. И в это время, наперекор всякому здравому смыслу, Евгения Туманишвили-Захарова бросает относительно спокойную жизнь в Тифлисе и устремляется на поиски мужа сначала в Петроград, а потом на Урал и дальше по следам любимого – в Сибирь. Объяснением подобного безумия может быть только одно – молодая, романтичная женщина хотела быть рядом с мужем и проявить свою огромную преданность, заложенную в ней генами рода Туманишвили. И никакая сила не могла удержать ее, помешать ей повторить подвиг жен декабристов. Вряд ли Евгения понимала все безрассудство своей авантюры, она и в страшном сне не могла бы представить те испытания, которым подвергала себя и будущего ребенка, которого носила под сердцем. Скорее всего молодая женщина, покидая дом, не думала о том, что никогда не сможет вернуться на родину, что навсегда прощается с родителями, братьями, сестрой, что ее будущий ребенок никогда не увидит Грузии. Не знала она и о предстоящем аресте и ссылке в Воркуту брата Шакро.

Вокруг рушился мир, но любовь толкнула Евгению на рискованный шаг. Неизвестна дата ее отъезда в Петроград, в хорошо знакомый ей совсем еще недавно великолепный город.

Не удалось найти никаких сведений о ее жизни, вернее выживании, в Северной столице, где в то время царил голод, хлеб пекли из муки с опилками, лепешки лепили из картофельной шелухи, а рыбу в похлебке глотали с головой и костями. Петроград был скован морозами, отапливались печками-буржуйками, в которые летели старинные стулья и раритетные книги, вместо денег использовали натуральный обмен – за драгоценное колье можно было выручить маленький мешок с отрубями, на улицах грабили и убивали. Свирепствовали и большевики, узурпировавшие власть, и бандиты. Убедившись, что мужа нет в Петрограде, в феврале 1919 года Евгения решает ехать во Владивосток, где по наведенным справкам мог находиться полк Константина. Железнодорожные пути были забиты составами, груженные военными, техникой, лошадьми, горючим. Скорее всего, Евгении удалось пристроиться в санитарный поезд. За неделю она доехала до крупнейшей транспортной развязки Урала – Екатеринбурга. Оттуда ей предстояло попасть в Тюмень, в сибирский город, переходивший из рук в руки враждующих сторон – красных и белых. Только через Тюмень она могла добраться по Транссибирской магистрали во Владивостоке. Поезда шли с перебоями, подолгу стояли на каких-то полустанках, а то посреди таежного безмолвия. По расчетам Евгении, ребенок должен был появиться на свет во Владивостоке. Но из-за длительной тряски, волнений и сложного переезда из Екатеринбурга в Тюмень, у нее начались преждевременные роды. Жизнь роженицы и ребенка были в опасности, однако судьба сжалилась над ними, и в морозную ночь 2 марта 1919 года на свет появилась Тамара. Евгения родила ее в теплушке поезда. На первой же станции недалеко от Тюмени женщину с младенцем сняли с эшелона и в сопровождении солдат отправили в местную больницу.