Марина Чижова - Дневник современной гейши. Секреты ночной жизни Страны восходящего солнца

– О, фёак! – восклицает Жан, и в добром английском «фак» звучит гармоника Парижа.

Да-да. «О, фак!» – как много в этом слове…

– Марина… – Жан вдруг загадочно склоняется ко мне и переходит не шёпот. – А почему бы тебе не… поработать немного? Ты бы сразу могла заработать себе на билет…

Я поднимаю голову и тупо смотрю на него.

– КАК, Жан?! Преподавать английский? Но это же ерунда, так на билет не заработать.

– Не-е-ет, Марина. – Жан косится на меня, прищурившись. – Знаешь, в Японии есть такие места… ммм… клубы. Лаунджи. Ты говоришь с клиентами, а тебе за это платят деньги…

Я подозрительно сдвигаю брови.

– А если ты ещё покажешь… – Жан делает выразительно-округлый жест руками в том месте, где, будь он женщиной, у него мог бы находиться бюст. – То получаешь намного, намнооого больше. – И Жан смешно складывает губы бантиком.

Я смотрю на него с укором, но всё равно признательна, что хоть он меня веселит.

– А если дашь потрогать – вот так, чуть-чуть! – Жан делает движение, как будто проверяет, насколько горячий утюг. – То вообще не о чем беспокоиться… – Он хитро улыбается и выразительно поводит бровями вверх-вниз.

– ЖАН! – строго говорю я сквозь смех, пытаясь изобразить оскорбленное достоинство.

– Оюкей, Оюкей, Марина, я ведь только предложил вариант! Решение твое. Просто ты сказала, что у тебя проблемы с деньгами, – вот я и решил помочь… – Жан умильно разводит руками в знак полнейшей невинности. И всё же склоняется напоследок, чтобы шепнуть мне на ухо: – Если надумаешь – обращайся, я как раз в таком месте работаю барменом…

– Обязательно, Жан. Большое спасибо.

Вернусь – расскажу Женьке, как Жан на страноведении предложил мне поработать проституткой, чтобы сколотить деньжат на билет к бойфренду.

Вот такие они, мои друзья. В трудную минуту всегда подскажут правильный выход из ситуации. Помогут добрым советом. Наставят.

Спасибо им!

Меня поглотил фиолетовый суперэкспресс с круглыми окнами. Я села в эргономичное кресло, поставила чемодан рядом и наблюдала, как за стеклом постепенно отдалялся город с вечерними облаками и приближались аэропорт и ночь.

У гейта 34 пассажиры ждали ночной рейс Осака – Рим. Они казались маленькими и беспомощными в белой скорлупе аэропорта по сравнению с необъятным тёмным миром там, вовне. Было тихо, и лишь лампочки витрин беспошлинных товаров боролись с первобытной тьмой, которая навалилась на терминал и заглядывала в широкие окна.

Затем симпатичная девушка пригласила всех пройти на борт большой машины, которая перенесёт нас из одного места планеты в другое сквозь это тёмное небо так, что мы не заметим дискомфорта и даже сможем читать там, в небе, при электрическом освещении.

Пол позвонил, когда я уже сидела в уютном кресле. Мы договорились, что его знакомый встретит меня в Риме и отвезёт на станцию. Там я куплю билеты на поезд и поеду к Полу в его южный городок… Всё-таки какой он молодец, что нашел работу и таки смог забрать меня на Рождество! Правда, для этого пришлось экстренно переехать в Италию.

Самолёт поднялся в ночь, и мы полетели над миллионами огней, над границами, над морями, над половиной земного шара…

В римском зале прилетов ко мне стремительно приблизился рослый парень с головой Микеладжело и телом быка.

– Меня зовут Мауриццио, – произнес он с сильным акцентом. – Ты подруга Пола? Из Японии?

– Si, – ответила я на лаконичном итальянском.

– O, ciao bella! – обрадовался бык и чуть не задушил меня в объятиях.

В поезде до центрального вокзала он сначала разглядывал меня, потом как бы случайно положил свою руку вплотную к моей и невзначай заметил, что живет неподалеку.

– Как насчет кофе? – натренированно спросил он, тряхнув локонами.

Глядя на его куртку с крупной надписью «GIORGIO ARMANI», я что-то думала про милых итальянцев, про бренды, про первичные инстинкты…

На центральной станции я попрощалась с Мауриццио. Выпила эспрессо в маленьком, аппетитно пахнущем кафе на римском вокзале. Одна. В большие окна светило нежаркое декабрьское солнце. Мимо по тротуарам, катя чемоданы, проходили красивые итальянцы. Было очень хорошо и спокойно. Почему-то не хотелось никуда ехать. Хотелось остаться здесь и вечно пить кофе с бриошью.

Поезд прибывал в южный городок в 14.45. Путь показался необыкновенно долгим. Сойдя с поезда на южном конце Италии, я сиротливо озиралась вокруг, когда кто-то вдруг подошёл сзади и обнял меня. Обернувшись, я с радостным вздохом упала Полу на грудь.

– Ты что, плачешь? – спросил меня он.

– Нет, дурачок, – улыбнулась я. И подумала, что, возможно, его первые слова могли быть другими.

В светлой кожаной куртке и цветном шарфе Пол смотрелся ещё эффектнее, чем обычно.

– Ты знаешь, мне поставили диагноз бронхит, – трагически сообщил он. – Теперь постоянно хожу в шарфе. Но это ничего, только кашляю часто. Пойдем, нас отвезет один мой друг!

Мы сели в маленький европейский «Рено», и один из друзей (Пол имел тенденцию обрастать новыми друзьями в любом месте, и мне всегда было интересно, где же он хранит старых) повёз нас в дом, который Пол снимал. Мы сидели на заднем сиденье и держались за руки, и я рассказывала ему, как долетела и как парень-бык Мауриццио довез меня до римского вокзала. Пол кивал и весело кашлял в ответ.

– Только я не хочу, чтобы он провожал меня на обратном пути, – сказала я.

Пол рассмеялся:

– А почему нет?

В широте его европейских взглядов отсутствовал такой пережиток, как ревность. Но он знал общепринятое правило, что приставать к чужим подругам нехорошо.

– Он что, пытался тебя поцеловать? – поинтересовался Пол.

– Нет, – честно сказала я.

– Ну, тогда я спокоен, – беспечно улыбнулся Пол. – Я, правда, знаю Мауриццио всего две недели. Но он был так любезен, что сам вызвался тебя встретить. Когда я показал ему твоё фото…

– Так мило с его стороны! Но в следующий раз я справлюсь одна, хорошо?

– Как скажешь, дорогая.

В молчании мы ехали дальше…

24 декабря.

Мы проснулись в половине второго. Так долго я не сплю даже в Японии. Даже если легла в пять утра, а завтрашние пары можно прогулять.

Пол сварил нам кофе и приготовил тосты. Они немного большие для меня, но всё равно вкусные. Затем мы вручили друг другу подарки: сегодня ведь Рождество. Ну и что, что католическое. Я думаю, Христос совсем даже не против отмечать свой день рождения по нескольку раз в разных странах.

Я торжественно достала старательно выбранный и обёрнутый ещё в Японии парфюм. Я знала, что это его любимая марка.