Алексей Шишов - Государь Петр I – учредитель Российской империи

И тогда ж и на утрие, патриарх Иаким и вся Палата собрались и все чины знатные и персоны ко двору. И когда патриарх объявил всем о смерти и предложил о избрании на царство из двух братьев царевича Ивана и Петра Алексеевича, и стало быть несогласие как в боярех, так и площадных: одни – одного, а другие – другова. Однако ж, большая часть, как из бояр и из знатных и других площадных, так же и патриарх, явились склонны избрать меньшого царевича Петра Алексеевича.

И по многим несогласии, того ж дня избрали царем царевича Петра Алексеевича. И в Крестовой (палате), и у Спаса начали крест целовати, также и в Соборе и на площади шляхетству и народу, и на Красном крыльце гвардии (стрельцы) стоящей того дня…»

По обычаю до его совершеннолетия правительницей становилась мать малолетнего государя, вдова-царица Наталия Кирилловна. Московские стрельцы в тот день спокойно присягнули на верность новому самодержцу «всея Руси». Наталья Кирилловна с сыном покинула «вдовью горенку» и перебралась в хорошо знакомые ей царские палаты. Первым делом правительницы стал вызов в Москву из ссылки А.С. Матвеева, который «мог поправить крайне опасное состояние умов в разнузданном (стрелецком) войске при общем безначалии». Ему было предписано «ехать как можно скорее».

Казалось бы, процедура возведения на отцовский престол малолетнего Петра Романова была проста и лишена тайной дипломатии, по крайней мере долгой. И что Милославские уступили Нарышкиным шапку Мономаха без борьбы. В действительности же все смотрится совсем не так, о чем и будет рассказано ниже.

Правил Русским царством Петр Алексеевич в одиночестве всего лишь месяц. Большего срока единовластного правления ему, царевичу из рода Нарышкиных, влиятельные Милославские не позволили. У них была своя кандидатура на престол Русского царства. И вполне законная в лице царевича Ивана Алексеевича…

Что представляла собой евразийская Московская держава на год венчания Петра Алексеевича на царство? Вопрос не праздный, поскольку он болью станет отдаваться в сердце Петра I, когда тот возьмет бразды правления в собственные руки, пройдя через испытания борьбы с сестрой царевной Софьей и стрелецких бунтов. Можно привести такие цифры.

В XVII веке (оценочно) в тогдашнем Московском царстве проживало 14 миллионов человек, во Франции – 15, во всех немецких государствах – 20, в Испании – 10, Англии и Швеции – по 3, в Голландии – 1,2 миллиона человек. То есть Русское царство отличалось многолюдством, а еще больше – своей обширностью, которая в Европе угадывалась довольно смутно. Это и пугало неизвестностью тогдашние континентальные столицы.

Но при такой численности населения Московия давала менее одного процента европейского производства железа, внешняя торговля едва теплилась. В ее городах проживало всего лишь 2,5 процента населения страны, тогда как доля городского населения в экономически развитых странах европейского континента составляла 20–25 процентов.

Какой видели Московию в Европе в самом начале царствования Петра I Великого? Прославленный французский дипломат герцог Сюлли оставил после себя мемуары, в которых есть упоминание и о России той эпохи: «Я не говорю о Московии или Руси Великой. Эти огромные земли, имеющие не менее 600 лье в длину и 400 лье в ширину, населены в значительной части идолопоклонниками, в меньшей части – раскольниками, как греки или армяне, и при этом множество суевериев и обычаев почти полностью отличают их от нас.

Помимо этого русские принадлежат Азии столько же, сколько и Европе, и их следует рассматривать как народ варварский, относить к странам, подобным Турции, хотя уже пятьсот лет они стоят в ряду христианских государств».

Таково, говоря словами герцога Сюлли, было понимание Европой изначальной сущности Русского царства. Тот же французский дипломат так говорит о возможном месте России в европейском сообществе: «Если великий князь Московский или царь русский, которого считают князем скифским, откажется вступить в это объединение (систему государств Европы . – А.Ш .), когда ему будет сделано соответствующее предложение, то с ним следует обращаться как с турецким султаном, лишить его владений в Европе и отбросить в Азию».

Европа предрекала Московии, скажем прямо, незавидную в истории континента судьбу. Герцог Сюлли был далеко не одинок в таких суждениях. Кто знает, что уготовила бы судьба Российской державе, стоявшей на границах Европы и Азии, не появись на ее престоле один из самых великих реформаторов в мировой истории в лице Петра I Алексеевича Великого из царствующей династии Романовых.

Со смертью третьего Романова – обладателя шапки Мономаха на российском престоле возник династический кризис, грозивший государству большими потрясениями. Как внутренними, так и внешними. Ясного и точно сформулированного закона о престолонаследии тогда не существовало. Претендентов же на престол законных по мужской линии было двое – 16-летний царевич Иван и 10-летний царевич Петр.

Но ни тот, ни другой не были способны управлять царством. Первый в силу видимой слабости здоровья и по умственному развитию. Второй – по малолетству. Хотя уже разительно отличался от старшего брата сильными чертами характера: настойчивостью, упрямством, сообразительностью, смекалкой и любознательностью, не жалуясь при этом на здоровье.

За каждым из царевичей стояли могущественные боярские роды – Милославские и Нарышкины, каждый со своими сторонниками. И те и другие были готовы к самой решительной, бескомпромиссной борьбе за высшую власть. Они прекрасно понимали, что в противном случае их ждет бесчестие, ссылки, заточение, лишение поместий и, вполне возможно, жизни. Причем речь шла не об отдельных личностях, а о двух многочисленных семействах, немало лет соперничавших между собой при царском дворе.

Смерть царя Федора Алексеевича сделала положение Милославских более затруднительным, чем Нарышкиных. Они уже не имели сколько-нибудь сильных и решительных личностей, способных умело действовать в той непростой династической ситуации. Все же такой лидер у них нашелся – царевна Софья Алексеевна, шестая дочь Тишайшего от Марии Милославской.

Она резко выделялась среди других царевен. Родившись в 1657 году, Софья затворницей просидела до двадцати лет в царском тереме. Обычный путь оттуда царевнам лежал в престижный женский монастырь. Софья же сама выбрала себе иной путь, решившись бороться за «царство», хотя в конечном итоге оказалась в положении проигравшей.