Валентин Рунов - Шапошников

В блестящие победы Красной Армии над немецкими захватчиками вложена значительная доля его многолетнего и плодотворного труда. Он был военным человеком в полном смысле этого слова, человеком военной дисциплины и военного долга…»

И. С. Конев, командующий армией, а во время Московской битвы – Калининским фронтом, в своих воспоминаниях о Борисе Михайловиче был очень скуп. Он только отметил: «Особенно запомнились мне те счастливые минуты, когда на учениях в Московском военном округе я со своим полком, смешав во встречном бою все карты «противника» вышел прямо на командный пункт командира «Синей дивизии» Бориса Михайловича Шапошникова, командующего тогда Московским военным округом».

С. М. Штеменко, старший помощник начальника отдела, офицер Оперативного отдела, начальник направления Генерального штаба в 1940–1942 гг., вспоминал: «Борис Михайлович Шапошников был обаятельным человеком и к таким, как я, молодым тогда полковникам, относился с истинно отеческой теплотой. Если что получалось у нас не так, он не бранился, даже не повышал голоса, а лишь спрашивал с укоризной: – Что же это вы, голубчик? От такого вопроса мы готовы были провалиться сквозь землю, ошибки свои запоминали надолго и уже никогда не повторяли их. Как-то я был вызван к Шапошникову далеко за полночь. Борис Михайлович сидел за столом в белой рубашке с подтяжками на плечах. Китель висел на стуле. – Садитесь, голубчик, – пригласил он совсем по-домашнему. Мы относительно быстро покончили с делами, но начальник Генерального штаба не спешил отпускать меня. Настроение у него было в тот раз особенно хорошим, и, просматривая карту, он стал вдруг вспоминать, как сам служил когда-то в Средней Азии. Борис Михайлович на память знал особенности здешних условий, отлично помнил местность. Я тоже наизусть знал это. Получилась увлекательная беседа. Впоследствии такие беседы возникали у нас неоднократно, и я черпал из них очень много полезного для работы своего отдела и для себя лично».

М. И. Казаков, начальник штаба Среднеазиатского военного округа в период с 1938 года по март 1941 года, а в 1941 и 1942 гг. – начальник штаба Брянского и Воронежского фронтов, писал: «Б. М. Шапошников был высокообразованный военный человек, крупный специалист в области оперативного искусства и тактики. В учебный процесс в академии он внес много нового, очень нужного для будущей работы ее питомцев. Со слушателями выпускного курса у него сразу же установились самые теплые связи. Борис Михайлович интересовался нашими дипломными работами, посещал занятия в группах, внимательно беседовал с каждым, исподволь «прощупывая» наши знания. Немало заботы проявлялось им и о планомерном пополнении академии новыми преподавателями из войск. Он лично занимался подбором адъюнктов. Борис Михайлович имел добрый характер, был доступен для всех. И каждый, кто близко знал его, навсегда сохранят самые теплые воспоминания об этом интересном, знающем и душевном человеке… Борис Михайлович не раз удивлял меня своей феноменальной памятью. Беседуя в течение дня с десятком людей, выслушивая самые разнообразные вопросы или просьбы, он никогда не пользовался блокнотом, однако ничего не забывал. Даже через несколько месяцев он мог при случае напомнить слушателю, о чем когда-то вел с ним разговор…»

А. В. Хрулев, начальник Управления снабжения, главный интендант РККА в период с 1939 по 1945 год, отмечал: «Я знаю Бориса Михайловича с 1923 года. Работал вместе с ним в Московском военном округе, когда он был командующим войсками округа. Был тесно связан с ним в 1928 году, когда он работал в должности начальника Штаба РККА, соприкасался вплотную с его работой в академии и в последующие годы, когда он командовал войсками Ленинградского и Приволжского военных округов и вновь был начальником Генерального штаба и заместителем наркома обороны. Борис Михайлович бесспорно был высокообразованным военным работником, знал великолепно историю военного искусства. Он обладал самыми лучшими человеческими качествами, всегда отличался в своей деятельности педагогичностью и методичностью, был исключительно тактичным при заслушивании докладов подчиненных. Этим и многим другим он выделялся среди наших работников. Сильной стороной Бориса Михайловича являлось умение организовать подготовку высших начальников и высших штабов. Военные игры он всегда проводил на сложном оперативном фоне, основу которого составлял, как правило, какой-либо исторический факт. При разборе игры он до мельчайших подробностей разбирал ошибки сторон и в заключение указывал, как следовало бы проводить эту операцию в современных условиях с современными техническими средствами. Военные игры, которые организовывал Борис Михайлович Шапошников, были исключительно поучительными…»

Оставил свои воспоминания о Шапошникове и генерал И. В. Болдин, который до войны был командующим войсками Калининского, Одесского военных округов, затем – первый заместитель командующего Западным особым военным округом, а в период Московской битвы – командующим 19-й армией Западного фронта. Он писал: «За долгие годы службы в армии нам с Шапошниковым часто приходилось встречаться, и каждая встреча радовала меня. В этом замечательном человеке, всегда внутренне и внешне подтянутом, организованном, гармонично сочетались душевная красота и огромная эрудиция, высокая культура и блестящее знание военного дела. Он был высокообразованным представителем военного командования и обладал большим личным обаянием. С первой же встречи маршал Шапошников располагал к себе. Ни занимаемый пост, ни перегруженность работой не мешали ему быть всегда одинаково ровным, общительным. Его никогда не покидало чудесное качество – умение для каждого найти доброе слово. Вот и теперь, в этот поздний час, беседуя со мной, Борис Михайлович интересовался самочувствием, расспрашивал о семье, вспоминал события далеких двадцатых годов и наши первые встречи. Несмотря на то, что в ночное время московское небо было особенно тревожным, маршал сохранял полное спокойствие. Больше того, он сумел создать атмосферу уюта, наполнить беседу теплом…»

Таким образом, у всех современников воспоминания о Б. М. Шапошникове остались только самые хорошие. Это наводит на несколько мыслей: либо Борис Михайлович и на самом деле был выдающийся военный деятель и очень талантливый руководитель, либо все авторы в своих воспоминаниях использовали шаблоны, навязанные им свыше. Вполне возможно, что имели место и первое и второе. Постараемся разгадать эту загадку на основании сопоставления ряда факторов, которые определяли жизнь страны в первой половине XX века и которые, безусловно, самым существенным образом влияли в то время на судьбу каждого человека, тем более такого уровня, как Б. М. Шапошников.