Максим Земнов - Писатели в объективе. 1978—2020

Фотограф Максим Земнов

Верстка Дмитрий Горяченков

Составитель Константин Фёдоров

© Максим Земнов, фотографии, 2020

ISBN 978-5-0051-8612-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Максим ЗЕМНОВ родился в 1956 г. Служил в армии, окончил фотоотделение журфака МГУ. Работал в издательстве «Молодая гвардия». Печатался в «Литературной учебе», «Юности»… Издал несколько книг. Более 40 лет снимает писателей, критиков, актёров…

Похожи!

Какой замечательный оборот: «В доброе старое время…». История так и эдак торопится отказать нам в этом заблуждении, норовя образумить объективностью. А вот оглянешься на минувшую жизнь тихим вечером в кругу друзей и, ни на минуту не забывая о контексте жизни, всё-таки опять с улыбкой вздохнёшь: «А в доброе старое время…» Это Бог по милости своей прибирает в нашей душе, пряча тёмное и подчёркивая лучшее.

Ну, думаешь, зато уж фотография точно станет на сторону исторической объективности и не даст обмануться. Ан вот здесь, под взглядом Максима Земнова, который сам писатель и знает, как даётся слово, человеческое лицо словно вспоминает свой небесный замысел и поворачивается живой правдой. И захочешь прихорошиться – не выйдет. Объектив всё равно выберет подлинность. И если взгляд фотографа бережен и внимателен, сразу весь человек наружу. И мы поневоле глядим на такой портрет тоже каким-то обобщённым зрением, неожиданно для себя таинственно выделяя, похож или не похож человек на своё житейское назначение, особенно если с портрета глядит поэт, музыкант, прозаик.

Кто постарше непременно вспомнит портрет Хемингуэя в свитере, висевший чуть ли не в каждом общежитии 60-х годов. Никто не знал, что это работа Юсефа Карша – что нам было до авторства? Это был наш общий «старина Хэм», которого мы тогда взахлёб читали. А у художников глядел со стен общежития столь же популярный портрет Пабло Пикассо работы Ирвина Пенна, с которого Пабло глядел на своих молодых коллег из-под шляпы смешливым и цепким взглядом коллекционера человеческих страстей. А портреты Виктора Ахломова! Его Шостакович, Ахматова, Рихтер, Искандер, Войнович – не оторвёшься! Живой портрет времени и невольный вывод: не может не быть «добрым старым» время, в котором складываются такие лица.

И вот перед зрителем (читателем) новая «антология» или «хрестоматия» человеческих лиц – писателей ушедших и уходящих лет. Я вглядываюсь в них с особенной ревностью – таковы ли, какими я знавал в разное время почти всех их. Вот разве Степана Петровича Щипачёва не застал – в мои молодые «оттепельные» лета над ним уже принято было посмеиваться, без конца снисходительно цитируя: «Любовь не вздохи на скамейке и не прогулки при луне». А лицо на портрете прекрасно, и оно знает чудо любви лучше всех молодых насмешников. А с Виктором Борисовичем Шкловским сиживал в Переделкине и очень хорошо помню это нетерпеливое движение, когда мысль летит и требует рук, лица и всей крепкой фигуры.

Да, да, похожи! Похожи! И светлый спокойный, несуетный, как его проза Борис Екимов, и смешливый Владимир Костров с его пушкинской жилкой, и все время чуть самозащитный Михаил Попов, и мягкий, всегда будто чуть ограждающий писателей от несправедливого суда Андрей Турков, и академически пристальный Игорь Шайтанов.

Со всеми хочется побыть памятью – с Окуджавой, который и на снимке, и в жизни, всегда будто и дома, и вместе на улице, и с Распутиным, который всегда на невольной, нелюбимой им, но неизбежной трибуне в противостоянии неправде и в святой обороне добра и света, и с Левитанским, который в моей памяти почему-то непременно рядом с Самойловым (видно, от их житейского соседства).

А сопровождающие фотографии суховатые биографические справки и яркие и критические характеристики героев только подтверждают выработанную жизнью правду лица. И теперь, вместе в этой книге, они – общий портрет советской литературы, которую мы под весёлым давлением нового поколения постарались отодвинуть в насмешливые пределы, чтобы расчистить место молодым ребятам, которые уже не хотят прививаться к спасавшему нас живому древу традиции и ищут уже цветных цифровых снимков, которые вернее отражают их цифровую поэзию и прозу.

Но их уже будут снимать другие мастера из соперничающих молодых честолюбцев, и уже другой читатель будет определять похожесть их лиц на их постмодернистские сочинения. А мы с Максимом Земновым останемся дописывать свою чёрно-белую главу уходящего «доброго старого времени».

Валентин Яковлевич КУРБАТОВ, критик, литературовед, прозаик. Родился в 1939 г. в г. Салаван Ульяновской области. Окончил факультет киноведения ВГИКа. Автор около 20 книг, в том числе о творчестве Астафьева, Пришвина, Распутина… Живёт в Пскове.

Титаном ХХ века, бесспорно, был Виктор Шкловский, человек – век, свидетель и описатель почти всех литературных событий. Историк и теоретик литературы. Обладатель золотого пера. Его «поэтизмы» – филигранные фразы сверкают, как алмазы, и разят, как кинжал. Он был талантливый выдумщик, полный энергии, открытий и формулировок. В нём бурлила жизнь, и он любил жизнь. В энциклопедиях он представлен как прозаик, литературовед, критик, сценарист, киновед. А ещё он – эссеист, формалист, скандалист и прочий «ист». Яркий, неповторимый филологический гений.

Виктор Борисович ШКЛОВСКИЙ(1893—1984), прозаик, критик, киновед и киносценарист. Родился в Петербурге. Учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета. Основатель Общества изучения поэтического языка (ОПОЯЗ). Автор многих книг, наиболее известны «Сентиментальное путешествие» и «ZOO, или Письма не о любви».

Как всё должно было совпасть: голос, рост, артистизм для огромных аудиторий, маниакальные приступы трудоспособности, уменье расчётливо, а иногда и храбро рисковать, врождённая житейская мудрость, простодушие, нечто вроде апостольской болезни и, конечно же, незаурядный, очень сильный талант.

…В новой лирической поэзии роль Е. Евтушенко значительна и велика. Ему удалось, непреднамеренно, без умысла, корысти и расчёта, возбудить к произрастанью какой-то неведомый доселе звук. А звук и есть сущность поэзии. В звуке и мировоззрение, и миросозерцание, в звуке – врождённый идеал и всё сущее.