Лу Андреас-Саломе - Опыт дружбы

Вечер нашего расставания вписался огненными буквами в мою память. Он ушел очень поздно, но вернулся через несколько минут, т. к. был сильный дождь. Через некоторое время он снова ушел, но тут же вернулся за книгой. Когда он ушел, рассветало. Я выглянула в окно и была сильно удивлена: улица была сухой, а безоблачное небо еще усеяно бледнеющими звездами. Отвернувшись от окна, я заметила в свете лампы свою детскую фотографию, которую когда-то взял Пауль. Она выглядывала из сложенной записочки, где я прочла: «Сжалься! Не ищи!»

Было естественно, что уход Пауля Рэ стал благодеянием для моего мужа, хотя тому достало деликатности не говорить мне об этом. И так же естественно, что несмотря на проходящие годы, печаль продолжала давить на меня: я знала, что что-то уже никогда не произойдет. Когда я просыпалась по утрам с чувством угнетенности, только новый сон мог его подавить. Вот один из самых тревожных: я вместе со своими друзьями, которые сообщают мне радостно, что с ними Пауль Рэ. Я смотрю на них и не нахожу его, иду в прихожую, где висят наши пальто. Мой взгляд падает на огромного толстого незнакомца, который спокойно сидит, скрестив руки, за вешалкой. Избыток жира, который делает его лицо трудноузнаваемым и заслоняет ему глаза, покрывает его лицо, как погребальная маска, сделанная из плоти. Он произносит с удовлетворенным видом: «Не правда ли, вот таким меня никто не найдет?»

Пауль Рэ завершил свои занятия медициной и удалился в Селерину в Верхнем Энгадине, где он применил свои способности врача, бесплатно леча бедных.

Он разбился насмерть, сорвавшись с горы в окрестностях Селерины.

Глава из книги «Моя жизнь» (Оригинальное название книги «Lebensruckblick» является сложносконструированным словом, не поддающимся буквальному переводу. «Отраженное возвращение в мою жизнь» — таков примерно замысел Саломе; это ее своеобразный «амаркорд» — «горестное воспоминание о сладостных мгновениях»).

Имеется в виду пастор Гийо.

Лу намекает на Элизабет Ферстер-Ницше.

Трудно сказать, чью семью имеет в виду в данном случае Саломе, поскольку вышесказанное в равной степени могло касаться как матери Ницше, так и матери Рэ.

Генрих фон Штейн, учитель сына Вагнера, Зигфрида, с которым Лу познакомилась в Байрейте, был одним из самых активных членов берлинского кружка Саломе и Рэ. Впоследствии стал близким другом и преданным учеником Ницше, который писал в июле 1883 года: «Генрих фон Штейн, несомненно, обожатель m-lle Саломе, мой последователь в этом, как и во многом другом».

Здесь, похоже, Саломе создает ироническую мистификацию: имя Лу (в отличие от ее русского имени Леля) впервые появилось в том заграничном паспорте, который достал для нее Гийо; он, очевидно, и закодирован под «голландской подругой».

Ф. Теннис — крупнейший немецкий социолог.

Г. Эбингаус — один из основателей экспериментальной психологии.