Пат Инголдзби - Особое чувство собственного ирландства

13:05. Штаб-квартира Национальной лотереи великолепна. Нога тонет в коврах и все такое. Я надеялся, что меня проводят в специальные покои, где предложат позировать для фотоснимков со здоровенным картонным чеком в руке. Затем я бы выпил стакан оранжада, делая вид, что это шампанское. Девушка у стойки сказала бы мне, что по соображениям безопасности наличные я получить не смогу, и я радостно согласился бы на чек. Красотища какая – и с симпатичной запиской на обороте. «Уважаемый Пат Инголдзби! Поздравляем! Прилагаем чек вашего лотерейного выигрыша на сумму £2». Два фунта… Клянусь. Мне однажды на Эр-тэ-э выдали чек на 85 пенсов, но он и близко не был таким приятным.

14:00. Я сегодня насобирал столько наличных, что на остаток дня беру отгул. Любые деньги, какие увижу на полу в автобусе, пусть себе лежат на своих местах, пока я отдыхаю, опершись на свое 15-тоговое одеяло. Доброй ночи и с Богом!

Всегда отдаю себе отчет, что каждая минута обходится мне в целое состояние. Только что звонил брату в Канаду и воображаю этот маленький датчик, который щелкает фунтами, как счетчик в такси на быстрой перемотке. Мой племянник из Онтарио говорит: «Подожди на линии, я попробую добыть папу – он, кажется, где-то на улице». Молю его позвать маму. В трубке возникает Дэвид. Спрашиваю, который час в Канаде и как там с погодой, а про себя соображаю: все эти выяснения стоят мне бешеных денег. Всякий раз думаю, нужно говорить что-то важное, – что я выиграл миллион в Лотерею и шлю ему половину. Или что Борд Фальте [47] An Bord Fáilte ( ирл .) – Комиссия по гостеприимству, с 1952 г. преемница Ирландской комиссии по туризму (осн. 1939), с 2003 г. называется Fáilte Ireland ( букв . Гостеприимство Ирландии). только что признала его эмигрантом года и оплачивает ему и всей его семье перелет на родину и отпуск с полным покрытием расходов.

До сих пор помню времена, когда жил в отчем доме, и родители звонили дяде Джорджу в Атланту. Мы все собирались в коридоре и ждали своей очереди поздороваться. Выпадало сказать только это, потому что звонок получался очень дорогой. Отец на полной скорости проносил трубку по кругу, и надо было проорать «Привет, дядя Джордж!» как можно быстрее, пока трубка не проскочила мимо твоего лица. Дядя Джордж на другом конце провода орал в ответ «Кто это?», но не успевал ты назваться, как «Привет, дядя Джордж» уже орал брат. Расшифровка телефонного разговора получалась такая: «Привет, дядя Джордж» – «Кто это?», пять раз. Метод международных телефонных разговоров я перенял от родителей. Они тоже интересовались, который час и какова погода. Основная незадача в том, что мы вечно не в курсе, завтракают они там, или будильник ставят, или кота выпускают на улицу. Думаю, операторы международной связи должны извещать нас до начала разговора. «Добрый день, абонент, ваш брат скорее всего уже в пижаме, потому что там, где он, уже давно время спать, – и к тому же проливной дождь».

Мой брат устраивает мне теперь игру в дядю Джорджа, только наоборот. Юные голоса орут с другой стороны Атлантического океана: «Привет, дядя Пат!» – а я сижу в Дублине-3 и ору в ответ: «Это кто?»

Изобретайте давайте уже телевизионный телефон – чтобы точно знать, кто на тебя орет.

Я угодил в магнитное поле подушек. Ничего не мог с этим поделать. Они лежали в коробке рядом с магазином в центре города, надписанные: «Две за £5». «Вот это да, – подумал я. – Где ж еще такое добудешь?» В то же самое время говорил себе: «Погоди минутку. У тебя дома навалом этих чертовых подушек. Не покупай еще две». Астматики с этим делом перегибают палку. Нам кажется, если перед сном не подопрем себя подушками чуть ли не до положения стоя, мы с громадной вероятностью не доживем до бесплатного проезда.

Мой отец однажды вернулся домой из Англии с полным багажником косматых швабр. Их у него там штук двести было. И в его случае это не астма. «Давали десять по £2, 50, – пояснил он. – Заранее ж не знаешь, когда пригодится». Мама довольно разумно поинтересовалась, что нам со всеми ними делать, на что папа ответил: «Можем раздавать тем, кто нам нравится». Почтальон получил на Рождество пять штук и сказал: «Именно этого мне всегда и хотелось», – но желваки на скулах выдали его с потрохами.

Когда я пышу здоровьем, с уцененными подушками у меня никаких трудностей. Но когда мне вусмерть уныло, они обретают надо мной власть. Стою парализованный в нерешительности и жалею, что нет у меня телефона какой-нибудь горячей линии, куда можно было бы позвонить. «Ради Бога, приезжайте и помогите мне, подушки опять одолели».

Мне доподлинно известно, что повергло меня в текущее уныние. Я твердо уверен, что какая-то из кошек моей сестры съела на прошлой неделе мой слуховой аппарат, а купить себе новый мне не по карману. Спрашивал вчера у ветеринара, едят ли коты слуховые аппараты, и ветеринар ответил, что, насколько ему известно, нет. Хотя насчет страусов не забожился бы. Сказал, что этим ребятам можно швейцарские ножики и часы скармливать, они и пером не тряхнут. Все равно не сомневаюсь, что это все та кошка. Я одевался и заметил, что она жует на полу мой слуховой аппарат. Я его спас и положил на трюмо. Через пять минут аппарат исчез, а у кошки сделалось отчетливо страусиное выражение лица. С котами я близко общаюсь почти всю свою жизнь и страусиное выражение лица распознаю влет. Осталось дождаться, когда кошка начнет посвистывать, и тогда у меня на руках окажутся все необходимые улики.

Как по мне, с этим покончено. Даже и не думаю больше об этом. Бросил постоянную работу на телевидении лет шесть назад. Это решение пошло на пользу моей голове. Живешь дальше. Делаешь что-то новое. С понятием «знаменитость» мне никогда уютно не было. Не нравилось мне и называться «телезвездой». Всегда сторонился вспышек фотоаппаратов, премьерных ночей и «красивых людей». Меня приглашали на кучу премьерных ночей, открытий и закрытий, но я предпочитал туда не ходить. Красивые люди попадаются мне на каждом шагу.

Вчера утром я сходил на Главпочтамт. Внезапно двадцать или тридцать взбудораженных школьников узнали меня. Их привезли в Дублин на экскурсию откуда-то с запада Ирландии. И вот они решили, что увидели «звезду». А я был просто я, пришел купить марку. Не более. Не менее. «Мы вас видели в Музее восковых фигур» [48] В Дублине есть свой Музей восковых фигур, расположен в самом центре города, рядом с Парнелл-сквер, открыт в 1983 г. Фигура Пата Инголдзби там действительно есть. , – сказал мне один мальчик, и глаза у него сверкали.

А затем они загомонили все разом, у многих были при себе фотоаппараты, и все взялись меня фотографировать. Я был очень счастлив, раз они счастливы, но и растерялся из-за всего этого. Они ссылались на тот период моей жизни, который был хорош, наполнен, но теперь благополучно завершился. О телевидении я последнее время думаю, только когда люди говорят мне, что лучше б я продолжал им заниматься. Объясняю, что теперь нахожу себя в других вещах, а они всякий раз возражают: «Ну да, но как же те деньги?» Я обнаружил, что никакие деньги не скомпенсируют мне занятие, которое не кажется правильным. Именно из-за этого я в прошлом и срывался. Лучше буду писать хорошие стихи и питаться одними банановыми сэндвичами, чем скакать перед телекамерой сильно после того, как в этом не осталось для меня никакой потехи.