Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца
- Название:Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-389-18834-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца краткое содержание
)
Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Темнота сгущалась, время близилось к полуночи, и, хотя половина участников уже разъехалась, нас все еще было довольно много. Мы свернули на дорогу, которая по крутому склону взбиралась к вершине холма, и я почувствовала, как мышцы на ногах ноют от изнеможения.
Тот молодой парень с мегафоном стоял напротив мастерской какого-то художника-граффитиста и зазывал всех внутрь. Там нам выдали бесплатные баллончики с краской, после чего мы направились на задний двор мастерской, где возвышались четыре бетонные стены, испещренные всевозможными надписями и рисунками. Мы оказались во дворике для граффити.
Мини отыскала меня в толпе и протянула мне серебряный баллончик. Я никогда раньше не пробовала рисовать, и, хотя было очевидно, что стены предназначены именно для этого, мне было трудно заставить себя закрасить те красивые рисунки, которые там уже были.
– Это одна из мастерских «Полуночников», – успокоила меня Мини. – Ничего страшного, правда. – Она взяла в руки золотой баллончик и начертила на стене свои инициалы. – Видишь?
Когда рисуешь граффити, важно почувствовать скорость струи. Краска с силой вырывается из баллончика, поэтому нужно твердо и уверенно рисовать то, что задумал. Я решила придерживаться подхода «меньше думай – больше действуй» и взялась за дело, с любопытством наблюдая за движениями своей руки и гадая, что из этого выйдет. Моя рука взлетела вверх и вновь опустилась, оставив на стене знак бесконечности.
Я была довольна. Правда, будучи неопытным граффитистом, я водила рукой слишком медленно, и в результате мой знак бесконечности потек, оставив на стене серебряные струйки.
– Бесконечность? Ну конечно, ты же из НАСА.
Я обернулась и увидела позади моего сценариста.
– Спасибо. – Я всучила ему свой баллончик и зашагала прочь. Я не хотела грубить. В конце концов, я была ему обязана: вечер прошел чудесно, пусть и не в его компании.
– Ты куда? – Он, казалось, был сбит с толку.
– Домой, – бросила я через плечо.
Мини уже ждала снаружи. Ее не пришлось долго уговаривать ехать домой. Мы обе устали.
Мы сели на велики, присоединились к нескольким соседям по району и покатили домой по тихим улицам. Мини помахала мне на прощание, когда я, свернув на свою улочку, крикнула ей вслед, чтобы она отыскала меня на следующем заезде.
После того вечера наши дороги больше не пересекались. Вскоре я двинулась по совершенно иному пути, в другом направлении и с другой скоростью.
Взобравшись на холм, я увидела метрах в двадцати нашу усеянную цветами и освещенную светом фонарей калитку. Я с упоением глотала ночной воздух, чувствуя глубокое удовлетворение. Каждый раз, нажимая на педали, я упивалась властью, которую дарила мне возможность двигаться; отныне я полагалась лишь на собственные силы.
3
Великие шлюзы, ведущие в мир чудес, раскрылись настежь [7] Перевод И. Бернштейн.
.
Спустя два дня я проснулась утром и поняла, что жутко хочу есть. В животе урчало, но едой этот голод было не утолить.
Спотыкаясь, я добрела до кухни и включила чайник. Тело сладко ныло – результат недавней велосипедной прогулки. Приятное напоминание о том, что хоть и осталось в прошлом, но все же было в моей жизни.
В субботу я целый день работала. Никаких вечеринок и нарядов. Я провела весь день дома в пижаме и расставляла галочки в нескончаемом списке дел: статьи, которые надо было написать для НАСА, обновления в социальных сетях и ответы на письма. Все выходные меня преследовало неизбывное чувство неудовлетворенности собственной жизнью, я была слишком зациклена на работе, и это мне не нравилось. Катаясь на велосипеде по ночному городу, я почувствовала вкус приключений, и это пробудило во мне жажду большего.
Я плюхнулась в свое рабочее кресло и открыла тетрадь. У меня был особый утренний ритуал: размышлять, глядя в окно и наслаждаясь льющимися с неба лучами восходящего солнца. Мне всегда казалось, что людям, занятым в кинематографе, как и представителям любых других творческих профессий, необходимо в течение дня выделять себе немного времени для экспериментов и развлечений. Джозеф Кэмпбелл писал в своем дневнике, что каждому человеку ежедневно требуется место и время, «когда вы не просматриваете газет, не общаетесь с друзьями, не думаете о том, что вы кому-то должны или что кто-то должен вам. Это место, где вы можете ощутить себя: кто вы есть на самом деле и кем можете быть. Это место для развития творчества» [8] Перевод П. Ярышевой и Н. Ханелии.
.
Утренние часы я отводила для того, чтобы помечтать, посочинять, порисовать и послушать музыку, при этом образы, возникающие в моем воображении, казались мне столь же реальными, как и вид за окном. Все, что приходило мне на ум, я принимала за нечто священное и заносила в свой дневник.
Некоторые скульпторы говорят, что они вовсе не высекают задуманное произведение из куска мрамора, а скорее наоборот – обнажают уже существующую, скрытую в нем форму. Именно так я всегда воспринимала кинематограф. Моя работа заключалась не в том, чтобы смастерить некий образ из слов, а в том, чтобы выступить в роли писца, который передает на бумаге содержание образов, которые сами предстают перед ним. Такой процесс сочинительства, окружающий его ореол загадочности и мистицизма всегда подогревали во мне интерес к этому занятию. Некоторые образы заводили меня в тупик, другие же таили в себе целые миры, которые открывались мне все больше по мере того, как я глубже в них погружалась.
Чувствуя, что не могу сдвинуться с мертвой точки, я часто обращалась к произведениям Германа Мелвилла. «Моби Дик» был одной из моих любимых книг, и я часто представляла себе, как Мелвилл в костюме своей эпохи сидит на моем икеевском диване, с легким недоумением и подозрительностью поглядывая на чашку с зеленым чаем, который я ему налила, и гадает: как же, черт возьми, я тут оказался? Потом он начинает неистово орать на меня, требуя покопаться в недрах души, и заявляет, что мне не найти покоя, пока мое чувство прекрасного и таинственного не насытится. Для меня Мелвилл служил олицетворением человека достаточно свободного, чтобы позволить своему творческому воображению вести его куда угодно. Его книги не теряли новизны и будоражащей остроты, ведь он не боялся рисковать и придумывал образы и сюжетные линии и составлял фразы смело и с блеском. Каждый раз, когда мне начинало казаться, что я ничего не понимаю в писательстве, Мелвилл словно маяк указывал мне путь, уберегая от скалистых берегов гнездившегося внутри подсознательного стремления усомниться в себе.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: