Ираида Дудко - Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 2

Единственная отрада, это томик Пастернака, который мне подарили, когда я уезжал из Минска (я чуть было не обалдел от счастья!).

Как жаль, что меня не было в тот вечер на «Мосфильме». А на концерты мне можно и не ходить. Тут у меня каждый день «концерты» и клоунада, и всё, что угодно.

Хорошо, что уже весна! Кончилась бесконечная долгая и снежная зима, а с нею все наши учения и занятия. Весь март просидел в части, но скоро, в апреле, а, может быть, в марте, опять начнутся ненадолго, но это уже не то, самое страшное, когда тело немело от холода и окоченевшими руками нельзя было ничего взять, все бессонные ночи в мрачном зимнем лесу уже позади. Сейчас стоит отличная погода, голубое небо и яркое солнышко хоть немного скрашивают серую обыденность и монотонность армейских будней.

Какие мои новости и как мои дела? Об этом можно не спрашивать. Всё одно и то же: как вчера, как позавчера, как месяц назад, так же, наверное, будет и завтра. После того, как я съездил в Минск, я ещё раз сделал сам собой напрашивающийся вывод: я попусту теряю время в этом болоте, отстойнике. Жизнь везде бурлит, насыщена делами, людскими радостями, заботами и огорчениями, а здесь абсолютно не ощущается бурного, стремительного жизненного потока.

Время остановилось. Всё уныло, монотонно, и размеренно. В Минске можно было бы найти хорошую работу, там дом, знакомые и друзья. А здесь, словно за плотным театральным занавесом, скрытый от посторонних любопытных глаз. Разыгрывается какой-то тяжёлый, плохо отрепетированный спектакль, в котором артисты слабо представляют, что им нужно делать, и исполняют какие-то идиотские, совершенно пустые роли, делая при этом вид весьма многозначительный. Может быть, это слишком мрачно, но всё же я с нетерпением жду своего выхода, когда я "на прощанье табору спою последний раз…"

Личных дел тут у меня никаких нет, так что ты зря язвила по поводу "пружанских девушек". Расточать комплименты здесь некому. Могу лишь выразить искреннюю признательность тебе за лестную оценку моих «способностей» – «завлекать» пружанских девушек. Если хочешь, все свои «способности» я приберегу до нашей встречи, видимо, тебе, как впрочем, и всей прекрасной половине. Это жизненно важно и необходимо.

В воскресенье решили развеяться и съездить в Брест. Я тебе уже рассказывал об этом. Всё было как обычно. С утра я и предположить не мог, что обедать буду в Бресте. Вечером, когда уезжали, я подал мысль: – "А не поехать ли нам не в Оранчицы, а чуть дальше, в Москву?". Было уже всё равно куда ехать – в Варшаву или в Москву? Но решили, что денег на обратную дорогу не хватит.

Так что, когда-нибудь, денег хватит, и заедем в Москву проездом, скажем, из Владивостока. (Шучу). Кстати, не волнуйся, нас никуда не посылают, даже во Вьетнам. И, вообще, прекрати задавать дурацкие вопросы. Этот мой грубый тон оттого, что, будучи в Минске меня засыпали вопросами, типа: – "Скоро ли война с китайцами?", "Когда вас перебрасывают на Восток?", и т. д. и т. п.

Боже, какая чушь! Я вижу и ты туда же…

А по поводу твоего желания уехать куда-нибудь "года на два", могу тебе дать совет: – "Отдохни от этой мысли". Это легко так говорить – "года на два".

Я тоже "года на два" – ты прекрасно видишь, во что это выливается, хотя, может, мой пример не совсем к тебе применим, т. к. ты будешь работать по специальности. Ну вот, пожалуй, и всё. Извини, за такое сумбурное письмо. Но оно, мне кажется, в какой-то мере отвечает моему настоящему настроению. Мне кажется, я живу в ожидании каких-то перемен. Каких – не знаю. И, вообще, скорее бы лето…

Целую тебя крепенько, обнимаю. Целуй девчонок. Большой им привет.

Привет от Мишки! (см. рис. № 1)

Письмо было написано на почтовом листке бумаги с мишкой на краю листка. Саша подрисовал к мишке – воздушный шарик, и подписал ниже – рис. № 1.

Группа будущих медиков, в которой училась Стэлла, была очень дружной. Стэлла была душой коллектива, но самой верной и любимой подругой была – Милочка. Она вполне соответствовала своему имени – стройная, симпатичная, с вьющимися развевающимися при ходьбе волосами до плеч. Она всегда носила широкие юбки, пикантно колыхавшиеся вокруг стройных ножек. По натуре она была – доброй, доверчивой и верной подругой.

Видно не только у нашей Ёлки наступила пора первой влюбленности. Милочка тоже полюбила, и без оглядки кинулась в объятия своего сокурсника – Володи. Владимир был уверенным в себе, избалованным вниманием девушек, но ещё – не нагулявшимся, молодым парнем, не чувствующим необходимости отвечать за свои поступки. Родом Млочкаа была из небольшого города – Бердянска, Запорожской области. В Москве она жила у своей старенькой бабушки (по отцу). Других родственников в столице у неё не было, поэтому она вела самостоятельный образ жизни, и вынуждена была быть экономной, так как, кроме стипендии и бабушкиной пенсии, других доходов у них ни откуда не поступало.

Стэлла называла Вову – «братишкой», и на правах – «сестренки» была "доверенным лицом" между Милой и Вовой.

Летом, когда Стэлла устроилась на работу в роддом, на время летних каникул, Милочка поехала в Бердянск, откуда писала Стэлле небольшие письма.

Письма в Москву из Бердянска – "332440 Запорожская область, г. Бердянск – 6, ул. Курортная 20. Горбачевым".

8.07.78 г.

Во-первых хочу сообщить, что доехала почти хорошо. Почему почти? Дело в том, что в поезде мне в глаз попала сажа с поезда (в три часа ночи) Ну, я, конечно, и втёрла в слизистую глаза. В Бердянске ходила в поликлинику к окулисту. Мне сделали местную анестезию, и сняли соринку из глаза иглой. Теперь глаз мой – ватерпас: красный как помидор. Но ничего, до свадьбы заживёт.

В первый же день по приезду вечером купалась в море. Правда, купание не фонтан (из-за глаза). Вечером ходили по местным садам и огородам (за шелковицей, черешней и вишней).

Погода отличная. Понемногу начинаю загорать.

Ну, а вы как там? Как погода, как работается в 12 роддоме?

Передавай привет всем работающим девчонкам – Гарустович, Егорихе, Мальцу и себе.

Стэлла, у меня к тебе просьба. Позвони домой мне, как получишь письмо. Скажи, что у меня всё отлично… Сама знаешь, что сказать. Только про глаз не говори. Бабушка будет волноваться. А почему не написала им – жарко, и нет времени писать. Соберусь, напишу.

Я не в почин тебе ответ пишу сразу же. Делать нечего. Море уже надоело. Сидим с Алёшей дома, загар не прилипает, так что домой приеду беленькой почти. Очень рада, что работаешь ты в силу своих способностей. Тебе ещё высыпаться предстоит полгода, пока не будешь получать степуху. Да, чтобы не забыть! Стэлла, пожалуйста, 5 августа сходи за меня на конференцию в колледж.