Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 13. Часть 18. И вечный бой…

Э.А. Галумов тут же развернул бурную деятельность: привез мебель, канцпринадлежности, занял ряд помещений, ранее не относившихся к институту, начал устраивать банкеты, сделал новый сайт института. Ректор радовался, тепло общался с Э.А., всячески шел ему навстречу. Но «медовый месяц» между Пановым и Галумовым продолжался недолго. Очень быстро Эраст Александрович охладел к институту, все реже появлялся у нас, ну и, конечно, никакой наукой не занимался. Наука его не интересовала, ИАМП Э.А. нужен был для продвижения собственного имиджа, избрания в Российскую академию наук и как возможный канал зарабатывания денег.

Однако Галумова захлестнули другие дела, заботы, проекты. В СМИ, в том числе иностранных, в интернете один за другим появлялись компрометирующие материалы об Эрасте Александровиче. Вот, например, что писала солидная канадская газета The Globe and Mail еще 7 июня 2005 года:

Конфликтный разговор одного из столичных чиновников со строптивым предпринимателем, записанный на цифровой диктофон, показал, что до торжества законности в центре Москвы пока еще очень далеко. Генеральный директор ФГУП «Известия» Эраст Галумов пытался убедить дилера Cadillac Trinity Motors и его главу Руди Амирханяна не продлевать аренду на помещение в центре Москвы. Интересно, что обратившемуся за комментариями журналисту канадской газеты The Globe and Mail удалось получить не только подтверждение, но и разъяснения по поводу странного для уха западного бизнесмена разговора.

«Президент стоит выше закона, – заявил Эраст Галумов Амирханяну. – Мы живем не в законопослушном государстве. Россия – это особая страна. Ее не изменить; или вы ее любите, или уходите. Она никогда не будет демократическим государством, она останется страной третьего мира с ядерными бомбами. Противодействовать системе бесполезно. Закон прост: кто-то важный говорит, что это должно быть сделано так-то и так-то, и получает именно в таком виде».

В прошлом октябре, рассказывает Амирханян, арендодатель (издательство «Известия») пообещал ему продлить срок аренды еще на один год. Это было до того, как Trinity начал реконструкцию на сумму 860 тыс. долларов в салоне недалеко от Пушкинской площади. Арендодатель дал одобрение на ремонт. Однако вскоре после открытия в марте обновленного автосалона арендодатель проинформировал салон, что аренда продлена не будет. Амирханяну неофициально сказали, что «какая-то шишка» хочет приберечь это помещение на первом этаже для себя.

Амирханян обратился в суд, настаивая на том, что контракт арендатора дает ему право на первоочередное заключение договора аренды; иными словами, что у него должен быть шанс побить предложение, сделанное кем-то еще, претендующим на эту собственность.

Но еще до того, как суд пришел к какому-либо выводу, юрист обнаружил, что поднимается на эскалаторе в кабинет Галумова, где и состоялся этот странный для получившего образование в США бизнесмена разговор. Галумов хотел предупредить своего арендатора: покиньте помещение или вас ждут проблемы.

«Почему Ходорковский в тюрьме? – продолжил Галумов. – Он говорил не то, что нужно, и он останется в тюрьме». Во время двухчасового разговора Галумов открыто намекнул на то, что и юристу может грозить судьба Ходорковского, если он не перестанет сражаться с Кремлем из-за договора об аренде. «Существует президентская корпорация, и мы – ее часть, – заявил Галумов. – Если вы хотите начать войну с президентской корпорацией, пожалуйста. Но это бесполезно. Можете называть нас федеральными бандитами или кем угодно еще. Мы – федералы. Если хотите посостязаться с нами…» – тут чиновник разразился смехом.

По словам Амирханяна, он был шокирован грубой оценкой климата в постходорковскую эру, прозвучавшей из уст Галумова, особенно учитывая, что бюрократ заметил в руках помощника Амирханяна МРЗ-плеер, с помощью которого тот записывал разговор.

Спустя 9 дней несколько десятков офицеров безопасности из компании Галумова навестили автомобильный салон и приказали всем покинуть помещение. Испуганный сотрудник позвонил Амирханяну, чтобы получить инструкции. Амирханян велел подчиниться. Офицеры безопасности сменили замки и закрасили окна белой краской.

Журналисту Globe and Mail Галумов по телефону подтвердил, что встречался с Амирханяном и делал заявления, записанные на пленку, – хотя он и призвал рассматривать их в контексте встречи. Галумов также подтвердил свою оценку президентской власти в своей стране. «Россия – это страна, где президентские ресурсы – колоссальная сила», – заявил он.

Позднее бюрократ перезвонил, чтобы пояснить эти слова. «Я имел в виду, что, когда ресурсы администрации сталкиваются лицом к липу с ресурсами жуликов, они получают даже дополнительные средства, чтобы дать отпор».

Арбитражный суд Москвы рассмотрит это дело в среду, 8 июня.

Полились жалобы на директора Института и изнутри Дипакадемии. В конце концов ректор ДА стал предъявлять к нему претензии. А.Н. и Э.А. рассорились, и Галумов внезапно уволился из Дипакадемии. Еще до этого Э.А. поделился со мной обидами в адрес Панова.

Он заверил, что всегда испытывал ко мне дружеские чувства, но при поступлении на работу в Дипакадемию получил инструкции от ректора сторониться Бажанова – его, мол, песенка спета, его скоро уволят. Одновременно Галумов подвергал Панова резкой критике в целом как нехорошего, недоброго человека. Аргументы Галумова меня, впрочем, не убеждали. Неужели он, Эраст Александрович, фактически сторонился меня против своей воли, только по указке ректора?!

С уходом Галумова Э.А. власть в ИАМП перешла в руки К.Н. Кулматова, который в очередной раз сумел войти в доверие к руководителю Дипакадемии. Его уважал и чуть ли не боготворил Ю.Е. Фокин, те же чувства переполняли и А.Н. Панова. Кенеш Нурматович владел искусством влюблять в себя начальство и одновременно внушать страх подчиненным, добиваться от них покорности. Другое дело, что к науке К.Н. Кулматов, как и Э.А. Галумов, не имел ни малейшего отношения. При Э.А. роль К.Н. в ИАМП была ограниченной, Галумов все-таки больше жаловал А.Д. Шутова и Н.П. Сидорову. Теперь же Кулматов утвердил за собой почти диктаторские полномочия.

Но и это положение оказалось недолговечным. Как-то я зашел к проректору по хозяйственным вопросам Е.А. Садчикову. В разговоре он упомянул о визите к нему Алексея Константиновича Пушкова. Визитер сообщил, что ректор предложил ему возглавить ИАМП и попросил рассказать об институте подробнее. Е.А. Садчиков сообщил то, что знал, но порекомендовал обратиться к Е.П. Бажанову как проректору по науке. А.К. Пушков, однако, советом не воспользовался. Хотя мы были с ним довольно хорошо знакомы – вместе работали в Международном отделе ЦК КПСС, а в дальнейшем Алексей Константинович не раз брал у меня интервью для своей передачи «Постскриптум» на телеканале ТВЦ; однажды даже посетил меня дома для консультации по китайскому вопросу. На сей раз коллега не только обошелся без моих советов, но, разместившись на Большом Козловском, фактически в соседнем кабинете, полностью меня игнорировал.