Леонид Вейнберг - Непридуманные истории

…

Мой институт находился на другой стороне улицы от моей школы, так что эту дорогу я выучил назубок. От нашей остановки – перекрёсток 7-й Северной и улицы Герцена ходило несколько маршрутов. Ходили они достаточно часто, но в связи с тем, что остановка была «узловая пересадочная» к моменту подхода уже полного автобуса, на остановке собиралась толпа в 50 человек минимум, и автобус нужно было брать с боем. Кстати, когда идёт оценка качества иностранных автобусов, какие они красивые и светлые и просторные. Наверняка, никто и никогда не пытался загрузить в автобус, рассчитанный на 40 человек, 200! Как Советские автобусы могли ездить с таким перегрузом?

В общем, самое главное это было выбрать правильное место на остановке. Как правило, меня в автобус вносили. Но иногда прицелиться на все 100 не позволял сам автобус, останавливаясь, на пять метров дальше, или на пять метров ближе. В таком случае мне удавалось протиснуть в автобус портфель и поставить одну ногу. То есть практически, когда автобус трогался, я оказывался на улице, держась за ручку своего портфеля и одной ногой зажатой дверями. Называлось это смертельный номер! Правда, обязательно высовывалась, чья ни будь рука и хватала меня за шиворот, чтобы не сорвался. Так я ехал не больше одной остановки, на следующей остановке народ выдыхал, и появлялось ещё одно место.

Как вы понимаете транспортная тема, если не безгранична, то очень обширна, и её я освещу, но опять-таки, только то чему я был непосредственным свидетелем или участником.

Первый год в Москве, когда мы жили на съёмной квартире, в 15 минутах езды на автобусе от метро Варшавская. На площади у метро, люди выстаивались в очередь на посадку в свой номер автобуса. По-моему мой автобус был номер 226 – но роли это не играет. После института, уже покатавшись по Москве, я возвращаюсь домой. Стою в очереди на автобус на Варшавской. Времени уже часов 8, то есть «час пик» схлынул. Подходит наш автобус. Он сначала высаживает приехавших пассажиров, а потом проезжает ещё метров 50 к остановки, где стоит очередь.

Автобус останавливается, и все пассажиры из него выходят, последним спускается сильно подвыпивший мужик. Он спотыкается и вываливается из автобуса наружу, а ноги у него остаются ещё там, на нижней ступеньке! Водитель его естественно не видит – салон пустой! Он закрывает двери и начинает ехать к остановке, на которой стоят пассажиры. Пьяный протрезвел мгновенно! Он вскакивает на руки и начинает бежать на руках галопом. При этом орёт на всю площадь: СТОЙ СУКА! Я ЕЩЕ НЕ ВЫШЕЛ!

Добежал!!! Лицо об асфальт не разбил! На остановке водителю сказали, чтобы он открыл переднюю дверь, и выпустил бедолагу.

Все Москвичи ездят каждый в своём вагоне метро, даже не в вагоне, а каждый старается сесть в определённую дверь: или ближе на пересадку, или к выходу, или меньше народу в вагоне, где можно сидеть. Поэтому даже на конечных остановках, где все вагоны пустые, люди стараются сесть в их конкретную дверь. Стоим на конечной остановке, то есть все уже сидят. Раздаётся объявление: «Осторожно двери закрываются!» Но человек ещё бежит по перрону, ему нужно добежать обязательно до его конкретной двери! И вот в последний момент он ныряет головой вперёд, но двери уже закрываются, и успевает проскочить только голова. Человеку с двух сторон бьёт дверями по шее, но тело остаётся на платформе. А дальше представьте картину. Почти закрытые двери, из щели в 10 сантиметров шириной торчит одна голова, и эта голова громко и обречённо говорит: ПИЗДЕЦ… отъездился!

Двери, конечно, открываются, владелец головы полностью входит в вагон и говорит: Ничего граждане, ещё поездим!

Ну и ещё один эпизод напоследок.

Ситуация та же. Сижу в вагоне на конечной остановке, слышно как по перрону стучат каблучки, бегут двое, женщина и мужчина. Звучит объявление: «Осторожно двери закрываются!» эти двое направляются к дверям, мужчина галантно пропускает женщину вперёд и на всякий случай придерживает дверь, двери начинают закрываться и мужчина тоже благополучно протискивается в вагон. Но двери бьют по пакету, который мужчина держит в руке. Женщина оборачивается и с возмущением говорит мужу: Нормальные мужчины, Носят яйца спереди!!!

Прошло много лет, и я рассказывал эту историю много раз. Иногда мне кажется, что может этого и не было вовсе, и вдруг кто-то из друзей напомнит: А ты помнишь?

Это произошло в самом конце 1984 года. Мне тогда был 31 год и работал я ведущим конструктором в Московском Специальном Конструкторском Бюро Автоматических Линий и Агрегатных Станков – Мос СКБ АЛиАС.

Меня послали в командировку на КАМАЗ. В этот момент на КАМАЗе запускался первый грузовик с тремя ведущими мостами, и, конечно, все хотели отрапортовать о досрочной сдаче. Наше СКБ отвечало за линии по обработке раздаточной коробки. Это одна из самых важных частей трансмиссии для этого грузовика. Для запуска этой линии на КАМАЗе было человек 15 – 20 наших наладчиков во главе с Серёжей Дубасовым – моим соучеником по Станкину.

Ехал я решать текущие технические проблемы, которые требуют конструкторского внимания. Но должность в этой командировке у меня была звучная – Ответственный по Министерству Станко инструментальной промышленности за технические вопросы.

Срок командировки был с начала декабря по 15 января нового 1985 года.

КАМАЗ – это действительно гигант – около 300 тысяч человек, целый город для него построили. Девять отдельных заводов. Здание каждого завода – гигантское!!! Полтора километра длиной и, наверное, метров 600 шириной. Три завода: Сборочный завод, Агрегатный завод, и Двигательный завод стояли параллельно друг другу. Все здания одинаковые и между соседними зданиями расстояние метров 300.

Мой Агрегатный завод был средний. Как вы понимаете, вся территория завода занята оборудованием. Найти то, что нужно, без точного адреса не возможно. Заходишь на завод и идёшь по боковому проходу до своей колонны номер 24, поворачиваешь и идёшь перпендикулярно до своей буквы 24Ж, ну а здесь уже рядом.

На заводе у всего персонала было очень чёткое различие по одежде: рабочие в робах, цеховое начальство в светло-голубых халатах, заводское начальство и высшее руководство в темно-синих халатах.

Мне в командировку тёща выделила белый халат, она работала в кулинарии.

Вот я так и ходил по заводу в белом халате, чем вызывал полное у всех недоумение.

За первую неделю я освоился. Научился быстро находить наши линии, и понял, что мне нужно приходить с опозданием минут на двадцать пять, чтобы все уже были при деле. За первую неделю мне уже удалось удачно решить несколько назревших проблем, так что мои наладчики смотрели на меня уже не как на пятое колесо в телеге, а как на человека, который может решить и исправить огрехи конструкции.