Александр Зимин - Искусство побеждать нокаутом

Помню, директор нашей школы без всякого повода с моей стороны как-то шутливо мне погрозил, мол, смотри, боксёр!

И я намёк его понял. Он ведь мог меня в следующий раз на соревнования не отпустить. Я стал заниматься усерднее, пошли пятёрки. Но если я часто в школе из-за соревнований отсутствовал, директор мог сказать:

– Ты заездился, боксёр!

Но директора я тоже однажды удивил. Он у нас обществоведение преподавал, а меня эта наука в выпускном классе очень увлекла. Мне даже формулировки в ней нравились, идеологические высказывания какие-то – тем, как они ловко в научные определения складывались. Помню, как-то со сборов приехал. Директор стоит с указкой у доски, такой пузатенький, толстенький. Спрашивает у класса:

– Что этот термин значит?

Все молчат, шеи в плечи втянули, спрятались. Тут я поднялся и как солдат отчеканил. Учитель удивился:

– Тебя же не было, когда мы это проходили! Ты же на соревнованиях был.

– Так я там и учил, – отвечаю.

Меня всегда увлекало что-то новое. Наш тренер Яков Сулимов учился в Ленинграде. Он много нам рассказывал и про город, и про сильную ленинградскую боксёрскую школу, называл имена выдающихся тренеров. И настоятельно советовал нам поступать в Институт имени Лесгафта.

Но тут он в самый ответственный момент уехал в командировку, а мне как раз подошло время документы в вуз подавать. И родители уговорили меня поступать в медицинский институт. Подал документы, встречаюсь потом с тренером, он меня первым делом спрашивает, готовлюсь ли я к отъезду в Ленинград. Пришлось признаться, что я, вообще-то, в медицинский собираюсь.

– Да зачем тебе это нужно? Ты и в Лесгафта медицину выучишь!

Я пытаюсь возражать, что-то такое лепечу. Но он настоял:

– Забирай документы. Поезжай в Ленинград!

И после того, как я выиграл очередной ЦС ДСО «Локомотив», написал для меня рекомендательное письмо на имя тренера, который принимал экзамены. Позже я узнал, что это был Александр Николаевич Кудрин, который Сулимова ценил и как боксёра, и как тренера и к его мнению прислушивался.

Итак, возвращаюсь домой, объявляю родителям, что еду в Ленинград учиться в институте физкультуры. Мама, конечно, была недовольна:

– Какая физкультура? В медицинский иди!

Родители вообще не очень приветствовали мои занятия спортом. Вернее, так: отец был в общем не против, а мама боялась. К тому же: какой спорт, когда у меня в танцах успехи пошли, в Москву ездили на гастроли, был на хорошем счету, исполнял сольные номера, а тут какой-то бокс… Но я с самого детства был упрямым и при выборе института тоже сумел настоять на своём. Тем более что и тренеру я уже пообещал…

В Ленинград я поехал в итоге не один, с приятелем. Боксировал товарищ мой неплохо, а вот на экзаменах двойку по физике получил и не поступил. А я любил все эти физики, химии… Со всеми заданиями легко справился да ещё и двум парням помог задачи решить.

Мастер спорта Борис Тихонов

Сдавали мы тогда общефизическую подготовку, специальность, сочинение, физику и химию.

Поступил я в институт, и нас сразу же, как всех первокурсников, на картошку отправили. Тогда принято было студентов осенью посылать в колхозы – помогать урожай собирать.

И вот копаю я эту картошку и думаю: «Когда же учиться начнём? Целый месяц прошёл. Забудешь всё, что помнил!» Всегда мне каких-то знаний не хватало, всегда хотелось что-то новое узнавать.

Наш тренер и педагог Александр Николаевич Кудрин любил повторять:

– Вы же не просто боксёры, вы – будущие тренеры. Вы должны в себя впитывать все эти науки, чтобы потом учить других.

Настаивал, что всё в комплексе должно быть: спорт и наука. Но у меня тяга к знаниям оказалась даже сильнее. Я не хотел пропускать лекции. Посещал, задачки решал. Наверное, тогда впервые задумался о том, чтобы тренером стать.

Борис Тихонов, мастер спорта, заслуженный работник физической культуры России

Я немного старше Саши Зимина, но учились мы в одно время – я поступил в Институт имени Лесгафта, уже отслужив в армии, а Саня – после школы. В глаза бросались две его черты: во-первых, он был человеком очень надёжным, несмотря на молодость. Надёжность вообще качество в людях нечастое, а в таком возрасте тем более. И ещё очень было заметно, что учиться Сане нравится гораздо больше, чем боксировать. Не то чтобы он совсем охладел к боксу как действующий спортсмен, но видно было, что он постигает основы своей будущей профессии не из-под палки, а очень охотно и это его увлекает уже больше, чем собственные тренировки и соревнования. Уже тогда было понятно, что из него получится очень хороший тренер.

Сегодня я сам учу будущих тренеров. Занимаемся и теорией, и практикой. И я в процессе занятий вижу, кто из студентов будет тренером, а кто – нет. Как? Почему? Это трудно объяснить словами, потому что это ощущение, как мозаика, складывается из множества факторов: как студент относится к учёбе, какая у него мотивация, насколько он квалифицированный специалист, настолько хорошо он знает технику и тактику бокса…

И, конечно, как он сам боксирует.

Не имея спортивного опыта, невозможно самому стать хорошим тренером. Конечно, тренерское дело – занятие творческое и в жизни всё бывает, но я всё же не верю, что тот, кто сам не выходил на ринг, способен воспитать боксёра-чемпиона.

Ты же должен не просто знать в теории, но и по собственному опыту понимать, что происходит со спортсменом во время боя. Бокс – это очень точный, рациональный вид спорта. И при этом, если угодно, – искусство. Искусство определять тактику, искусство выходить из крайне тяжёлого положения в бою, искусство преодолевать усталость, владеть собой, создавать угрозу противнику. И научить всему этому спортсмена может только тренер. При этом к каждому боксёру – я понял это с самого начала и до сих пор этого правила придерживаюсь – нужно подходить индивидуально, использовать на ринге его лучшие качества. Здесь какие-то общие рекомендации, единые для всех стандарты: десять раз отожмись, двадцать раз подтянись – не работают. Люди, не прошедшие сами через ринг, знающие бокс по большей части «заочно», работающие по учебникам, по чужим стандартам, как правило, чемпионов не готовят.

С другой стороны, и собственный личный спортивный опыт, пусть даже и богатый, не является гарантией успеха. Большой спортсмен не всегда становится хорошим тренером. Тренер – это прежде всего талант, так же как и в любом искусстве.

Спортсмена тренер должен не просто понимать, но и чувствовать, иногда до каких-то важных вещей доходишь с помощью интуиции: ночью во сне вижу какой-то фрагмент боя, в котором я даю подсказки.