Николай Авдеенко - Жизнь как полёт. Летопись военного летчика

Полчаса энергичной отдачи сил! И ты снова на земле – такой родной, до мелочей знакомой. И слышишь в ее дыханье и тепле заветное тепло родного дома.

Мне посчастливилось, повезло. Я освоил и полетал на спортивных, истребителях, истребителях-бомбардировщиках, транспортных самолетах, армейских и палубных вертолетах на разных высотах и скоростях, в простых и сложных метеоусловиях дня и ночи. На всех типах летательных аппаратов встречался с малыми и большими нештатными ситуациями. Поэтому думаю, что у меня есть некоторое право на сравнение или, по крайней мере, на личное впечатление от всех этих «агрегатов».

Человек со стороны во всех этих восторгах увидит или услышит только какую-то чудаковатость. А у летчика, который прочувствовал это задним местом, затикает сердце, перехватит дыхание. Он примет стойку, как легавая, повернет носом и скажет: «Это – свои!» Он не услышит, не увидит, а нюхом почувствует родную до боли знакомую «гарь» авиации, неповторимый запах кабины. Но, тем не менее, от радости он готов «прыгнуть» в кабину на «форсажной метле» взвиться в просторы бесконечного воздушного океана. В это чистое, голубое, грозовое, бескрайнее небо, которое к себе пускает только смелых, мужественных, безбашенных, но до конца преданных ему сынов Земли.

Вот так вот девки пляшут – по четыре в ряд!

Я не единожды буду использовать словосочетания «мне посчастливилось», «мне повезло», «я счастлив», а также местоимение «я». Это не от отсутствия скромности. Просто именно так я могу выразить правду моей жизни. Как из босоногого деревенского парнишки-шалуна вырос генерал-майор авиации, командующий авиацией пограничного округа, заслуженный военный летчик России, летчик-снайпер? Как это случилось? Для меня ответ один: я был среди своих единомышленников. А вот своих они никогда не бросали. Они боролись за каждый «организьм» до конца. Меня наставили на путь истинный Люди и Человеки. Именно они, и именно с Большой буквы.

Истребительное Черниговское высшее военное авиационное училище летчиков (ЧВВАУЛ) имени Ленинского комсомола – моя альма-матер. Это здесь меня сделали летчиком-истребителем, летчиком-инструктором (я уже говорил и повторяю: это особое племя), человеком и руководителем.

Поэтому прежде всего я – истребитель. А потом все остальные и тоже близкие мне рода авиации. Это не дань воспитанности и долга. Это изначальное и, слава богу, не утерянное состояние моей души.

Под крылом самолета синеокая Беларусь – Могилевщина! Это моя родина! Здесь, в деревне Малое Бушково, я появился на свет божий, здесь зарыта моя пуповина, здесь мои родные небо и земля. Я помню мою деревню так, что с закрытыми глазами пройду по улицам и мои рецепторы подскажут мне, где какой камушек, а где ямочка… Здесь похоронены мои отец и мать, ваши внуки прадедушка и прабабушка. И я прошу вас своих детей и внуков, не забывать эти священные места! Примите эти слова как наказ.

У каждого края свои обычаи, своя история. Могилевщина из этой аксиомы не исключение. Она расположена в восточной части Белоруссии и граничит с Россией. Эти две страны связаны не только по славянской линии, но и через диффузию на границе с нашей общей историей. Раньше белорусы и не ведали о том, что существует граница на востоке, скажем, со Смоленском. Но, увы! Граница пролегла в девяностые годы между нашими близкими народами, как говорится, по живому, и произошло это отнюдь не по их воле. Очень надеюсь, что вы, наши наследники и преемники, дети и внуки, когда-нибудь разберетесь во всех этих обстоятельствах и дойдете до истины своим умом!

Будущий командующий авиацией ТОПО босоногий Авдеенко Коля

Пограничная с Россией земля пережила немало исторических событий, память о которых сохранилась до наших дней, здесь немало достопримечательностей. Это и Пустынский монастырь в Мстиславских краях. Это и первый крепостной театр в Шклове, основанный графом Зоричем. Это Потемкинский дворец и судоверфь в Кричеве. А самым заметным в этом ряду остается место битвы войск императора Петра I со шведами под деревней Лесной, которую русский царь назвал «матерью Полтавской баталии». Здесь в 1708 г. русские войска наголову разбили корпус шведского генерала Левенгаупта. Хоть и потери рати Петровой оказались немалыми: 1111 человек убиты и 2856 ранены – шведы вынуждены были оставить обоз восемь тысяч повозок, а также потеряли больше восьми тысяч воинов убитыми и ранеными, да в плен попало около пяти тысяч человек. Потомки не забыли подвига русских богатырей. В начале ХХ столетия на месте сражения воздвигнута каплица. Офицеры полков и дивизий, отличившихся при Лесной, установили памятник, на котором вознесся русский орел над поверженным шведским знаменем. Поэтому, дорогие внуки, когда вы будете изучать в школе «Полтавскую битву», знайте, что увертюра к этому сражению была исполнена на родине вашего деда.

Есть под Могилевом и Буйничское поле на удалении примерно тридцати километров от моей родной деревни Малое Бушково. Здесь в 1595 г. произошло битва восставших крестьян и казаков во главе с Наливайко с восемнадцатитысячным конным войском Великого княжества Литовского. В 1812 г. здесь же состоялась кровавая схватка с французскими войсками. А в июле 1941 г. советские воины 388й стрелковой дивизии, работники милиции, курсанты школы НКВД и двенадцать тысяч ополченцев Могилева двадцать три дня держали героическую оборону города. Силы были неравные, мои родные края оккупировали фашисты на целых четыре страшных года. Советский писатель Константин Симонов, воспевший героизм защитников Могилева в своих книгах «Живые и мертвые» и «Разные дни войны, завещал после смерти развеять свой прах над Буйничским полем. Там теперь находится его мемориальный камень. Я был на этом месте и поклонился памяти и духу этого большого и мужественного человека.

Река Реста впадает в Проню, Проня в Сож, Сож в Днепр. И далее их тихие воды несут свое серебро в Черное море. И только старые седые курганы да знаки памяти потомков свидетельствуют о том, что не всегда здесь царили покой и безмятежность. Расскажу вам еще об одном памятнике – Пустынском монастыре. Недалеко от моей родной деревни Малое Бушково стоит город Мстиславль. Минуя поля, перелески, стремительную Вихру, которая, словно пояс на гибком стане красавицы, окружает древнее Мстиславское городище, минуя спуск к реке, который в тени деревьев напоминает швейцарские пейзажи, вы увидите монастырь, возникающий внезапно, сверкнув среди вековых лип и дубов маковкой колокольни. И уже потом, приблизившись к Пустынскому Успенскому монастырю, всем существом начнете ощущать дыханье «старины глубокой» и какую-то невидимую, но прочную связь с далекими предками. А припав к источнику, бьющему прямо из-под восстановленной церкви Рождества Пресвятой Матери Божией, пропитаетесь духом истории. Этот источник и стал первопричиной появления здесь монастыря.