Антон Нелихов - Изобретатель парейазавров. Палеонтолог В. П. Амалицкий и его галерея

Докучаев родился в 1846 году в огромной семье сельского священника, с отличием окончил Смоленскую духовную семинарию и за казённый счёт отправился в духовную академию, но через год её бросил и пошёл учиться на естественное отделение Петербургского университета. О богословии и других отвлечённых науках потом с презрением говорил, что всё это болтовня. В Петербург он попал, по собственным словам, даже не умея пользоваться чулками, но быстро освоился, обзавёлся знакомствами в среде «позолоченной молодёжи», увлёкся картами. Игры в карты иногда растягивались на несколько суток с небольшими промежутками для сна. Времени на учёбу не оставалось. Докучаев перестал ходить на лекции, впрочем, успешно сдавал экзамены благодаря способностям и железной силе воли.

Когда подошло время заканчивать обучение и выбирать тему кандидатской работы, Докучаев пришёл к профессору минералогии П. А. Пузыревскому.

– Вы чем специально занимались? – спросил Пузыревский.

– Картами и пьянством, – честно ответил Докучаев.

– И отлично! Продолжайте и не портите жизни сухою наукой [68] Отоцкий П. В. Жизнь В. В. Докучаева // Почвоведение. – 1903. – № 4. – С. 322. .

Всё же из-за формальных требований Докучаеву пришлось представить работу. На отдыхе в деревне он выполнил описание местной почвы и даже нашёл огромную кость мамонта, которую посчитал остатками допотопной коровы.

После этого Докучаев вдруг увлёкся новейшими геологическими процессами. Он забросил карты с вином и стал с азартом изучать образование речных долин, формирование слоёв земли на стенах Старо-Ладожской крепости. Особенно его интересовали загадки хлебородного русского чернозёма. Все эти вопросы были для науки новыми. По сути, Докучаеву пришлось быть самоучкой, делать «первые геологические шаги ощупью» [69] Левинсон-Лессинг Ф. Ю. Жизнь и деятельность В. В. Докучаева // Труды Почвенного института. – Л., 1927. – Вып. 2. – С. 292. .

Когда Амалицкий учился в университете, Докучаев едва начал приобретать научный авторитет. Ему было слегка за тридцать. Он читал курс минералогии, хотя не интересовался минералами и совершенно их не знал. Курс достался Докучаеву по стечению обстоятельств, когда неожиданно освободилась вакансия на кафедре.

Лекции давались ему тяжело, в теме он разбирался плохо, на русском языке толковых книг по минералогии не было, а на иностранных Докучаев не читал. Эти занятия не доставляли ему удовольствия, однако вызывали живой отклик у студентов. Докучаев читал лекции в девять утра, но аудитория, несмотря на ранний час, всегда была полна.

Речь Докучаева была «кристаллически точная» [70] Отоцкий П. В. Жизнь В. В. Докучаева // Почвоведение. – 1903. – № 4. – С. 328. , без пафоса и артистизма. Он давал студентам не столько знание о минералах, сколько общее представление о целях науки, увлекал собственным примером. Многие ученики потом вспоминали его кипучую, заражавшую всех энергию. По их словам, он обладал громадной силой воли и необычайной способностью подчинять себе события и людей.

Студентами Докучаев интересовался мало. Его полностью поглотила докторская работа о чернозёме. Даже свои обязанности по университету он старался перепоручить кому-нибудь другому.

Лекции по минералогии ему составлял студент Вернадский [71] Вернадский В. И. Воспоминания о Ф. Ю. Левинсон-Лессинге // Статьи об учёных и их творчестве / Вернадский В. И. – М., 1997. – С. 224. . Отличнику Амалицкому Докучаев доверил практические занятия по кристаллографии, «что для того времени было совершенно необычным явлением» [72] Жандр А. А. Памяти Владимира Прохоровича Амалицкого // Протоколы заседаний Общества естествоиспытателей при Донском университете (годы 1916–1918). – Ростов-на-Дону, 1919. – Вып.1. – С. 23. .

Трое других студентов выполняли для него анализы почв. Изредка Докучаев заглядывал к ним в лабораторию, спрашивал: «Ну, как дела?» – на что получал неизменный ответ: «Ничего…» «Очевидно В. В. некогда было заниматься с нами», – писал один из этих студентов [73] Земятченский П. А. Василий Васильевич Докучаев как личность (по воспоминаниям) // Почвоведение. – 1939. – № 2. – С. 9. .

Но Докучаев не остался у помощников в долгу и вскоре принял решающее участие в их судьбе.

Иностранцев был всего на три года старше Докучаева, но казалось, принадлежал совсем другой эпохе и другой стране.

Он любил рассказывать о своём происхождении, причём в разных вариантах. Иногда говорил, что его дед приехал в Россию с персидским посольством, влюбился в купчиху, крестился и остался здесь жить [74] Андрусов Н. И. Воспоминания. 1871–1893. – Париж, 1925. – С. 107. . Иногда, что персидского деда подарили русскому царю вместе с ручным медведем и слоном. «У меня, – шутил он, – и до сих пор имеются родственники в Персии, и я жду в скором времени наследства в виде каравана верблюдов с персидским порошком» [75] Из воспоминаний зоолога Александра Михайловича Никольского // Из истории биологических наук. – М.—Л., 1966. – Вып. 1. – С. 84. .

У Докучаева было самое простое происхождение, а отец Иностранцева служил капитаном корпуса фельдъегерей и тридцать лет сопровождал в поездках императора Николая I, который, к слову сказать, приходился крёстным отцом геологу Иностранцеву.

Сохранилось предание, как фельдъегерь Иностранцев с письмом императора переходил границу. Его остановил ретивый офицер, который потребовал документы и усомнился в их подлинности. Иностранцеву скоро надоело препираться, он вынул пистолет, застрелил офицера и поехал дальше: с деликатными поручениями ему давали право полной неприкосновенности [76] Устное сообщение научного сотрудника ПИН РАН К. Ю. Еськова. .

Многие считали геолога Иностранцева тщеславным, властолюбивым и тяжёлым в общении, в то же время отдавая дань его одарённости и трудолюбию. Он обладал хорошим слогом, но лектором был скучным и даже сам это признавал, что было необычно при его честолюбии.

На лекциях Иностранцев в точности повторял, чтó писал в учебнике, даже остроты рассказывал в тех же местах. Его ученик вспоминал: «Как-то раз на лекции один студент стал следить по этому учебнику за тем, что говорил профессор, и до того увлёкся, что забыл, где он находится. Когда речь профессора стала подходить к тому месту, где должна быть острота, студент этот в увлечении громко произнёс: „Вот сейчас сострит“. Иностранцев услышал это и не сострил…» [77] Из воспоминаний зоолога Александра Михайловича Никольского // Из истории биологических наук. – М.—Л., 1966. – Вып. 1. – С. 84.

Весной 1883 года Амалицкий закончил четырёхлетнее обучение в университете. Почти все предметы в аттестате «Владимира, Прохорова сына, Амалицкого» были с отличными оценками. На «хорошо» он сдал только богословие, немецкий язык и химию у Менделеева [78] ЦГИА. Ф. 14. Оп. 3. Д. 20502. Л. 41. .