Василий Игнатьев - «DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть VI. Годы жизни в Белоруссии (1916-1923)

Поезд пришёл в Минск часов в десять утра. Погода была хмурая: мелкий дождь моросил с утра. В городе была грязь. Коняги еле-еле тащили конку. Всюду двигались военные фургоны. На каждом шагу встречались военные, сёстры милосердия сновали повсюду. Казалось, что жители запрятались в норы, с опаской выходили из них по хозяйственным нуждам, а потом скрывались опять в своё логово. Немцы по нескольку раз в день бомбили город. Мне удалось встретить кое-кого из служащих в Минской дух[овной] семинарии, которые мне сообщили, что я приехал в Минск напрасно и чтобы я возвратился в Пермь и ждал вызова на работу. На ночь мне дали койку в какой-то комнате подвального этажа, где я переночевал в жутком одиночестве. Утром где-то по близости разорвалась с большим грохотом бомба, и слышался протяжный звук сирены. Под вечер я отбыл в Пермь. 7 7 В очерке «Пётр Алексеевич Иконников в Белоруссии» в составе автобиографических очерков «Петя Иконников» в «пермской коллекции» воспоминаний автора: «П. А., прежде всего, направился в семинарию, чтобы разузнать, куда же ему нужно обратиться за справками о духовном училище, но встретил только эконома семинарии Глазко, который ему дал сразу понять, что он приехал зря, что когда нужно будет, то его вызовут. На Минск тогда ежедневно делались налёты и сбрасывались бомбы. В городе то и дело раздавался резкий звук сирены, и все стремительно разбегались с улиц. В течение дня П. А. пробродил по улицам города, заходил в консисторию по своему делу, но там ему только повторили то, что ему говорил уже эконом Глазко. На ночь П. А. пришел опять в семинарию, и эконом провёл его куда-то в подвал, где ему была приготовлена кровать. С непривычки ночь прошла тревожно. Утром где-то поблизости взорвалась бомба. Делать было нечего, и П. А. возвратился в Пермь» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 723. Л. 97 об., 99.

Вызов на работу был мной получен во второй половине мая с предложением явиться в местечко Паричи Бобруйского у[езда] 8 8 В настоящее время административный центр Паричского поселкового совета Светлогорского района Гомельской области. по окончании пасхальной недели. Мне надлежало проехать по железной дороге до Бобруйска, а дальше на пароходе по Припяти плыть в Паричи. Уже на станции в Бобруйске я встретил одного из учителей Слуцкого дух[овного] училища Ивана Александровича Новицкого 9 9 Новицкий Иван Александрович – учитель русского языка Слуцкого духовного училища. , с которым мы вместе и отправились на пароходе. В Паричи мы прибыли под вечер и ночевали в грязной еврейской гостинице-харчевне, а на утро явились в Паричское женское училище ведомства имп[ератрицы] Марии. 10 10 Паричское женское училище находилось в ведении духовного ведомства и действовало с 1822 года.

Это большое белорусское село, по-белорусски именуемое «местечком». Население в нём преимущественно еврейское. Здесь было местопребывание земского начальника. Была небольшая деревянная, как обычно в Белоруссии, церковка, совершенно скрытая от глаз окружающей её пышной зеленью из тополей и белых акаций. 11 11 Имеется в виду Свято-Духовская церковь, деревянная, построена в 1819 г. В местечке был врач из евреев, были врачи-дантисты. Среди еврейской бедноты выделялись семьи еврейских богачей, торговцев лесом. У них были большие дома, прекрасно обставленные мебелью, которые теперь пустовали, потому что хозяева их эвакуировались вглубь страны. 12 12 В очерке «Пётр Алексеевич Иконников в Белоруссии» в составе автобиографических очерков «Петя Иконников» в «пермской коллекции» воспоминаний автора: «Большинство населения составляли мелкие негоцианты, которые «делали мелкий гешефт», но были и крупные «гешефтомахеры» – торговцы лесом, которые имели прекрасные особняки, с роскошной мебелью, роялями и пр. Теперь ввиду близкого фронта они эвакуировали семьи, а сами «грели руки» на военных поставках, стройках и т. д.» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 723. Л. 100 об.-101. За рекой была низина – болотистое место, и через реку и эту низину был построен деревянный мост, длиной версты на три на случай отступления из этого района фронта. Кругом в разных направлениях были устроены окопы. Одним словом, здесь чувствовалось уже непосредственная близость фронта.

В местечке было женское училище ведомства имп[ератрицы] Марии, как указано было уже выше. В Белоруссии эти училища заменяли епархиальные женские училища. Здесь был целый комбинат деревянных строений, в числе которых были строения с классами, с общежитиями и пр. Отдельно были строения с квартирами администрации, учителей и прочим обслуживающим персоналом. Отдельно стояла каменная церковь. 13 13 Церковь св. равноапостольной Марии Магдалины, каменная, построена в 1863 г. Место было живописное: было много зелени во дворе – сирень, жасмины, а на улице около домов пышно росли белые акации, которые во время цветения источали опьяняющий аромат. 14 14 В очерке «Пётр Алексеевич Иконников в Белоруссии» в составе автобиографических очерков «Петя Иконников» в «пермской коллекции» воспоминаний автора: «Хороши были вечера и весенние ночи в Паричах. Кто знаком с романсами Кашеварова «Тишина», а особенно – кто пел его, тот воочию мог бы представить картину, изображённую в романсе, по картине ночи в Паричах» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 723. Л. 101 об.

Рядом с местечком, по северной стороне его, было расположено имение Набоковой 15 15 Там же: «… владевшей им на правах сервитута и майората» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 723. Л. 101. , ранее принадлежавшее известному лицейскому другу А. С. Пушкина – Ивану Ивановичу Пущину. 16 16 Пущин Иван Иванович (1798-1859) – декабрист, друг и однокурсник А. С. Пушкина по Императорскому Царскосельскому лицею. Отсюда именно Пущин ездил навещать Пушкина в с[ело] Михайловское. Теперь в имении жил только управляющий поляк [Иосиф] Сервачинский. Дом был закрыт от посетителей, но в нём, несомненно, были интересные реликвии, относящиеся к периоду жизни И. И. Пущина. Дом имел вид обычного помещичьего строения. Около него был парк с липовой аллеей, фруктовый сад и оранжерея, куда с особого разрешения Сервачинского удавалось проникать. За строениями шли поля, а на берегу реки была дубовая роща с вековыми дубами.