Николай Раевский - 1918 год

Старший лейтенант чуть заметно улыбнулся. Улыбнулся сдержанно, но весьма неодобрительно. Вероятно, он не в ладах со своим начальством» [48] Раевский Н. А. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 16. Дорожка 1. . И вот грузовики с заключенными медленно двинулись в путь – сначала на север Чехии, где пересекли границу с Германией неподалеку от города Теплице. Из своего грузовика Раевский сможет в последний раз увидеть огромный замок и старинный парк, мимо которого очень тихим ходом шли машины. Здесь, в этом старинном замке, жила дочь графини Фикельмон, княгиня Кляри-и-Альдринген, и сюда же часто наезжала ее мать, графиня Долли Фикельмон… Легко можно представить, какие чувства испытывал тогда заключенный Раевский, проезжая совсем близко от ворот Теплицкого замка, так тесно связанного с именем горячо им любимого Пушкина… Затем грузовики проехали через разбомбленный Дрезден, где их задержали на несколько дней (для Раевского это обстоятельство так и осталось загадкой, поскольку в Дрездене совершенно ничего не происходило). Затем, проделав долгий и сложный путь назад, двигаясь теперь на юг, пересекли границу с Чехословакией еще два раза и оказались уже в Австрии, где под Веной, в маленьком курортном городке Бадене и состоялся суд.

Именно там, в Бадене, был расположен один из крупных военных штабов – штаб Центральной группы войск. При нем имелся военный суд, состоявший из квалифицированных юристов. В тюрьме знающие советские порядки люди объяснили остальным заключенным, что они много выиграли, попав в ведение этого суда.

«В этот же день дежурный солдат провел меня в комнату военного следователя, которому было поручено мое дело. Им оказался молодой еще капитан с академическим значком. Для первого, так сказать, знакомства он заявил мне:

– Имейте в виду, Раевский, что если вы попытаетесь доказывать мне, что вы только случайно приняли участие в Гражданской войне на стороне белых, то я вам не поверю. Я ответил, что такого намерения у меня вовсе нет. Я доброволец и принял участие в Гражданской войне на стороне белых совершенно сознательно. Капитан, видимо, остался доволен моим ответом и приступил к подробному допросу. Он вел его настойчиво, но вполне вежливо. Чувствовался опытный человек с основательной юридической подготовкой. Мне, сыну и внуку юристов, это сразу стало заметно» [49] Раевский Н. А. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 16. Дорожка 1. .

Николаю Алексеевичу было объявлено, что на днях состоится суд по его делу. Следователь вручил арестованному «Уголовный кодекс СССР» и приказал с ним ознакомиться. «Перелистывая кодекс, я нашел те статьи, по которым мне было предъявлено обвинение в Кладно. Убедился в том, что по каждой из них возможна высшая мера наказания» [50] Раевский Н. А. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 16. Дорожка 1. . На следующее утро, около десяти часов, за арестантом Раевским пришел дежурный сержант и провел его в зал суда, где за столом, покрытым красным сукном, уже сидели трое судей и секретарь. Председательское место занимал полковник с юридическим значком на кителе. Он объявил заседание открытым, следом объявил, что в распорядительном заседании суд отменил все те статьи, по которым было ранее предъявлено обвинение, и теперь Раевский обвиняется только в том, что он содействовал международной буржуазии в ее борьбе с советской властью (статья 58, пункт 4 «Уложения о наказаниях»). Полковник прибавил еще, что в исключительно тяжелых случаях по этой статье также может быть применена высшая мера наказания. Далее начался допрос, но прежде чем перейти к делу, председатель вдруг заявил, что суд желает выслушать сначала рассказ о работах Николая Алексеевича по Пушкину, что для Раевского оказалось совершенно неожиданным. «Я, конечно, обрадовался. Признак, несомненно, хороший. Из подсудимого я на время превращался в докладчика по пушкинским делам. Полковник к тому же приказал мне подать стул и, сидя на нем, я экспромтом сделал приблизительно полуторачасовой научный доклад о своих работах. Судьи и секретарша слушали его с несомненным интересом. Полковник задал мне ряд дополнительных вопросов, касавшихся различных фактов пушкинской биографии, и, судя по этим вопросам, я понял, что председатель военного суда недурно знаком с современным состоянием науки о Пушкине. Со стороны, вероятно, было бы несколько странно услышать, что подсудимому контрреволюционеру задается, например, такой вопрос: «Так вы утверждаете, что только Александре Николаевне Пушкин сказал о предстоящей дуэли?»

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Раевский Н. А. Портреты заговорили // Раевский Н. А. Избранное в 2 т. Т. 1. Алма-Ата: Жазушы, 1983. С. 31.

Раевский Н. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 5. Дорожка 2.

Из письма Н. А. Раевского к сестре Софии Раевской.

Раевский Н. А. 1918 год // Неизвестный Раевский. М.: Русский раритет, 2010.

ГАРФ. Ф. 5840. Оп. 1. Д. 5-б. Л. 3 об.

Натиев З. Г. В начале 1918 года вступил добровольцем в вооружённые силы УНР и возглавил группу войск, сформированную генералом К. А. Присовским. Натиев провел это формирование с боями от Киева до Харькова, впоследствии реорганизовав его в дивизию.

ГАРФ. Ф. 5840. Оп. 1. Д. 5-б. Л. 3 об.

Как стали называться ВСЮР после вступления генерала П. Н. Врангеля в должность Главнокомандующего.

Раевский Н. А. Годы войны. Воспоминания. Кассета 6. Дорожка 3.

Раевский Н. А. 1918 год // Неизвестный Раевский. М.: Русский раритет, 2010.

ГАРФ. Ф. 5840. Оп. 1. Д. 6а. Л. 1 об.

Там же.

Раевский Н. А. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 4. Дорожка 3.

Кадр (полка, батареи, дивизии и т. д.) – его основное организационное ядро, состоящее из коренных офицеров, полкового управления, а также наиболее преданных старослужащих нижних чинов. В случае необходимости кадр может быть развёрнут в полноценное подразделение.

ГАРФ. Ф. 5840. Оп. 1. Д. 6в Л. 1 об.

Раевский Н. А. Годы скитаний. Воспоминания. Кассета 4. Дорожка 3.