Игорь Литвинцев - ВЕЗЕНИЕ, ПРУЛЬНОСТЬ и всякое НЕПОНЯТНОЕ в моей жизни

Отдельные специфические персонажи народного фольклора были способны вызвать или организовать ее самостоятельно. Наверняка все слышали анекдот про Василия Ивановича, случайно попавшего в лондонский карточный клуб для джентльменов! Сначала не везло – ну, как всегда. Но вскоре до него дошло, что здесь при игре в очко объявленный результат не проверяют. А верят джентельменскому слову. Вот тут-то фишка Чапаеву сразу и поперла, и поперла!

Ну и что? Ничего удивительного! Просто он прульную волну сам себе создал. И ее же и оседлал.

Для преферансистов эта тема является любимой. Кому и когда повезло с прикупом на мизере, а кто и какой пёр поймал на распасах и т. п. – такого рода воспоминания сопровождают почти все длительные заседания игроков, особенно старых приятелей. (Бойцы вспоминают минувшие дни и игры, где вместе рубились они – ну чем не Лермонтов?)

Но карточные везения, даже если их вероятность минимальна, не нуждаются в объяснении. И, как правило, достаточно их прокомментировать восклицаниями типа: «Ну ему и повезло!» или «Уф, сегодня играл как прульщик!» И, как я отмечал выше, всем всё становится ясно.

А вот что делать с НЕПОНЯТНЫМ? С этими комплексными и многослойными явлениями, далеко выходящими за рамки двух вышеприведенных категорий?

Для начала давайте отметим, что существуют два варианта, два случая контакта человеческого существа с НЕПОНЯТНЫМ. Можно под него попасть как под каток. Недаром на блатном жаргоне «попасть в непонятное» – это такое необъяснимое, непредсказуемое развитие событий, которое, как правило, всегда очень плохо кончается именно для «попаданца».

Случалось и такое в моей жизни и должно было плохо кончиться, но в последний момент что-то для этого не складывалось, что-то в механизме этого «наезда» некоего катка не срабатывало.

Но, к моему счастью, в большинстве случаев не я под/в него попадал, а НЕПОНЯТНОЕ работало избирательно в мою пользу, и результат, соответственно, был позитивным, а иногда (повторюсь) и судьбоносным!

Но только один раз, через много лет после необъяснимого сначала происшествия мне удалось найти и понять его причину. Это был просто классический пример «попадания в непонятное», последствия которого и так стали ужасны, а могли бы быть и много хуже!

Но во всех остальных сложных случаях НЕПОНЯТНОЕ так им и осталось, то есть и сегодня для меня – необъяснимым! И я на собственном опыте знаю, что каждое такое явление как заноза надолго застревает в памяти и потом занудливо не дает покоя (особенно по ночам.)

По мере чтения вы сами сможете прикинуть и оценить, сколько же их было, таких явлений, которые можно классифицировать как результат действия НЕПОНЯТНОГО.

Позвольте вас заверить, что я не такой уж глупый и достаточно хорошо эрудированный человек (все-таки пословица «себя не похвалишь – ходишь как оплеванный» не зря придумана). Много и старательно искал, читал и думал. Но только один раз (опять повторюсь) мне удалось найти приемлемое с научной точки зрения объяснение происшедшего. А все остальные случаи так и остались для меня загадками!

Серьезно задумываться над всеми своими приключениями я начал только в заключительный отрезок жизни. После выхода на пенсию. Как ни странно, свободного времени при этом почти не прибавилось, но зато я являюсь теперь его полным хозяином (теоретически.) А с учетом накопленного опыта и мудрости (хочется все-таки думать,

что возраст и мудрость пришли вместе) могу более грамотно и эффективно, чем ранее, им распоряжаться.

Чтобы лучше представлять ход моих поисков и рассуждений, коротко пробежимся по результатам моей попытки взглянуть сверху на собственную жизнь. И начнем со студенческой. Несколько слов о том, почему я выбрал именно этот период:

во-первых, возможно именно тогда и началось то, что я отношу к категории НЕПОНЯТНОЕ. И мне очень хотелось именно это понять;

во-вторых, и сам я помню студенческую жизнь достаточно хорошо, и проконсультироваться по некоторым моментам еще пока есть у кого.

Для себя я разделил этот период на две составляющие – учебную и личную.

Если резюмировать коротко, то начало учебной жизни было лихое и удачное. Как и итоги сессии первого семестра, которую я прульно проскочил, сдав все экзамены на пятерки и получив повышенную стипендию. Второй семестр, увы! – кроме пятерок появилась и тройка по черчению (дифференцированный зачет). Стипендии она меня лишила, но я, по наивности, тогда оценивал масштаб негативности этого явления только с денежной точки зрения. Никаких мыслей про диплом еще не было. Да, зачет подвел. А вот на экзаменах прульность была со мной по-прежнему. И по итогам года я даже прозвище в группе соответствующее получил – «прульщик».

После первого курса студенческий отряд, сформированный в основном на базе нашей группы, получил возможность поработать в садах и виноградниках Тамани, собирая разные фрукты-мрукты. Ну и в выходные отдохнуть на берегу Керченского пролива. Там и произошла первая тройная серия личных событий, в каждом из которых я мог бы легко расстаться с жизнью. Насколько они прульные, а насколько необъяснимые – решайте сами, прочитав их детальное описание ниже в главе «Страшная Тамань». Я для себя, начав с них весь анализ, так и не определился с однозначным ответом.

Второй год учебы ничем, выходящим за рамки обыденности, не запомнился. Нельзя сказать, что с экзаменами проблем вообще не было. Но пятерки исправно пополняли мою зачетку.

Зато мой внутренний мир (в результате всех летних таманских событий, а также продления моей вынужденной отсидки в Ярославле. По очень настойчивой просьбе родителей я так и не стал пробовать варианты перевода в Москву) сильно изменился. Оптимизма в восприятии собственной жизни и ее перспектив значительно поубавилось, а степень безразличия к происходящему возросла.

К третьему курсу из Камбоджи вернулись родители, и пришлось мне из отдельной комнаты опять перебираться на диван в общую центрально-проходную. Прощай вольная жизнь. Очень тяжело было перестраиваться к режиму прежнего, почти школьного, существования. Я в нем уже не помещался. Но выхода никакого не было.

И продолжилась моя, какая-то бессмысленная, учеба в Технологе. По этому поводу я даже не особенно рыпался, наверно еще год назад внутренне с этим смирился. И

среда засосала и, по всей видимости, все-таки не было у меня настоящего стремления к цели (в отличие, кстати, от Джеральда Даррелла 1 1 Джеральд Малкольм Даррелл – великий натуралист-любитель и известный английский писатель (читайте вторую книгу этой серии, где я разбираю странные случаи, имевшие место и в его жизни). ). Более того, появилась еще и некая философии непротивления судьбе: если течение несет, то и пусть, само куда-нибудь да и выбросит. Наверно, во многом под влиянием таманских событий.