священник Леонид Коркодинов - Письма из экспедиции. По воспоминаниям Ани

Письма шли ему со всех концов огромной страны в затерянный дальневосточный таёжный посёлок. Дома у Толи бывало одновременно до тридцати книг и журналов по разным направлениям литературы, науки и техники. Так проходила его жизнь, заполненная до предела стремлением всё узнать и охватить.

Однажды на школьном вечере (он учился в 9 классе) с ним произошло что-то необычное, необъяснимое, то что перевернуло всю его жизнь. Он обратил внимание на девочку Аню из восьмого класса. Она проникновенно читала со сцены стихи о войне. Её голос звенел, захватывая всех зрителей, глаза её блестели, в зале стояла гробовая тишина. С тех пор Толя потерял покой, увидел Аню так, как будто раньше никогда не видел, хотя училась она с пятого класса рядом с ним. И всё враз изменилось для Толи, он стал искать с Аней встречи на переменах, после уроков ждал возле школы. На школьных вечерах, краснея, приглашал на танец. Он очень старался, чтобы Аня обратила на него внимание, но она стеснялась того, что мальчик из другого класса, старше её, так внимателен к ней. В то время школьная дружба мальчиков с девочками не поощрялась, а Аня была примерной ученицей, отличницей, и ей было тем более неудобно дружить с мальчиком. И всё-таки они постепенно очень подружились. Подолгу гуляли по берегу реки, собирали цветы, которые очень любила Аня. Толя без умолку говорил о прочитанных книгах, о птицах, зверьках, которые наполняли лес и иногда даже попадали им прямо под ноги, например, бурундуки. Знаний у Толи хватило бы на десятерых. Ане нравился этот скромный и начитанный мальчик.

– Аня, до знакомства с тобой я жил какой-то другой, однообразной жизнью, а сейчас как будто всё расцвело вокруг, приобрело особый смысл! – поделился как-то своими мыслями Толя.

Так прошла весна, наступило лето и начались каникулы. Аня с Толей практически не встречались, так как у него было много работы дома по хозяйству, а до села, где жила Аня, было пять километров.

Однажды вечером, когда Аня с мамой уже легли спать, маме послышались осторожные шаги под окнами. Аня выглянула в окно и увидела Толю. Светила полная луна и было хорошо видно. Она растерялась, не зная, зачем он пришёл так поздно, да ещё в такую даль?

Мама сказала ей:

– Выйди.

Аня вышла на крыльцо, перед ней стоял смущённый Толя и, не дав ему даже поздороваться, недовольно спросила:

– Ты зачем пришёл?

– Прости, – сказал Толя, – я вас, наверное, разбудил. Мы были сегодня на покосе и вернулись поздно, но мне так захотелось тебя увидеть, что я не удержался и пришёл!

– Ты с ума сошёл?! – в голосе Ани было и, возмущение, и удивление одновременно, – ночью, после тяжёлой работы, ты ещё прошёл пять километров и тебе обратно их идти! Не понимаю!

– Зато я понимаю! – твёрдо и спокойно сказал Толя, – мне этой радости увидеть тебя надолго хватит.

Они перекинулись ещё парой слов, и Аня буквально прогнала Толю, сказав:

– Иди уже, радость, отдыхать, путь не близкий.

Она, протянув руки из-под накинутого платка, повернула за плечи нежданного гостя и слегка толкнула вперёд. Толя ушёл.

Тогда Аня не поняла до конца его слов, его чувств, только намного позже пришло осознание.

Летом они встречались редко, а когда начался учебный год, стали учиться в разных сменах, и встречаться было ещё сложнее. Толя предложил писать друг другу письма и передавать их через своего друга-соседа, который учился с Аней в одном классе. Толя писал почти каждый день. Вот одно из его писем:

« Здравствуй, ласточка моя!

Почему ты перестала писать? И почему ты в школе со мной, как чужая, даже взглядом не хочешь встретиться? Ведь мне твой даже мимолётный взгляд приносит столько радости, что я весь остаток дня хожу, как в бреду. Мы дружим, и многие об этом знают. И я не понимаю, к чему эта ненужная демонстрация отчуждённости. Не надо так, прошу, не надо. И, пожалуйста, пиши чаще, пиши обо всём, что делаешь дома, как в классе дела, о прочитанных книгах – обо всём.

До свидания, моя дорогая, до скорой встречи.

Примерно в это же время Толя начал писать стихи о природе, о своём любимом крае, о космосе, но большинство стихов он посвящал Ане. Конечно, стихи ещё были слабые, не всё ему удавалось, но он упорно писал, выражая свои мысли, чувства, стремления и надежды. Вместе с Аней они мечтали об их будущем, которое должно быть прекрасным. Их отношения были чистыми, даже взяться за руки они позволяли себе, только если никто не видел. Вот одно из первых стихотворений Анатолия.

В своих письмах Толя писал о школьных и классных делах, как проходили уроки, какие оценки получал – это был обязательный «отчёт» перед Аней.

Вот письмо об одном из уроков химии:

«У нас во вторник на практическом занятии по химии произошёл «атомный взрыв».

Андрею Бойкло в нескольких местах куртку прожгло, словно кто дробью осыпал.

Пострадали ещё двое, кроме Бойко: Козлов В. и Петька Мулява – им тоже досталось. Виновницей оказалась Оля Мельникова – она проводила опыт. Тамара Николаевна (химик) решила практические занятия отменить. Теперь мы «штрафники».

А как твои дела, Анечка? У тебя все пятёрки? Скорее бы нам встретиться. Время до воскресения так долго тянется. Итак, до скорой встречи, радость моя, голубка моя, жизнь моя. Навсегда твой Анатолий.»

В конце ноября Аня заболела, перенесла тяжёлый грипп, который осложнился гайморитом с сильными головными болями. Пришлось ездить лечиться в Хабаровск за 120 км, так как в посёлках врачей-специалистов не было, в лучшем случае – фельдшер. Лечение было нелёгким, делали проколы через нос, уколы, давали таблетки и рекомендовали не переохлаждаться, когда надо ходить в школу в любую погоду.

Встречи с Толей совсем прекратились из-за того же холода. Он очень переживал за Анино здоровье и за то, что они почти не виделись – только мельком в школе. Оставались только письма, в них он вкладывал все свои чувства. Постоянным «почтальоном» был Толин друг и одноклассник Анатолий Лисица. Однажды, когда Аня читала письмо Толи, мама сказала:

– Пусть он приходит к нам домой.

– Он будет стесняться, – ответила Аня.

– Нечего стесняться, пусть приходит, – повторила мама.