Анатолий Овчаров - Душа вождя

Меланхолики довольно эффективны в решении локальных задач с невысоким уровнем ответственности в условиях стабильного функционирования организации и позитивного психологического климата. Обладая повышенной эмпатией и чувствительностью, они способны жертвовать своими интересами ради интересов дела или других людей, нуждающихся в помощи или моральной поддержке. Личности с меланхолическим темпераментом трудно адаптируются к новым условиям и окружающим людям, ощущают дискомфорт в конфликтной обстановке и в общении с жесткими авторитарными людьми, как с непосредственным руководством, так и с коллегами или партнерами по бизнесу. Им не хватает пробивных качеств и конкурентоспособности, характерных для людей с холерическим и сангвиническим темпераментом, или твердости и неуступчивости в принципиальных вопросах, свойственных флегматикам.

Признаки «сила-слабость» отражают волевой аспект личности, который способствует как умению защищать свои интересы, так и проявлению внешней экспансии. Воля является необходимым качеством менеджера для решения вопросов, связанных с организацией, координацией и контролем деятельности, а также устранения возникающих при этом проблем и препятствий. Хорошей наглядной иллюстрацией поведения разных темпераментных типов в этом отношении является следующее выражение: «То, что сметет на своем пути холерик, не заметит флегматик, обойдет сангвиник, но станет препятствием для меланхолика».

В этом смысле выраженных холериков можно отнести людям линейно-напористого типа. Они очень прямолинейны в словах и действиях. Им часто недостает дипломатичности и терпимости в отношениях – как в своем кругу, так и с посторонними. Сангвиники – люди гибко-разворотливого типа. Они умеют соизмерять свои возможности, физические или интеллектуальные, с возможностями оппонента, и выбирают средства решения проблем исходя из соотношения сил. Меланхолики – люди восприимчиво-чувствительного типа и скорее уступят свою позицию в противостоянии. А флегматики относятся к людям методично-последовательного типа, которые решают свои проблемы, исходя из критериев ответственности в рамках отведенных полномочий.

Анализ всех имеющихся источников позволяет сложить образ Сталина как достаточно спокойного уравновешенного человека, не склонного к нервным импульсивным реакциям. У него случались приступы гнева и раздражения, но он умел их контролировать и обычно не допускал бесконтрольного выплеска эмоций при посторонних. Ему не были свойственны истерические состояния, характерные для Адольфа Гитлера. Сталин сберегал самообладание даже в ситуациях форс-мажора, когда «на кону» стояла его карьера и должность генсека, и позже – в первые дни июня 1941 года, когда неожиданное нападение Германии стало для него шоком. Это дает нам основание считать одним из признаков его темперамента – устойчивость.

Был ли Сталин подвижным, динамичным человеком или инертным, статичным? На физическом уровне его мимика была достаточно бедна и невыразительна. Речь нетороплива, с длительными паузами. Он не старался ее подкреплять интенсивной жестикуляцией, которую мы видим на документальных кадрах съемки выступлений других экспрессивных вождей: Ленина, Троцкого, Гитлера и Муссолини. Актеры, играющие Сталина, старались имитировать его медлительную походку, набивание и раскуривание трубки, характерную безэмоциональную речь, с преобладанием вопросительных интонаций, однообразные и невыразительные жесты. Его решения тоже долго готовились, проходя предварительное обсуждение в ближнем кругу, и зачастую не принималось им сразу, а оттягивалось, чтобы потом быть представленными в отредактированном им виде как собственный продукт. Сталин был статичным в своем поведении, с достаточно выраженным инерционным мышлением, и таким же поведением.

Можно ли считать Сталина слабохарактерным человеком? Однозначный ответ – нет. Весь его жизненный путь подтверждает мнение, что он был не просто волевым человеком, но более того, личностью с гипертрофированной волей, направленной на подавление воли других людей – как морально, так и физически. Можно сказать, что он подавлял волю всей страны на протяжении всего периода единоличного правления с помощью создания и поддержания атмосферы страха – наиболее действенного инструмента и мотиватора всех тоталитарных режимов.

Сочетание в личности Сталина трех показателей темперамента: устойчивости, инертности и силы, дает возможность судить о наличии у вождя флегматического темперамента в качестве основного. Психика человека устроена таким образом, что в различных ситуациях у него могут ситуативно проявляться другие темпераментные типы с большей или меньшей степенью интенсивности. Если идти от обратного, менее всего Сталин был подвержен меланхолии. В редких случаях меланхолические настроения могли проявляться, но свидетелями таких состояний были только самые близкие люди. От посторонних людей подобные настроения тщательно скрывались, так как могли быть приняты за проявление слабости, чего Сталин не мог себе позволить. Примерами редких состояний меланхолии были, в частности, смерть первой жены тогда еще молодого Иосифа Джугашвили, Като, сестры друга детства Алеши Сванидзе.

Наверное, приступы меланхолии посещали Сталина в местах ссылок, где он чувствовал себя очень дискомфортно – морально и физически. Моральный дискомфорт он ощущал из-за своего скверного неуживчивого характера, который чувствовали на себе соседи по вынужденному сожительству, например, Яков Свердлов, будущий глава ВЦИК – большевистского законодательного, исполнительного и контролирующего органа. Альтернативой конфликтов для Сталина были отчужденность и одиночество, которые он переживал лучше, чем ощущение некоторой моральной ущербности от осознания своей маргинальности и второсортности по сравнению с более интеллектуальными, толерантными и социально адаптированными людьми. Физический дискомфорт Сталина, выросшего в абсолютно ином климате и ландшафте, был связан с непривычными для южанина природными условиями. И эти факторы, наряду с сильным тяготением к личной свободе, были у него определяющими для того, чтобы регулярно пускаться в бега из мест ссылок, что он неоднократно и успешно проделывал.

Должно быть, Сталин пережил чувство меланхолии и тогда, когда новость о начале войны с Германией 22 июня 1941 года стала для его окружения и всей страны свидетельством его недальновидности, недоверия к информации, поступавшей от разведки, и самоуверенности в том, что он хитрее и умнее Гитлера. Он боялся тогда ареста и отстранения его от власти, но в его пользу сыграл фактор отрицательного кадрового отбора, когда функционеры от власти, находящиеся постоянно в тени своего единоличного лидера, становятся неспособными к принятию ответственных решений, в том числе и дворцового переворота, столь характерного для российской истории.