Наталия Чернышова-Мельник - Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова

Официально принято считать, что последним русским царем был Николай II. Но, строго говоря, история монархии в России не закончилась после его отречения. У нас был еще один император, самый последний – Михаил Романов. Только царствовал он на российском престоле до обидного мало – неполные сутки: со 2 на 3 марта 1917 года. Но даже после отказа от «восприятия верховной власти» у него были реальные шансы ее сохранить. Это и стало главной причиной его похищения и тайного расстрела большевиками в ночь с 12 на 13 июня 1918 года под Пермью.

Итак, династия Романовых началась с Михаила I, а закончилась – Михаилом II. Как же после этого не поверить в мистику?

Вскоре после гибели императора Александра II новый царь выбрал своей резиденцией Гатчину. Этот очень чистый, уютный, утопающий в зелени парков, с зеркальной поверхностью озер, городок давно притягивал внимание государя.

Когда-то окрестные земли принадлежали великому Новгороду. Во время войн с Ливонией и Швецией они переходили из рук в руки. Лишь после заключения в 1721 году Ништадтского мира эта территория вместе со всей Ингерманландией вошла в состав Российской империи.

Замок, построенный здесь когда-то по проекту итальянского архитектора Антонио Ринальди для фаворита Екатерины II графа Григория Орлова, похож одновременно и на дворец, и на крепость. С самого начала его окружал глубокий ров.

Жизнь в Гатчине оказалась полезной как для казны, так и для царской семьи. Здесь не надо было тратить огромные средства, как в столице, на различные балы, приемы, увеселения.

Сам император в быту был человеком скромным, очень много работал. К скромности и бережливости он приучал вместе с женой – императрицей Марией Федоровной, и своих детей. Несмотря на то, что в Большом Гатчинском дворце насчитывалось шестьсот комнат и залов, в которых хранились бесценные предметы искусства, царская семья занимала весьма скромные, с невысокими потолками, помещения, расположенные в Арсенальном каре.

Дети спали на походных кроватях – с волосяными матрасами и небольшими подушками. В комнатах стояла скромная мебель – венские стулья, обычные столы и этажерки. Лишь иконы были украшены драгоценными камнями. Но, несмотря на такой аскетический для императорской семьи быт, детские годы, проведенные в Гатчине, остались в памяти великого князя как «золотой век».

Когда младшему сыну – Мише, было около десяти лет, произошло несчастье, надолго оставившее след в его душе. Возвращавшийся из Ливадии императорский поезд подъезжал к небольшой станции Борки в Харьковской губернии. Неожиданно послышались два взрыва. Затем – лязг железа, крики раненых. Состав с грохотом рухнул под откос.

В катастрофе погиб двадцать один человек, двести восемьдесят один был ранен. Но никто из членов царской семьи, к счастью, серьезно не пострадал. Государь некоторое время смог, по воспоминаниям очевидцев, удерживать крышу вагона, подперев ее могучими плечами, и дав, тем самым, возможность выбраться из него своим близким и прислуге. Мишу нашли под обломками. Мальчик отделался синяками и ссадинами.

Но они – ничто по сравнению с нравственными страданиями, которые пришлось пережить в этот день уцелевшим пассажирам. Вот как описывает случившееся, со слов императрицы Марии Федоровны, видный государственный и общественный деятель Российской империи Александр Половцов [17] Половцов (Половцев) Александр Александрович (1832–1909) – видный государственный и общественный деятель Российской империи, меценат, промышленник. : «11 ноября [1888]. …императрица принимает меня чрезвычайно любезно. Она не может говорить ни о чем ином, как о железнодорожном своем несчастии, которое и рассказывает мне в подробности. Она сидела за столом против государя. Мгновенно все исчезло, сокрушилось, и она оказалась под грудою обломков, из которых выбралась и увидела перед собою одну кучу щепок без единого живого существа. Разумеется, первая мысль была, что и муж ее, и дети более не существуют. Чрез несколько времени появилась таким же манером на свет дочь ее Ксения. “Она явилась мне как ангел, – говорила императрица, – явилась с сияющим лицом. Мы бросились друг другу в объятия и заплакали. Тогда с крыши разбитого вагона послышался мне голос сына моего Георгия, который кричал мне, что он цел и невредим, точно так же как и его брат Михаил. После них удалось, наконец, государю и цесаревичу выкарабкаться. Все мы были покрыты грязью и облиты кровью людей, убитых и раненных около нас. Во всем этом была осязательно видна рука провидения, нас спасшего”. Рассказ этот продолжался около четверти часа, почти со слезами на глазах. Видно было, что до сих пор на расстоянии почти месяца ни о чем другом императрица не может продолжительно думать, что, впрочем, она и подтвердила, сказав, что каждую ночь постоянно видит во сне железные дороги, вагоны и крушения»…

В 1894 году, через шесть лет после трагедии, в городке Борки освящали церковь и часовню, построенные в память о чудесном спасении царской семьи. Знаменитому художнику Валентину Серову [18] Серов Валентин Александрович (1865–1911) – знаменитый русский живописец и график, мастер портрета. был заказан по этому случаю групповой портрет «Александр III с семьей» [19] Вплоть до Октябрьского переворота 1917 года он хранился в здании Харьковского дворянского собрания, а после революции бесследно исчез. . Впоследствии он рассказывал известному меценату Савве Ивановичу Мамонтову [20] Мамонтов Савва Иванович (1841–1918) – русский предприниматель и меценат. :

«Картину мою поставили в павильоне, возле церкви, где для их Величеств и Высочеств был устроен чай. Заправлял приемом харьковский предводитель дворянства граф Капнист. Он звал меня быть у картины, когда святое семейство изволят осмотреть ее».

Серов был представлен царю, на что Александр Александрович сказал: «“Мы давно знакомы”. Потом подошли Ксения и Михаил, а я, бедный, не знаю, как быть: кланяться – не кланяться. Поклонился слегка. Ксения тоже в ответ поклонилась, Михаил руку подал». Присутствующие обсуждали картину, итог же подвел император, сказав: «Михаил совершенно живой…»

Именно с младшим сыном, которого в семье неизменно называли «милым Мишей», Александр III отводил душу, когда выдавалось свободное от государственных дел время. Любил с ним побродить по парку, прокатиться в экипаже. Одну из таких прогулок описал впоследствии генерал Николай Епанчин [21] Епанчин Николай Алексеевич (1857–1941) – русский генерал, участник Первой мировой войны, военный писатель. : «Однажды я гулял в Приоратском парке в Гатчине недалеко от дачи моего отца и встретил государя, который ехал в экипаже вместе с великим князем Михаилом Александровичем, тогда мальчиком лет девяти, любимцем отца и матери. Государь проехал мимо меня, и экипаж повернул в аллею, которая вела в город. Так как на лошадях были бубенчики, то вскоре я услышал, что экипаж остановился. Я направился к тому месту и увидел, что ворота из парка на Люцевскую улицу были затворены, тогда как обычно днем они не закрывались. У ворот был домик сторожа. Государь громко позвал его, но никто не показывался. Тогда государь сказал Михаилу Александровичу: “Мишук, постучи в окно, он, должно быть, не слышит”. Великий князь подбежал к окну, однако, несмотря на его стук, никто из домика не вышел. Но как раз в это время сторож бежал к воротам со стороны улицы. Увидев государя, он, крайне взволнованный, запыхавшись, быстро отворил ворота, и когда экипаж шагом проезжал мимо него, он, сняв шапку, просил прощения у Государя, что заставил его ждать. “Ничего, ничего, старик, – ласково ответил Государь, – это и со мной бывает, что я не все делаю, как следует”…»