Христиан Девет - Борьба буров с Англиею (Воспоминания бурского генерала)

Главный коммандант Девет. Я исхожу из следующего: существуют две стороны, из которых одна перестает существовать. Ничего нет естественнее, что для нее это составляет жизненный вопрос. И поэтому я не вижу, почему бы столь важный для одной стороны вопрос не внести в официальный документ. Для этого нет необходимости связывать военное управление, которое существует в настоящее время и которое останется после войны.

Лорд Китченер. Но этот вопрос будет обсуждаться гражданским управлением. Он принадлежит к юридическим вопросам, должен быть предложен юристам и требует внимательного обсуждения.

Генерал Бота. Если враждебные отношения прекращены, то как может бюргер отвечать за долг, сделанный до войны? Я спрашиваю об этом, так как, по нашему закону. ни один бюргер не может быть привлечен к суду раньше, нежели через 60 дней после заключения мира.

Лорд Китченер. Вы можете быть совершенно уверены в том, что когда окончится война, каждый бюргер будет иметь право требовать, чтобы его положение было принято во внимание во всех отношениях и чтобы его интересы были защищаемы новым правительством совсем так же, как и прежним.

Генерал Бота. Я понимаю это, но затруднение состоит в том, что могут явиться синдикаты, которые скупят все долги, и народ будет разорен, прежде чем бюргеры смогут получить заработок или утвердиться на месте жительства.

Лорд Китченер. Я согласен с коммандант-генералом и нахожу, что он вправе поднимать этот вопрос. Но я не думаю, чтобы официальный документ был надлежащим местом для его выяснения. Когда настанет мир, то долг каждого будет состоять в том, чтобы определить обязанности правительства в отношении помощи народу. Но теперь делать из этого затруднения или стараться их избегнуть, кажется мне бесконечным и не соответствующим нашим целям в эту минуту.

Главный коммандант Девет. Конечно, для этого нужно было дать ясную прокламацию, но я хотел бы иметь в руках как можно более оружия, когда я возвращусь к депутатам и когда они меня спросят: "какая гарантия в том, что мы не будем разорены нашими кредиторами?" В чем состоят затруднения не позволяющие составить уже теперь прокламацию, которая может быть опубликована после войны?

Лорд Китченер. Но ведь это должно составить нечто отдельное от общего соглашения?

Главный коммандант Девет. Да.

Лорд Мильнер. Так для чего же это нужно теперь?

Главный коммандант Девет. Потому что это для нас вопрос жизни, вопрос такой важный, что нельзя на нас обижаться если мы на нем настаиваем, потому что мы отдаем решительно все.

Лорд Китченер. Никто из-за этого на вас не обижается.

Лорд Мильнер. Но я должен указать, не обижаясь ни на кого, что последствием вашего настойчивого заявления должен будет быть новый документ, который заключал в себе прокламацию.

Лорд Китченер. Я думаю, что если ваши уполномоченные получат уверенность, что правительство возьмет на себя решение этого вопроса, с целью удовлетворить желаниям своих подданных, которых оно обязано оберегать, то этого будет для них достаточно. И если не будет никакого письменного обязательства, то будет устное доказательство того, что этот вопрос обсуждался. Я не советую теперь долее настаивать на этом перед правительством. А мнение бюргеров может быть выяснено лорду Мильнеру и другим способом.

Главный коммандант Девет. Есть и другие маленькие пункты, которые могли бы быть внесены нами, хотя это и не так необходимо, но то, о чем говорим мы сейчас, есть для нас вопрос жизни.

Лорд Китченер. Это принадлежит к тем вопросам, которые, будучи раз предложены на рассмотрение правительства, не могут быть отложены в сторону. И вы можете сказать бюргерам, что их желания по возможности будут защищаемы. Я думаю, что этого будет довольно по отношению к такому запутанному вопросу. То, о чем мы здесь говорим, вносится в протоколы, эти последние будут еще обсуждаться не только здесь, но и в Англии. Довольны вы этим?

Генерал Бота. Что меня касается, я говорю - да.

Главный коммандант Девет. И я.

Лорд Мильнер. Я надеюсь, что для вас совершенно понятно, что если этот вопрос теперь не будет окончательно принят, то наше правительство не берет на себя обязательство разрешать его в известном определенном смысле.

Лорд Китченер. Но у вас уже есть залог того, что вопрос этот будет принят в соображение.

Лорд Мильнер. Да, конечно, если мы письменно постановим что мы с этим согласны. Я тоже того глубокого убеждения, что необходимо ясно дать понять, что этот документ заключает все, что может быть рассматриваемо, как залог будущего.

Лорд Китченер. Таким образом, вы имеете залог того, что и этот вопрос будет решен в ваших интересах.

Генерал Смутс. Остается вопрос об уплате по квитанциям.

Лорд Китченер. Это должно быть представлено усмотрению правительства. Что касается суммы, это самый важный пункт. Я бы желал теперь знать: правильно ли я понимаю, что мы согласились с этим официальным документом и с его дополнением, и что нет более других спорных пунктов? Ведь мы должны их телеграфировать в Англию.

Главный коммандант Девет. У нас нет других пунктов.

Лорд Мильнер. Телеграмма, которую я хочу отослать, гласит: "Комиссия готова предложить совету бюргеров следующий документ (если это угодно будет правительству его величества), испрашивая у собрания категорического ответа: да или нет". Хорошо?

Главный коммандант Девет. Да, конечно, хотя лично я не согласен с этим документом, но я повинуюсь тому, к чему придут другие депутаты.

Судья Герцог. Я не желал бы, чтобы от нас ожидалось какое либо влияние на уполномоченных в этом отношении.

Лорд Мильнер. Я полагаю, что это понятно. Члены комиссии не связаны с мнениями, которые они выскажут перед бюргерами. Они обязаны только предложить этот документ народу, если британское правительство его одобрит. Итак, я посылаю следующую телеграмму: : "Комиссия готова предложить собранию следующий документ, предлагая (с одобрения правительства его величества) уполномоченным от бюргеров в Фереенигинге ответить на него категорически: да или нет". Далее я замечу, что мы отклонились от миддельбургского предложения, и думаю, что лучше совсем его отложить в сторону, а обсуждать отсылаемый документ; тогда не будет никакой попытки объяснить эти условия каким-либо параграфом миддельбургского предложения.

Среда, 28 мая 1902 года.

Комиссия собралась вместе с лордами Китченером и Мильнером в 11 часов, чтобы выслушать ответ, данный британским правительством на проект соглашения, представленный через посредство обоих лордов.

Лорд Мильнер сделал следующее сообщение:

В ответ на телеграмму, составленную в нашем последнем заседании с согласия всех членов комиссии, которым вручена копия с нее. получен следующий ответ от правительства его величества: