Джеффри Монсон - Путь бойца. Автобиография без купюр. О себе, победах и поражениях

Итак, однажды после школы я снова описался. Я разговаривал с Крисом, когда мы ждали автобус, чтобы поехать домой.

– Ты описал штаны, – сказал он.

– Не может быть.

– Да посмотри на них. У тебя мокрое пятно. Ты написал в штаны.

Надо было оправдаться, и я попробовал соврать:

– О, нет, ничего подобного. Я просто упал в грязную лужу и промочил штаны.

И он посмотрел на меня, не веря ни единому слову, которое я произнёс, и сказал:

– А ладно. Нормально всё.

Я и подумал про себя: Вот это друг. Он знает, что я описал штаны, я знаю это, но он не гнобит меня за это.

Мы стали лучшими друзьями, тусовались и делали всё вместе. Он жил всего лишь в миле от меня, но вскоре после этого переехал в мой район, всего лишь в нескольких домах от меня. Он стал другом на всю жизнь.

В начале четвёртого класса из-за моих плохих оценок и разных передряг, в которые я попадал, мама и отчим определили меня в церковноприходскую школу «Святое Семейство». Школа находилась в полутора милях от дома. Это событие перевернуло мою жизнь. Опять у меня словно выбили почву из-под ног. Вместо знакомых одноклассников я вновь встретился с людьми, которых не знал. Школа была очень маленькая, с пятнадцатью учениками в классе. Она предлагала совершенно новый опыт, которого у меня до этого не имелось. Во-первых, школьная форма: требовалось носить вельветовый костюм, белую рубашку, застёгнутую на все пуговицы, и красный свитер или жилет каждый день. В довершение ко всему, каждую пятницу нам предстояло ходить на католическую мессу.

Для меня многое изменилось. Приходилось посещать летнюю школу только для того, чтобы поступить в «Святое Семейство», так как меня фактически исключили из государственной. Я был просто ходячей проблемой и нуждался в помощи, которая пришла в виде учительницы миссис Пайк. Миссис Пайк оказалась молодой женщиной, одетой, как лет сто назад. Она выглядела очень старомодной, носила очки, и у неё были длинные вьющиеся волосы. Также она была очень жёсткой.

В то время у меня не сложилось никакой привычки учиться. Я понятия не имел, что значит быть учеником, и особенно это отражалось на математике. Но Миссис Пайк взялась за меня и начала контролировать. Она и заставила меня учиться. Каждый вечер я заучивал слова и развивал математические способности.

Однажды она позвала меня к себе домой, чтобы научить ускоренному делению и делению столбиком. То был вечер Хэллоуина, и мне не хотелось учиться. Для меня в детстве Хэллоуин считался большим праздником, и всё, чего я хотел в тот момент, – отправиться в дом призраков в соседнем колледже. Но учительница не отпускала меня, пока я окончательно не постиг основы деления. Когда я уходил, во мне что-то щёлкнуло, как когда-то случилось и с чтением.

Когда пришло время выставления оценок, я увидел у себя почти одни четвёрки. До этого мне удавалось получить одну, ну, может быть, две четвёрки за время всей учебы! То, что я получал оценки получше, обнадёживало, конечно, но более важно то, что появилось желание достичь большего. Во втором полугодии я стал учиться ещё лучше. Это было классно: я больше не чувствовал себя тупым. Впервые в жизни у меня получилось то, чем я мог гордиться. И наконец-то достиг огромного, просто электризующего заряда самооценки. В довершение всего я осознал, что упорная работа и настойчивость могут привести к успеху.

Во время учёбы в пятом классе случилось ещё одно знаменательное событие в жизни: мы переехали к отчиму на остров Макнил, где находилась его новая работа. Я ликовал. Я всё ещё ходил в свою старую школу, поэтому, добираясь до неё, много времени проводил в дороге. Этот путь меня увлекал. Мне приходилось встречаться с расконвоированными заключёнными, которые работали на пароме. О, это щекотало нервы! Ощущение необычности и лёгкой опасности. Оно подогревало, придавало остроты чувствам, которые обострились во время проживания на острове.

Мы переехали в старый дом в викторианском стиле с огромным двором. На целом острове насчитывалось всего около пятидесяти домов; остальную площадь занимали леса, поля и пляжи. На острове также тянулись настоящие зыбучие пески, у которых стояли предупреждающие знаки. Я выкапывал моллюсков после отлива и иногда умудрялся ловить крабов на доках, собирал морских звёзд во время отлива и запускал воздушного змея на пляже.

Иногда ночью я присоединялся к отчиму, когда тот катался на своём велосипеде-внедорожнике, и мы ездили по полям и лесам, гоняясь с включёнными фарами за койотами, сканируя темноту сигнальными лампочками.

Помимо койотов, остров был домом для большой популяции оленей. Везде росла ежевика. Я объедался сочной тёмной ягодой. По выходным частенько кидал что-то в рюкзак, выбегал из дома и бродил целый день. Я представлял себя ранним колонистом, мне открывались собственные приключения, которые позволяли воображению рушить все рамки. Великолепное было время!

Спорт по-прежнему оставался большей частью моей жизни. Родители не позволяли мне играть в молодёжный американский футбол, несмотря на то, что я очень этого хотел, поэтому пришлось сконцентрироваться на бейсболе, где я на самом деле смог показать более-менее сносные результаты. Я был кетчером. Мне нравилось играть на позиции, отбивать мяч и зарабатывать очки. Я думал всё время об игре. Если не играл, то представлял себе игру. Я дошёл до того уровня, что стал действительно довольно хорошим игроком, и меня отобрали в команду. Наконец-то я стал выделяться. Но не это главное. А то, что впервые в жизни я получал удовольствие от игры.

Удача повернулась ко мне лицом. В школе всё шло хорошо, я чувствовал себя почти счастливым. Спорт стал моей поддержкой, и я уже не ощущал себя таким одиноким.

Вскоре мы покинули остров Макнил и вернулись в наш старый дом. Я вновь обрёл друга Криса. Как здорово было снова жить рядом, чувствовать его плечо, поверять свои тайны. Всё складывалось хорошо. До тех пор, пока я не перешёл в старшую школу.

В католической школе я учился только до восьмого класса. А поэтому после выпуска поступил в большую общеобразовательную государственную школу, в которой числилось 1600 студентов. Для меня это стало потрясением после камерной атмосферы школы «Святого Семейства». Я не знал многих своих одноклассников, некоторых видел только во время занятий спортом летом. Я чувствовал себя потерянным и был сбит с толку.

В старшей школе я сконцентрировался на спорте, на получении результата. Поэтому играл в футбол и весной планировал заняться бейсболом, который стал моей настоящей страстью. А зимой хотелось заняться ещё каким-нибудь спортом. Выбор стоял между борьбой, баскетболом и плаваньем. Ни один из этих видов не нравился мне очень, но хотелось чем-то заниматься. Я плохо плавал и совершенно ничего не знал о борьбе. И в баскетбол-то я особо хорошо не играл, особенно в команде. У нас во дворе установили баскетбольное кольцо, и мне нравилось забрасывать мячи самостоятельно, но я не имел настоящего представления о том, как играть в неё. Однако это вовсе не запрещало мне мечтать о том, что когда-нибудь я стану настоящей баскетбольной легендой.