Валерий Гусаров - Записки Гаванской шпаны

Вспоминается наша соседка, тётя Надя Шведенкова, поселившаяся неподалёку, приехавшая из Псковской области с четырьмя детьми, один из которых был моим ровесником. Она искренне радовалась нормальной крыше над головой, тяжёлой работе с утра до вечера в совхозном полеводстве и, главное, безопасной жизни под мирным небом без бомбёжек и обстрелов, отобравших у неё и мужа, и довоенный дом, заставивших перебраться на чужбину.

Первая больница уже советского периода сохранилась до сих пор в финской деревне Иваска. Сейчас это место все знают под прозаическим названием «Вторая ферма». Давно уже нет и фермы, а название живёт. К сожалению, лет десять назад сгорело двухэтажное деревянное здание, где на первом этаже располагалась амбулатория, а на втором проживал врач, то есть моя сестра. В памяти остался большой холл первого этажа, откуда вели две лестницы на второй. Ступеньки этих лестниц были высокие, ребёнку неподвластные. Я забирался по ним на четырёх конечностях лет до семи. На втором этаже был вход на просторную лоджию со стороны реки. Летом меня укладывали туда спать в кроватку с большим пологом, защищавшим от комаров.

Через пару-тройку лет отец приобрёл небольшой дом у реки по другую сторону моста через Вуоксу. Сейчас и этот дом перестал существовать. На его месте построен уже другой дом. Старый финский мост тоже ушёл в былое, рядом сооружён новый мост и спрямлён крутой поворот дороги. Неизменно только течёт река с «плоским» камнем, как в детстве мы называли скалу, плавно уходящую в воду. Да почти посредине стоит в воде огромный валун с вертикально сколотой стороной.

Полвека и больше назад восприятие Кексгольмского (Приозерского) района было иным. Расстояния и время их преодоления было неизмеримо продолжительней, нежели сейчас. Одноколейная на всём протяжении железная дорога, по которой ходил пригородный поезд из нескольких вагонов и маленького паровоза, называемого в народе «кукушкой», занимала где-то пять часов. Остановок было меньше, отсутствовали все безымянные платформы, да и само слово «платформа» не было в ходу, из вагонов по трём ступенькам выходили прямо на землю. Однако время стоянки на каждой станции затягивалось, потому что из почтово-багажного вагона шла выгрузка продуктов и почты, а на станции Рауту (Сосново) паровоз отцеплялся от состава и уезжал на заправку водой, что занимало много времени. Небольшие вагоны, обшитые деревом, (откуда и пошло, видимо, понятие вагонка), с узкими вертикальными окнами, были оснащены двухъярусными полками.

Поездка с Финляндского вокзала до станции с чужим для уха названием Мюллюпельто воспринималась как путешествие, к которому готовились заранее. Населённые пункты, располагавшиеся на приличном расстоянии от железной дороги, а к таким без сомнения относился Ряйсяля, считались и вовсе безнадёжной глушью и назывались в народе «медвежьими углами», что было недалеко от истины. Регулярный транспорт в первые несколько лет отсутствовал. Для преодоления последних пятнадцати километров рассчитывать приходилось только на оказию. Поэтому посёлок не считался дачным, и приезжих в нём почти не было. Вся земля дальше Сосново-Рауту не была освоена городскими жителями, весьма немногочисленное количество дачников располагалось вблизи железной дороги, а после Сосново поезд заметно пустел.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.