Павел Висковатый - Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество

Русск. Архив, 1870 г., т. VIII, стр. 1136.

Из рассказов С. А. Раевского. Материалы Хохрякова.

Здесь и далее автор цитирует произв. М. Лермонтова по изданию М. Лермонтов . Полное собрание сочинений, тт. 1–4. Под ред. П. Висковатого. М., 1891. ( Прим. ред .)

Из рассказов А. П. Шан-Гирея. – Альбом этот мне случилось видеть в 1880 году уже сильно потертым. Приобрести мне его не удалось, но он описан г. Рыбкиным в Историческом Вестнике за 1881 г., т. VI, стр. 371. Дневника матери Лермонтова разыскать я не мог.

В детстве на нем постоянно показывалась сыпь, мокрые струпья, так что сорочка прилипала к телу, и мальчика много кормили серным цветом – так рассказывают в Тарханах. Е. А. Арсеньева, в разговорах с г-жой Гельмерсен, тоже говорила о болезненности Лермонтова в детстве и указывала на некоторую кривизну ног как на следствие ее. Эта болезненность побудила бабушку везти внука на серные кавказские воды. То же сообщает и Рыбкин [см. выше], стр. 372: «жидкий мальчик, здоровьем золотушный».

Вопреки установившемуся мнению, что Лермонтов только 10-летним ребенком был на Кавказе, А. П. Шан-Гирей и другие утверждают, что Лермонтов был там и еще в более нежном возрасте.

Ср. статью мою в Русской Мысли, октябрь, 1881 г.

Сравн. Русск. Мысль там же, и свидетельство М. А. Пожогина-Отрошкевича в Русск. Арх., 1881 г., т. III, стр. 437.

По одним сведениям три, по другим два года кряду. – Старожилы в Тарханах помнили, что Миша, побывав на Кавказе, все им был занят, из воска лепил горы и черкесов и «играл в Кавказ».

Она досталась А. П. Шан-Гирею и только года два до смерти его, в середине 80-х годов, была продана в чужие руки.

Подробности в Русск. Мысли [октябрь 1881 г.]. По большей части гувернер Миши именуется: Иван Кап, у Лонгинова даже Кан, но А. П. Шан-Гирей помнил в Тарханах француза (эльзасца) Капэ (Capet), и тем же именем называет его Пожогин в Русск. Арх. [См. выше].

Во второй главе труда своего, напечатанного в 1881 году в XI кн. «Русской Мысли», я, введенный в заблуждение, приписывал Жандро свойства и влияние, которое имел на Лермонтова Капэ. Разъяснил мне ошибку А. П. Шан-Гирей, но я не успел ее исправить, и статья была напечатана с этим недосмотром. О Жандро ниже.

Имение перешло в руки сына ее, известного храбреца Ан. Ан. Хостатова, а по смерти его около 1885 года к племяннику его, сыну Акима Павловича Шан-Гирея.

Из рассказов о Лермонтове Аркадия Дмитриевича Столыпина, записанных мною в Орле со слов его в октябре 1880 г. Сравни, что говорит Лонгинов. [Р. Старина, 1873 г., т. VII, стр. 391 и там же, 1885 г., ноябрь, стр. 277].

Толстой. «Война и мир». – Сожжение Смоленска.

«Странный человек», т. IV, стр. 203.

Heinrich Heine’s Sämmtliche Werke. – Reisebilder: Das Buch «Le Grand», cap. VII–X. Сравни тоже «Strodtmann. H. Heine’s Leben und Werke», т. I, стр. 19 и д.

Еще в первой юношеской тетради, писанной в пансионе, мы встречаем стихотворение «Наполеон», в коем боролись симпатии к Наполеону с чувством неприязненности к нему, коими дышали рассказы людей, помнивших годину бедствий. Сравни статью мою в «Русской Мысли», 1881 г., кн. XI и соч. Лерм., т. I, стр. 362. Затем о Наполеоне т. I, стр. 93, 94, 180, 236, 294, 318.

Сведения о времени пребывания Лермонтова в Московском благородном пансионе и учителях его почерпнул я главным образом из рассказов г. Зиновьева, записанных мною со слов его в сентябре 1880 г. в Москве.

Исторический очерк пансиона помещен мною в Русской Мысли, ноябрь 1881 г.

Когда я спросил у А. З. Зиновьева, знал ли Лермонтов классические языки, он отвечал мне: «Лермонтов знал порядочно латинский язык, не хуже других, а пансионеры знали классические языки очень порядочно. Происходило это от того, что у нас изучали не язык, а авторов. Языку можно научиться в полгода настолько, чтобы читать на нем, а хорошо познакомясь с авторами, узнаешь хорошо и язык. Если же все напирать на грамматику, то и будешь изучать ее, а язык-то все же не узнаешь, не зная и не любя авторов».

Материалы Хохрякова. См. ниже прим. на стр. 52.

Находится ныне у Н. С. Тихонравова, а точный список в Лермонтовском музее.

См. т. I, стр. 36. Что Лермонтов показывал свои сочинения наставникам, видно из некоторых пометок. Так, на полях тетради, на которой написаны «Черкесы», против VI строфы замечено: «Зиновьев нашел, что эти стихи хороши», и далее, немного ниже: «тоже»; на полях другого стихотворения [«Два брата», см. т. III, стр. 173] заметка нелермонтовским почерком: «contre la morale».

«Биограф. очерк Пыпина», изд. 1873 г., стр. XIX. Догадка Пыпина, что эта пьеса была не «К морю», а элегия Жуковского «Море» [изд. 1878 г., т. II, стр. 388], оправдалась. Мне подтвердил ее Зиновьев, продекламировав первый стих: «Безмолвное море, лазурное море». О счастливом настроении в день публичного экзамена говорила и Е. А. Хвостова [«Записки», стр. 97], утверждая, впрочем, что это было в 1830 г., по возвращении из Средникова, следовательно, в конце августа; но это сомнительно, потому что Лермонтов вышел из университетского пансиона уже в апреле 1830 года.

См. биограф. Мерзлякова в «Биогр. Словаре» москов. профессоров и в книге Сушкова «Материал к истории московского благородного пансиона», стр. 88, 89 и 94. М. А. Дмитриев рассказывал о происхождении известной песни «Среди долины ровныя». В приятельском кругу Мерзляков, пригорюнившись, заговорил о своем одиночестве. Внезапно схватив мел на открытом ломберном столе, он написал начало названной песни. Ему положили перо и бумагу. Он переписал написанное и окончил тут же всю пьесу. Большинство своих произведений писал он в «Ждагах», имении Веньяминовых-Зерновых.

Мерзляков скончался 26 июля 1830 г., на даче в Сокольниках, в скромном небольшом домике. День был тихий, прекрасный, когда из небольшой церкви понесли поэта среди ясных сельских видов на Ваганьковское кладбище. Между присутствовавшими находился ученик его, известный после профессор университета Кудрявцев. По поводу возгласа бабушки о Мерзлякове см. заметки Лонгинова. Р. Стар., 1873 г., т. VII, стр. 384.

Влияние на Лермонтова Мерзлякова признает и редактор «Библиографических записок» [1861 г., стр. 488, примечание], говоря о стихотворениях Лермонтова «Цевница» и «Пан» [соч., т. І, стр. 2 и 41]. Мерзляков, впрочем, был не без влияния и на других замечательных людей: так сохранил о нем благодарную память и Чаадаев [Русс. Вест., 1862 г., т. 42, стр. 143].