Array Сборник - «Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах

[Подпись отсутствует]

5-го января 1905. Мадагаскар. Нози-Бе

Дорогая Соня, Наконец мы получили сегодня так давно ожидаемую почту, от тебя получил семь писем, от Всеволода два, от Коли два, от тетушки два и одно от Н.Ю. Старынковича. Ты себе представить не можешь, как было приятно получить такое количество писем после почти трехмесячного нахождения без всяких известий. Пока все стоим еще здесь. Когда тронемся дальше – неизвестно, но думаю, что скоро. Жара здесь невозможная и приятно будет выйти в океан, все посвежее будет, что же касается до встречи с японцами, то все равно рано или поздно встретиться должны, этого не избегнешь. Судя по газетам, война затянется надолго, хотя, по моему мнению, благоприятного исхода ждать трудно. Сколько мы ни прибавляй войска, Япония в это время успеет раньше нас сосредоточить большую армию, благодаря близости расстояния. Что же касается до флота, то, как я писал и раньше, решающего значения мы иметь не можем, так как наша эскадра слабее, да и подойдет к театру военных действий, порядком поиздерганной большими переходами. Хотя, кто знает, может быть, счастье повернется в нашу сторону и, может быть, одолеем япошек. Наш бывший японский морской агент Иван Иван[ович] Номота [39] Капитан-лейтенант Цунэакира Номото, японский военно-морской агент в России до 1896 г. Н.В. Юнг командовал пароходом «Славянка» в 1895–1896 гг. В Цусимском бою Номото командовал броненосцем «Асахи», которому и выпало конвоировать «Орел» в порт Майдзуру. – К.Н. , которого ты видела у меня на «Славянке», теперь командует крейсером и сражается против нас, вот было бы недурно этого шельмеца забрать в плен.

Да, а все-таки какое это будет счастье, когда все это окончится. Еще никогда Россия не переживала такого несчастья, и [все] только благодаря слабоумию и уж очень недальновидной политике, уж про нашу дипломатию не говоря, она всегда была ниже всякой критики и только при Александре III была на высоте, так как он сам лично вел ее. Будь он жив, можно с уверенностью сказать, что этой войны не было бы и [ли], во всяком случае, он ее предупредил бы. Ведь и мир проповедовать надо умеючи [40] Здесь и далее речь идет о 1-й Гаагской конференции, созванной по инициативе Николая II и работавшей с 18 (6) мая по 29 (17) июля 1899 г. В ней участвовало 26 государств. На конференции были приняты конвенции и декларации: «О мирном решении международных столкновений», «О законах и обычаях сухопутной войны», «О применении к морской войне начал Женевской конвенции 10 августа 1864 года», «О запрещении на пятилетний срок метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров или при помощи иных подобных новых способов», «О неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы», «О неупотреблении пуль, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле». – К.Н. , а то вместо всеобщего мира вышла резня такая, какой еще не бывало.

Пока, до следующего письма.

Всех Вас крепко целую.

Любящий тебя брат Николай.

14-го янв[аря] 1905. Мадагаскар. Носси-Бе

Дорогая Соня, послезавтра уже месяц, как мы пришли на Мадагаскар, а когда тронемся дальше пока неизвестно. Стоим вне телеграфного сообщения и ничего не знаем, что творится в России и в Манчжурии; один раз получили письма и этим все ограничилось.

Видимо, война затянется надолго, а я, грешным делом, все-таки не верю в благоприятный исход; поздно взялись за ум, японцы слишком далеко зашли и вышибать их назад нелегкое дело. Наша слабая эскадра делу не поможет, преобладание на море все-таки останется за Японией, и она беспрепятственно будет подвозить войска и боевые запасы. У нас думают, что мы придем во Владивосток, и затем, соединившись с Владивостокскими крейсерами, пойдем громить японцев, но это не так; нам еще до Владивостока придется выдержать не один бой; после первого же сражения, вдали от своего порта поврежденным судам и уйти будет некуда починиться, а пополнять запасы угля – это нешуточное дело. Пока мы беспрепятственно грузим в нейтральных портах, а ведь там негде будет, погрузка же в море – это один миф, об этом могут мечтать только люди, не видавшие моря и не знающие, какое количество угля пожирает каждый броненосец. Такой броненосец, как «Орел», сжигает в день на ходу до восьми тысяч пудов [41] То есть до 131,2 т. – Р.К. , легко сказать, и я думаю, что нам благополучно до Владивостока не добраться. А боевые запасы, если мы их расстреляем, нам неоткуда их пополнить и мы останемся с одними кулаками. Нет, всегда скажу, что посылка нашей эскадры – необдуманная вещь и все рассчитано на авось. Дай Бог, конечно, чтобы удалась наша экспедиция, но плохо верится в благоприятное окончания. Как обо всем этом подумаешь, тяжело становится на душе. Интересно знать, что думают там у нас, наверху. Не находятся ли в блаженном неведении, полагая, что все обстоит благополучно. Посылка нашей эскадры мне напоминает испанскую армию, которая была рассеяна и испанскую эскадру адмирала Камар в последнюю испано-америк[анскую] войну, которая тоже рассеялась и дальше Порт-Саида не ушла [42] Речь идет об испанской эскадре адмирала М. де да Камара-и-Ливермур, которая в июне 1898 г., во время испано-американской войны, была послана на Филиппины, но дошла лишь до Порт-Саида и была возвращена в Испанию. – К.Н. . Да, грустно, очень грустно. Напиши, получила ли переведенные деньги на Credit Lyonnais [43] Известный французский банк, основан в 1863 г., с 1879 г. стал единственным иностранным банком, допущенным к работе в России. – Р.К. и посланные денежным письмом 175 руб.

Любящий тебя брат Николай.

5 февраля 1905. Мадагаскар

Дорогая Соня, вот уже скоро два месяца, как мы стоим на Мадагаскаре и когда тронемся дальше – ничего неизвестно. Должно быть, будем ждать подкрепления. Жара здесь теперь просто нестерпимая и положение ужасное, ввиду неизвестности о дальнейшей нашей судьбе. Спрашивается, чего же думали раньше, когда ясно было, что наша эскадра слабее по сравнению с Японской и в таком составе решающего значения на море иметь не может. Да, какое будет счастье, когда эта несчастная война наконец окончится и победой для России.

Письма получаем здесь очень редко, а телеграфных известий никаких, так как тут телеграфа нет.

Здоровье мое в удовлетворительном состоянии, хотя одно время заболел инфлуэнцией и пролежал четыре дня, но теперь поправился совсем.

Тебя и Сонюшу крепко целую.

Любящий тебя брат Николай.

18 февраля 1905. Мадагаскар. Носси-Бе

Дорогая Соня, вот уже пошел третий месяц, как мы стоим здесь в полной неизвестности, когда тронемся дальше. Жара нестерпимая и не скажу, чтобы настроение у всех было веселое, хотя в реляциях и телеграммах обыкновенно в таких случаях пишут: «Дух войска превосходный». А по-моему, начинается полное нравственное разложение эскадры; команды не съезжают на берег уже полгода, при постоянных погрузках угля все обносились и оборвались, ходят без сапог, так как их уже давно нет и ропот команд [звучит] на всех кораблях. Масса нарушений дисциплины, и что ни корабль, то судебные дела.