Рустам Ибрагимбеков - Мариам. Талант соединенный с мужеством

Почти каждый из осуждённых – личность, известная в России своей громкой аристократической фамилией. Многие связаны меж собой родством, как, например, Пущины. «У них отняли всё: звание, имущество, Отечество, здоровье, свободу, но не могли отнять у них любовь народную», – писал с каторги самый непокорный из них – Михаил Лунин.

Жизнь и деятельность декабристов связана не только с Петербургом и Москвой, а отбывание наказания – с Сибирью. В биографии первенцев свободы органически вплетаются десятки других географических точек нашего Отечества. С Кубанью связаны имена более двух десятков декабристов, которым после сибирской каторги было разрешено участвовать в Кавказской войне рядовыми. Среди них – бывшие офицеры, прославленные герои Отечественной войны 1812 года, люди высочайшей культуры и образованности, «таланты во всех рядах», по определению Александра Герцена.

Даже после долгих лет сибирской каторги и ссылки декабристы не получили разрешения вернуться домой – слишком напугано было царское правительство восстанием. Царь тогда заявил: «Этим господам – путь в Россию ведёт через Кавказ». Шла война, и каждый обрекался на верную гибель. Декабристы говорили: «Из ада – в ад».

В 1837 году, проделав двухмесячный путь через Тобольск, Казань, Ростов, группа декабристов прибыла на Кубань. Их определили на службу в крепость Прочный Окоп. Здесь находилась штаб-квартира Кубанского казачьего войска и размещалась артиллерийская бригада. Декабристов радушно встретили офицеры и, как могли, облегчали их тяжёлую участь. Ссыльные числились в солдатском звании. Однако иные командиры тайно, с риском для своего служебного положения разрешали им в походах иметь лошадей.

Среди декабристов было двенадцать представителей рода Пущиных.

По дошедшим до нас источникам, прапрадедом Мариам Ибрагимовой был

Василий Пущин

Бригадный генерал, член Южного общества, один из организаторов восстания Черниговского полка в январе 1826 года. Тогда по делу было арестовано 265 человек, всех судили провинциальными судами.

Василий Пущин был осуждён и сослан на Кавказ. После себя оставил многочисленное потомство, большая часть которого до революции проживала в Ейске.

Восстание Черниговского полка

Художник Татьяна Назаренко

Рассказывает Мариам Ибрагимова

В каждом поколении Пущиных встречались наречённые именами Иван, Василий, Леонтий. Даже моя бабушка Елена сочла обязательным именно так назвать трёх своих сыновей, а дочерям дала имена – Прасковья, Елизавета, Александра.

Прабабушка была глубоко религиозной, смиренной и беспредельно доброй старушкой, в то время как прадед Василий не благоволил церкви и не соблюдал никаких церковных обрядов. Видимо, из-за того, что декабристов отлучили от церкви и долгое время предавали анафеме.

У прадеда Василия было пятеро сыновей – Иван, Василий, Леонтий, Исай и, кажется, Егор – и две дочери: одну звали Еленой, имя другой я забыла. Жили в Ейске вместе с другими родственниками из Пущиных. Одна была замужем за местным миллионером Козловым. Сестра бабушки Елены была известной в Ейске мастерицей-белошвейкой, обшивала богачей, готовые швейные изделия относила моя мама, за что получала дорогие подарки.

У женской половины семьи Василия Пущина житейские дела складывались лучше мужской. Какие ни есть, а всё-таки дворянки, на которых женились богатые купцы и владельцы земель. Так, моя бабушка Елена Васильевна была выдана замуж за сына богатых хуторян Гаврей, имевших в Ейске свой особняк, в котором властвовала казачка Гавричиха. Её родители переселились на Кубань с Запорожской Сечи после того, как побывали где-то на Туретчине.

Мой дед Пётр, в отличие от своей суровой матери, был человеком смиренным, трудолюбивым и совсем не употреблял хмельного. Перед тем как обвенчать сына с девицей Пущиной, беспокойная мать уговорила священника, чтобы он, совершая обряд венчания, не объявлял фамилию невесты. И святой отец ограничился, назвав подвенечную рабу Божью девицей Еленой Васильевной. В нашем роду рассказывали, что бабушка Елена Васильевна была женщиной гордой, с независимым характером.

Сыновья Василия Пущина высокого образования не получили, не возвысились и в чинах на армейской службе, поскольку были в ответе за мятежных, восставших против царя предков. А жениться не по любви, с расчётом, не позволяла дворянская гордость. Обречь на жалкое существование любимую не позволяла совесть. Не унижались они и перед породнённым миллионером Козловым.

От брака Елены Васильевны Пущиной и Петра Гаври родились сыновья – Василий, Иван, Леонтий, дочери – Прасковья (мать Мариам Ибрагимовой – ред .), Елизавета, Александра.

Выписка из метрической книги за 1895 год, 15 октября, г. Ейск, о рождении и крещении Прасковьи.

Родители: Пётр Степанович Гавря и законная жена его Елена Васильевна Пущина, оба православного вероисповедания. Таинство крещения совершили священник Александр Бровкович, псаломщик Георгий Ермаков

Перед началом Первой мировой войны мамины родители переехали из Ейска в станицу Челбасскую. К тому времени братья окончили ремесленное училище и открыли мастерскую краснодеревщиков. Выстроив своими силами добротный дом, обставили его мебелью, изготовленной из редких сортов дерева и отделанной тонко выточенными на специальных станках деревянными украшениями. Стали уважаемыми людьми в станице. Сыновья-умельцы не только изготовляли отличную мебель на заказ, но и мастерили баяны и гармони, на которых сами недурно играли.

Один из потомков рода Пущиных, старый Иван Иванович, до I960 года проживал в кубанской станице Уманской. Этот прямой потомок рода и написал мне о наших родственниках. Один из Пущиных – Павел – жил после войны под Москвой, у пасынка Николая, отставного генерала. В центре России обосновался Егор Иванович Пущин, занимал большой пост. В Англию в период революции уехала одна из девиц Пущиных. В 1917 году дядя Ваня был в Моздоке у одного из Пущиных, который служил в Добровольческой армии Деникина и там осел, сменив фамилию.

В 1937 году Иван Иванович, будучи в заключении, встретил ещё двух потомков Пущиных – Дмитрия Павловича и Виктора Исаевича. Все они родились в Ейске, и по ним прошёлся каток сталинских репрессий.

На Кубани служил инженер-лейтенантом Дмитрий, имел пятерых сыновей. Один из которых служил в полку вместе с отцом, другой окончил Суворовское училище и избрал карьеру военного. Жил многодетный Дмитрий трудно и, только когда его перевели в Новочеркасск, построил дом, завёл подсобное хозяйство и выбился из нужды.