Павел Беликов - Святослав Рерих. Жизнь и творчество

Дом их отца был местом встреч людей самых разных общественных направлений, философских и научных взглядов. Разговоры в квартире на Мойке подчас переходили в жаркую полемику. Сам Николай Константинович называл ее «кузницей мыслей» [39] См.: Мысль / Рерих Н. К. Листы дневника. Т. II. С. 106. . В горниле этой кузницы закалялись и клинки пытливой мысли его сыновей, с которыми обращались уже как со взрослыми. Отец и мать часто делились с ними воспоминаниями о годах своей юности. Рассказы Николая Константиновича об Академии художеств, Университете, о своих первых шагах в искусстве и науке давали юношам богатую пищу для сопоставлений с первыми сознательными шагами их молодой жизни. Юрий и Святослав обучались в той же гимназии Мая на Васильевском острове, которую окончил их отец, что само собой обусловливало преемственность интересов и тем для разговоров. Юрий с пятнадцати лет увлекся Востоком и стал брать уроки у известных русских ученых – египтолога Б. А. Тураева и монголоведа А. Д. Руднева, хорошо знакомых Николаю Константиновичу по его научным изысканиям. Святослав внимательно прислушивался к художникам-педагогам, которые, пользуясь тем, что Школа Общества Поощрения художеств и квартира ее директора находились под одной крышей, были завсегдатаями в семье Рерихов. Некоторые из них давали поощрительные советы будущему художнику, подогревали его интерес к рисованию.

Громадное влияние на формирование характеров и духовного мира Юрия и Святослава оказывала их мать – Елена Ивановна. Николай Константинович писал о своей жене: «Вот в жизни проходит замечательный, великий женский облик. От малых лет девочка тайком уносит к себе тяжелое, огромное издание. Склонясь под тяжестью непомерной ноши, она украдкою от больших уносит к себе сокровище, чтобы смотреть картины и, научась самоучкою, – уже читать. Из тех же отцовских шкафов, не по времени рано, уносятся философские сочинения, и среди шумного, казалось бы, развлекающего обихода самосоздается глубокое, словно бы давно уже законченное миросозерцание. Правда, справедливость, постоянный поиск истины и любовь к творящему труду – преображают всю жизнь вокруг молодого, сильного духа. И весь дом, и вся семья – все строится по тем же благодатным началам. Все трудности и опасности переносятся под тем же несокрушимым водительством. ‹…› Такую неустанно трудовую жизнь, в подвиге каждого дня, в доброжелательстве и строительстве, нужно иметь перед собою всей молодежи» [40] Великий облик / Рерих Н. К. Нерушимое. Рига: Виеда, 1991. С. 151. .

Юрий и Святослав всегда старались следовать близкому и дорогому их сердцам примеру матери. Враг всякой несправедливости, косности, предвзятости, расхлябанности – Елена Ивановна растила в своей семье смелых строителей жизни. Она не терпела жалоб, слез, пустого времяпровождения. В ее отношении к сыновьям порой проскальзывала как бы суровость, но не было места потворству и сентиментальности. Елена Ивановна прививала сыновьям активное отношение к окружающему, стремилась сделать их полезными членами общества. Любовь к труду, трудовые навыки, ответственность за качество сделанного своими руками, своим измышлением – в той или иной форме внедрялись в каждодневную жизнь и занятия молодого поколения Рерихов.

«Обеспечение и легкость достижения есть величайшие препятствия на пути духовного роста, – писала впоследствии Елена Ивановна. – Молодость для того и дана, чтобы испытать все препятствия и на них закалить свой дух. ‹…›

Не об удобствах молодежи нужно думать, но о лучшем вооружении ее к жизненной борьбе ‹…›» [41] Письмо Е. И. Рерих А. И. Клизовскому от 24 августа 1936 г. / Рерих Е. И. Письма. Т. IV. М.: МЦР, 2002. С. 311. .

Приобретение знаний, дисциплина, ответственность не только за действия, но и за каждую свою мысль, каждое побуждение – все это входило в понятие «вооружения к жизненной борьбе» и вместе с тем не было догмой или самоцелью. Нацеливалась молодежь на жизнь, которую во всех отношениях можно было бы назвать достойной человеческого звания и которая, в ходе закономерной эволюции, в первую очередь возвышала бы самого человека.

Между тем события текущей жизни рушили застоявшиеся устои, готовили небывалые в истории человечества потрясения, формировали новый авангард двигающих эволюцию сил. В России не было человека, который не испытывался бы в эти годы на готовность принять назревшие перемены, не держал бы перед самим собой экзамена на право участия в коренном переустройстве общественной и государственной структуры. Николай Константинович приветствовал наступление новой эпохи, чувствовал необходимость коренных перемен, прислушивался к новым прогрессивным веяниям, хотя прямого отношения к политической деятельности никогда не имел.

Разруха, вызванная неспособностью отживающего режима к управлению страной и усугубленная военными неудачами, губительно сказывалась во всем. Непоправимый урон несли просвещение и культура. Николай Константинович не жалел сил, чтобы поддерживать на нужном уровне работу во вверенных его руководству культурно-просветительных учреждениях. Недостаток средств грозил закрытию Школы Общества Поощрения художеств, однако Рерих, учитывая новые требования, разрабатывал план преобразования ее в Народную Академию искусств. Научно-исследовательские работы Рериха в области археологии полностью свернулись, но у него уже созревали новые, далеко идущие намерения их развития в будущем.

Будущее… Рерих всегда верил в него и, вернувшись осенью 1916 года с Валдая, писал: «Нынче летом на Валдае наехали мы на огромный ключ железный. Посреди луга стоит полная чаша живой воды. Никому не нужная по полю разбегается. Целебная, неотпитая чаша подле большого пути. Вся безграничная область русских богатств, все наше сокровище искусства, вся эта целебная чаша полна живой воды. Русь – неотпитая чаша».

Между тем здоровье Николая Константиновича вдруг резко ухудшилось. Врачи категорически потребовали удаления от дел и перемены климата. Чтобы не порывать всех деловых связей, Рерих решил переехать в соседнюю Карелию, которая славилась своими хвойными лесами и богатым озоном, целебным воздухом.

Так, холодным и хмурым декабрьским днем 1916 года семья Рериха покинула Петроград. За окнами нетопленых по военному времени вагонов мелькали знакомые дачные пригороды. Путь лежал на северную окраину побережья Ладожского озера, в Сердоболь [42] Сердоболь – название г. Сортавала до 1918 г. – живописный, окруженный лесом и студеными ладожскими водами, тихий городок. Рерихи уже раньше посещали Финляндию и Карелию. Николай Константинович изучал их исторические памятники, народное творчество, восхищался их суровой, бодрящей душу и тело северной природой. Все считали, что вынужденное пребывание в Сердоболе, вызванное состоянием здоровья главы семьи, продлится не так уж долго.