Александр Хуруджи - Планы изменились

И в тот день мне звонят, чтобы познакомить с продавцом спасительного необходимого мне оборудования, и говорят:

– Покупай. Тебе оно действительно нужно.

Прямо спрашиваю:

– «РЭМ Юга» будет платить по новым объемам передачи электроэнергии с использованием купленного оборудования?

– Да, будут платить.

Был ли я рад? Да я был счастлив! Я без задней мысли купил оборудование, все согласовал. Выдохнул спокойно.

А через несколько месяцев после оформления покупки я узнаю, что в «РЭМ Юга» поменялся директор… Меня это серьезно насторожило. Предчувствие не обмануло: еще до его официального вступления в должность нам остановили все платежи, а затем Борис Авазов решил открыто с нами бороться.

Я ничего тогда не понимал. Свято верил, что, если выполняю распоряжения системы, она, в свою очередь, поддержит меня, и выполнил свою часть сделки – энергию будут исправно покупать. Что же пошло не так? Разве мы допустили ошибку? Остановка платежей – недоразумение?

Меня поразило, что до назначения новый директор никогда не работал в сфере энергетики, и вдруг его поставили руководить предприятием, у которого семнадцатитысячный коллектив и филиалы по всему Югу России, в том числе в Волгоградской, Астраханской областях. И этот «энергетик-управленец» пришел на предприятие и первым делом решил остановить нам всю работу. Однако я надеялся, что мы поймем друг друга, когда я смогу поделиться с ним большей информацией. Мы ведь сделали так, чтобы предприятие соответствовало требованиям нового постановления, и теперь очередь была за государством выполнять обязательства – продолжать исправно платить по тарифам. Я верю в справедливость… Ох как это опасно – быть идеалистом и верить в справедливость…

Меня быстро предупреждают: у моих противников серьезный административный ресурс, и они не намерены со мной сотрудничать. «Федеральная Электросетевая Монополия» становится моим личным врагом.

И законы против них не работают, предупреждают меня. Более того, у них в штате «прикрепленные сотрудники» – это фактически домашний милиционер, который сидит прямо у тебя на предприятии и обладает всеми полномочиями представителя власти, но работает на тебя. Бороться с обладателями такого ресурса – то же самое, что приехать безоружным на переговоры, зная, что у той стороны всегда при себе пистолет. «Прикрепленный сотрудник» располагает доступом к базам данных, в любой момент может зайти в кабинет к сотрудникам Федеральной службы безопасности региона и в подобные организации – это широкий круг полномочий и возможностей. Такие сотрудники есть только в крупных госкомпаниях. И у «Федеральной Электросетевой Монополии» тоже.

Но я ведь не сделал ничего вне рамок закона, думаю. Только хочу, чтобы предприятие продолжало работать, чтобы люди сохранили места и получали зарплаты, чтобы бизнес развивался дальше и приносил доход мне и другим акционерам.

Я надеюсь на улучшение ситуации, хотя предпосылок в общем-то не наблюдается.

Помню, как снова позвонят из «Федеральной Электросетевой Монополии». На этот раз в панике:

– Срочно приезжай! Тут такое творится!

Приехал. Выяснилось, что назначенный Борис Авазов – сын бывшего руководителя одной из кавказских республик, который, по всей видимости, купил сыну должность. По-другому не скажешь, потому что у него не было никакого опыта работы в сфере энергетики. Под умелым руководством нового директора компания обрастет долгами, на конец 2017 года – более 30 миллиардов. Когда Борис пришел, размер долга составлял 4 миллиарда. Видимо, за «эффективное» управление ему в 2017 году продлят рабочий контракт… Но так рассуждает идеалист, который верит в справедливость и логику причинно-следственных связей. Так думать, если сталкиваешься с системой, опасно.

Смотрю на панику в глазах советчиков, слушаю угрозы, но думаю: закон на моей стороне, почему я должен отступать и бояться? Просто нужно действовать в правовом поле и идти в суд.

Я взвешиваю риски, советуюсь. Партнеры в «Федеральной Электросетевой Монополии» говорят: «Мы не можем влиять на ваши взаимоотношения с этой организацией, с этим новым человеком, которого назначили. Да, он, может быть, и неправ, но идите в суд. Если суд решит, что ты прав, то мы заплатим, и все будет нормально». И я иду. Иду и выигрываю все суды.

В день задержания

С виду бодро, но словно во сне я шагаю по залу прилета аэропорта в сопровождении полицейских в штатском. Иду и думаю: я предприниматель, криминальными делами никогда не занимался, предприятие у меня белое, зарплаты, извините, белые, что большая редкость в 2015 году, суд поддержал мои требования – мое предприятие выиграло каждый суд! Что мне можно предъявить? Да ничего!

Я уверен: если я ничего не нарушал, то и бояться мне нечего. Меня правда запутывает двойная игра… Казалось бы, выиграли все суды… Но вместо денег получили ад. Вместо выплат – угрозы.

Месяцами мне постоянно передают, что за мной придут, что меня арестуют. И вот за мной пришли.

Я к этому даже морально готов. Так надоело чувство непредсказуемости, нужна развязка – хоть какая-то. Высокое напряжение не может продолжаться вечно. Невозможно, когда все пытаются развести, дают телефоны полезных людей. Начальник службы безопасности говорит одно, адвокаты – другое. Работая в Агентстве стратегических инициатив на государство, я представляю интересы страны. И в то же время с моим собственным предприятием происходит полный беспредел. Ты рассказываешь о нем в серьезных кабинетах, все кивают головами: «Что же это за бардак такой?! Что за беспредел? Сан Саныч, мы с тобой. Мы поставим на контроль. Мы разберемся».

И? И ничего. Ничего хорошего не происходит. Не удается им «разобраться».

Мы судимся и выигрываем. Вынужденно требуем денежные средства через службу судебных приставов. Мне открыто угрожают уголовным преследованием. Постоянные советы полушепотом: тебе нужно валить, а перед этим продать бизнес определенным людям.

Все сводится к тому, что предприятие со мной им не нужно – у товарищей сверху совершенно другие планы: работай за откат по понятным, установленным в отрасли правилам. Нюанс в том, что размер желаемого ими отката предприятие в принципе не может себе позволить отдать и при этом выжить. Большое количество денег на предприятие приходило в виде выручки. А дальше шли транзиты. Часть денег я должен был отдавать сетевой компании. А товарищи хотели откат с оборотных денег, а не прибыли. Это разные вещи. И разный порядок цифр. Но никакой сверхприбыли, как могло показаться со стороны некомпетентным управленцам, когда посмотришь на гигантскую выручку и большие активы, у нас на предприятии не было.