Юлия Ляликова - Волшебный запах полыни

Дизайнер обложки Мария Брагина

© Юлия Ляликова, 2017

© Мария Брагина, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-8771-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Однажды осенью я шла дворами по каким-то своим надобностям, дорога пролегала неподалеку от обычной мусорки, организованной в каждом дворе. Стараясь «не вступить» и не вдохнуть специфических ароматов, я наткнулась взглядом на лежащий между мусорным контейнером и тропинкой старый семейный альбом. Его страницы стояли веером, ветер листал их, то приоткрывая, то захлопывая. Там были фотографии. Я оцепенела. Что это! Господи, что это?

Кто выбросил? Дети, внуки умерших стариков? Ну, не сами же хозяева. Может быть, это сделали новые владельцы квартиры, выбрасывая «хлам» прежних жильцов? В любом случае мне представилась самой вероятной версия, что хозяев нет в живых, а альбом выбросили не потомки, а чужие люди. Согласиться с тем, что так могут поступить наследники, было невозможно. На некоторое время я, в полном ступоре, забыла, куда и зачем шла. Не знаю, почему я не подняла этот альбом: побоялась лезть в грязную лужу? Теперь я жалею, что не сделала этого. А тогда я, повернув обратно в сторону дома, не могла отделаться от воображаемой картины: альбомы, фотографии моей семьи валяются где-то у помойки, их разносит ветер, забрасывая в грязные лужи. А мимо идут люди, идут люди…

Я начала лихорадочно думать, как сделать, чтобы такого не случилось со мной. И, грешница, подумала, что никто не даст гарантии от такой смерти памяти, собираемой и хранимой десятилетиями в каждой семье о родных, близких, если не предпринять каких-то, пока не знаю каких, мер. Дело в том, что жизнь за последние 15—20 лет так изменилась – ее формы, так называемые артефакты; что-то из физических форм перешло в формы виртуальные, не занимающие много места, не нарушающие современный стиль или еще что-либо. Иное просто стало немодным. Кажется, именно это произошло со старыми семейными альбомами. Многие их спрятали подальше в шкафы. Но выбрасывать, мне кажется, еще рано, и эти предметы не заслужили такой судьбы. Можно выбросить старый шкаф, диван, стулья, но память!

Что попусту рассуждать, нужно, пока не поздно, продумать собственные меры, чтобы ничто и никто – ни время, ни люди – не мог поглумиться над святынями.

Иногда кажется, что новая жизнь жестко и жестоко отрицает старую жизнь вместе с еще живыми ее носителями или вещественными знаками. Обижаются на молодежь старики, не находя себе места в новых, не всегда понятных реалиях жизни. Новодел вымещает или грубо растаптывает знаки старины. Новые города не предполагают комфортного существования стариков. В новом ритме и стиле жизни кажется, что, кроме стариков, некому будет печалиться об утратах памяти. Молодым некогда оглядываться.

Сейчас для меня наступило время готовиться к неизбежному, так как жизнь в общем-то прожита…

Я за собой числю большой долг перед своими родными: отцом, матерью, дедушками и бабушками. Не знаю, удастся ли мне хоть частично уберечь их, давших мне жизнь, от полного забвения, но я попробую.

Моя беда состоит в том, что в свое время я пренебрегала собиранием и сохранением знаков жизни моих родных и близких, а теперь, когда хватилась, поняла, что со смертью родителей и бабушек-дедушек безвозвратно потеряла бесценные сведения, те ниточки, которые могли бы связать нас – ушедших, живущих и тех, кто придет нам на смену.

Многие годы я посылаю в пустоту вопросы, которые не удосужилась в свое время задать своим родным. Но, несмотря на очевидную тщетность, я все задаю и задаю им эти вопросы, ответы на которые исчезли вместе с прошлым.

Единственное, что смягчает мою вину, это то, что не одна я такая бестолочь. У многих очень известных людей в их воспоминаниях звучит подобное запоздалое раскаяние.

Многие люди стремились сохранить память о своих близких, о себе. (Правда, чтобы быть уж совсем искренней, далеко не все, более того, некоторые считают мое теперешнее занятие пустой блажью, которой я занялась от безделья.) Раньше носителями такой памяти для потомков были дома, вещи, драгоценности, портреты, переходящие наследникам из поколения в поколение. В этих предметах жил дух времен, души прежних их хозяев. Они как-то влияли и на потомков, от чего-то их остерегали. В бедные советские времена некоторым доставались отчие домишки, «великим» устанавливали памятники, на домах, где они жили, вешали памятные доски.

Простые советские люди (была такая нация, ее потомки заселяют теперешние российские просторы) в городах заводили семейные альбомы, а в селах вешали на видное место общую рамочку, в которую собирали фотографии родни. Но времена безвозвратно меняются, даже память подвергается влиянию времени и моды, и сегодня в городском жилище практически невозможно увидеть семейную рамочку, а альбомы перекочевывают с почетных мест на дальние полки шкафов, а то и в чуланы. Трагическая судьба постигает старые семейные альбомы после смерти последних их хозяев, когда не то что чужие люди, заселяющиеся в жилье, а молодые наследники, родственники, чаще внучатого уровня, избавляются от этих реликвий, как от ненужного хлама.

Как больно видеть у мусорных ящиков такие альбомы! Ведь это все равно что выбросить на помойку часть чьей-то жизни со всеми ее радостями и бедами, надеждами и разочарованиями. Я думаю, никто из живущих не хотел бы, чтобы с дорогими знаками памяти о его жизни, жизни близких так обращались, чтобы фотографии крутил ветер вокруг мусорных ящиков, а случайные прохожие наступали на дорогие лица, втаптывая их в грязь… Но и вернуть традицию семейных вечеров с рассматриванием фотографий, сопровождаемым пояснениями, кто, когда, где, с кем, тоже не вернуть. И в новых интерьерах этим вещам, скорее всего, не найдется надежного места. Да ведь и новый образ жизни, более мобильный, менее склонный к основательному обустройству на одном месте, не способствует домашней «музеефикации».

Так что же делать? Слава богу, технический прогресс дает реальный шанс собрать, привести в порядок, систематизировать – и желательно сопроводить поясняющими текстами – снимки, рисунки, да что угодно! Да хотя бы сделать фотографии старого родительского дома, который придется снести, а на его месте построить новое современное жилье. У всех найдутся милые сердцу, знакомые с детства предметы: мамина любимая чашка, вышитая мамой или бабушкой салфетка, вязаный абажур, да мало ли что хранится в уголках дальних шкафов с риском быть когда-то выброшенным. Если уж нельзя сохранить сами вещи, то оставить хотя бы их «портреты» с «жизнеописанием» вполне можно.