Александр Бабийчук - Человек, небо, космос

11-13 октября 1969 года был произведен запуск космических кораблей «Союз-6» (космонавты Г. С. Шонин и В. Н. Кубасов), «Союз-7» (космонавты А. В. Филипченко, В. Н. Волков и В. В. Горбатко) и «Союз-8» (космонавты В. А. Шаталов и А. С. Елисеев). Кандидат технических наук В. Н. Кубасов провел уникальный эксперимент — сварку в космосе. По телеметрии на Землю передавались данные электрокардиограмм, пневмограмм, сейсмокардиограмм, легочной вентиляции, газообмена, ЖЕЛ (жизненная емкость легких), величины артериального давления. После успешного окончания программы полета экипажи кораблей вернулись на космодром, где в течение нескольких дней проходили клинико-физиологическое обследование. Каких-либо отклонений в состоянии здоровья космонавтов выявлено не было. В. А. Шаталов и А. С. Елисеев совершили второй полет в космос в одном году.

В ночь на 10 января 1970 года скончался от общей интоксикации, отека легких и остановки сердечной деятельности П. И. Беляев. 13 января Москва проводила одного из пионеров освоения космоса в последний путь.

30 января состоялась партийная конференция Главного штаба ВВС. Я был ее делегатом.

4 апреля Маршал Советского Союза А. А. Гречко утвердил структуру, по которой медицинская служба ВВС отныне подчинялась непосредственно главнокомандующему. Это полностью соответствовало задачам и целям службы авиационной медицины. В своем дневнике я назвал это историческим событием для медслужбы ВВС.

Год спустя, однако, новый начальник тыла ВВС генерал В. С. Логинов вновь поставил вопрос о подчинении медслужбы тылу ВВС. Поддержал его и генерал И. И. Пстыго. Маршал авиации П. С. Кутахов не согласился с ними и оставил медицинскую службу в своем подчинении, поручив заниматься ее нуждами своему первому заместителю.

1 июня в космос поднялся корабль «Союз-9» с А. Г. Николаевым и В. И. Севастьяновым на борту. Их полет длился 18 суток. 20 июня космонавты прибыли в ЦПК. Их поместили в специальный профилакторий. Как и ожидали врачи и ученые, привыкание организма к земным условиям после длительной невесомости проходило труднее, чем привыкание к состоянию невесомости. Хождение сопровождалось покачиванием, поднять руку или ногу стоило большого труда; лежа в постели, космонавты испытывали такое ощущение, словно их вдавливает в нее.

Тщательное медицинское обследование показало, что у космонавтов наблюдаются повышение кровяного давления и учащение пульса, некоторая атрофия мышц голени и другие явления. Со временем они прошли.

На заседании Государственной комиссии А. Г. Николаев говорил, что предусмотренная в полете физическая подготовка (2 часа в сутки) недостаточна, ее необходимо увеличить. В длительном полете надо обеспечить экипаж трехразовым горячим питанием (они ели горячую пищу один раз в день). В. И. Севастьянов под общий смех сообщил, что вернулся из космоса с носками, протертыми до дыр о стенки кабины — приходилось с помощью ног фиксировать свое положение, прекращая «плавание».

«Союз» — корабль надежный, — заявили космонавты, — и длительный полет в космическом пространстве возможен».

…В октябре в ЧССР проходила очередная научная конференция по авиационной медицине социалистических стран. В нашу делегацию кроме меня входили генерал-майор медицинской службы Н. М. Рудный, председатель ЦВЛК полковник медицинской службы П. Д. Мартимонов и главный терапевт ВВС полковник медицинской службы Е. Т. Малышкин. Конференция посвящалась вопросам врачебно-летной экспертизы. В пражском аэропорту нас встретил начальник медицинской службы авиации и ПВО ЧССР полковник Мирослав Ганька. Я уже длительное время был знаком с ним.

Ганька одновременно являлся начальником Института авиационной медицины. В этот раз мы осмотрели его. Он небольшой, но построен очень продуманно и позволяет вести актуальные научные исследования. Институт имеет отличную баролабораторию.

Во второй половине года я закончил работу над докторской диссертацией. С волнением ожидал дня ее защиты.

9 января 1971 года выехал в Ленинград в Военно-медицинскую академию имени С. М. Кирова. Встретился со своим научным консультантом генерал-лейтенантом медицинской службы А. С. Георгиевским и начальником кафедры авиационной медицины полковником медицинской службы Г. И. Гурвичем. В их присутствии сделал пробный доклад Ученому совету.

Защита проходила 11 января. Из Москвы приехал один из официальных оппонентов, профессор П. П. Саксонов. Другими оппонентами были профессора М. Ф. Войтенко и Т. И. Гурвич. Председательствовал на защите начальник одной из кафедр академии полковник медицинской службы А. А. Шпикин. Когда после подсчета голосов появился председатель комиссии, чтобы объявить результаты голосования, я по его лицу увидел, что защита прошла успешно. Действительно, среди белых не оказалось ни одного черного шара.

18 апреля 1971 года меня пригласили на запуск орбитальной станции «Салют» и космического корабля «Союз-10» с экипажем в составе дважды Героев Советского Союза полковника В. А. Шаталова и кандидата технических наук А. С. Елисеева, а также инженера-испытателя Н. Н. Рукавишникова.

На космодроме экипаж «Союза-10» прошел предполетное клинико-физиологическое обследование. В. А. Шаталов и А. С. Елисеев летели в космос третий раз. Они держались уверенно, спокойно.

19 апреля состоялся запуск станции «Салют», а 23 апреля транспортный «Союз-10» доставил к ней В. А. Шаталова, А. С. Елисеева и Н. Н. Рукавишникова. Они отработали элементы стыковки корабля со станцией, подтвердили ее готовность к приему экипажа.

6 июня транспортный корабль «Союз-11» поднял в космос Георгия Тимофеевича Добровольского, Владислава Николаевича Волкова и Виктора Ивановича Пацаева. На другой день они состыковались со станцией «Салют» и перешли в нее для многосуточной работы.

30 июня радио, газеты принесли горькую весть: погибли три наших отважных космонавта.

Все были потрясены. Более двадцати суток Г. Т. Добровольский, В. Н. Волков и В. И. Пацаев успешно работали в космосе, мы видели на экранах телевизоров их жизнерадостные лица, слушали их содержательные доклады и репортажи…

Для выяснения причин катастрофы собрались министр здравоохранения академик Б. Н. Петровский, его заместитель А. И. Бурназян, другие виднейшие специалисты. А. А. Лебедев и врач Пинчук по очереди доложили о том, какие меры были приняты в первые же минуты после посадки космического корабля. С точки зрения организации медицинской помощи все возможное было сделано. Смерть космонавтов наступила от гипоксии вследствие резкого снижения барометрического давления в кабине с одновременным образованием большого количества газовых пузырьков в сосудах за счет выхождения из крови азота.