Евгений Харин - Zвуки Времени

В этот период я впервые прочел Евангелие, правда, в детском варианте до революционного издания с иллюстрациями, хранившееся в числе других книг религиозного содержания у моей бабушки. Я открыл для себя нечто новое, многие фразы поразили необычностью и глубиной.

Красивая книжка, пугавшая меня в детстве тисненым на темно-синей обложке ликом Спасителя в терновом венце, была передана для ознакомления Грехову и пропала. Но где-то, надеюсь, продолжает выполнять свое назначение.

3. Великий Инквизитор Страны Вечнозеленых помидоров.

Через соседей я познакомился с другими парнями, в том числе с

Сергеем Изеговым. Как-то после вечера в горсаду возвращались домой.

Под конец остались вдвоем, остановившись на углу Первомайской и

Советской – Сергей жил тогда у родителей в деревне в нескольких километрах от города. Долго говорили обо всем, пока бдительный мент в легковушке не притормозил узнать, что тут делают среди ночи молодые ребята, не собираются ли подраться.

По вечерам в хорошую погоду мы компанией ходили по Городу с приемниками, настроенными на рок концерт. Иногда собиралось до четырех аппаратов всех размеров, начиная карманными моделями, издающими "полет шмеля". Однажды нас вдвоем с Изеговым застал за этим занятием шеф местной гэбухи Веселков.

Шел он по другой стороне Вятской в светлом костюмчике с ведерком зеленых помидоров, вероятно собранных в собственном "коллективном" саду. Мой девяти килограммовый "Ленинград-002" как раз орал "Голосом

Америки" о преследовании диссидентов в Советском Союзе – концерт закончился, пошли новости. Подманив нас к себе, товарищ в штатском сунул раскрытую красную книжечку. Даже не успев разобрать в ней ни одного слова, мы сразу поняли кто он такой. Шеф повел нас к себе в

Контору, разместившуюся на втором этаже в правом крыле четырехугольника РОВД. На его звонок дверь открыл дежурный – мужик лет сорока. "Надо побеседовать с молодыми людьми" – уведомил его

"уполномоченный КГБ", – так значилось в телефонном справочнике.

Проходя по коридору, я успел заглянуть в помещение, куда скрылся дежурный. Мне показалось, что там работала какая-то аппаратура. В последствии до меня доходила молва о прослушивании телефонов в городе.

У районного начальника госбезопасности оказался довольно просторный угловой кабинет. Посреди него стоял длинный стол для заседаний с придвинутыми к нему стульями, а вдоль стен были расставлены дополнительные стулья. Нам было предложено сесть на них, что давало возможность хозяину, усевшемуся во главе стола, обозревать нас сверху донизу. Чтобы лишить его данного преимущества я через пару минут после начала допроса попросил пересесть за стол.

Таким образом, он уже не видел половину наших фигур и лиц, а значит, стало легче скрывать свои подлинные мысли и чвства. Почти все время

"беседы" Сергей молчал, я попросил его об этом очень тихим шепотом, когда мы шли позади нашего непрошенного вожатого.

В начале допроса он записал на клочке бумаги, который потом куда-то сунул, мои анкетные данные, пообещав проверить. "Какой смысл мне врать!?" – успокоил я его. Поинтересовался, не иностранный ли приемник. "У меня, вот тут под стеклом, списки тех, кто собирается в ближайшие месяцы за границу. Если что узнаю об этих людях – вычеркну!" Я прикинулся простачком, и когда речь зашла о тематике зарубежного вещания, как бы невинно спросил: "Откуда берутся всякие политические заключенные?" На этот слегка замаскированный провокационный вопрос чекист ответствовал: "У нас еще довольно много уголовных преступлений, и среди них есть некоторое количество политических". Я ободрил его своим замечанием: "Логично". На вопрос шефа, что говорят радиоголоса о Брежневе, я с чистой совестью поведал: "Выдающийся политический деятель". Было видно, что сам он ничего не слушает. Еще я ему сообщил, что "Свободу" слышно плохо, смог разобрать одну передачу. "О чем говорили?" – навострил уши капитан госбезопасности. "Об алкоголизме в СССР" – дальнейших вопросов не возникло, предмет известный. В общем, больше часа играли в кошки – мышки. "Несколько лет назад в Кирове группа молодежи создала партию в противовес коммунистической" – по его словам, некоторые из нее были признаны психически больными. Вероятно, чекист мечтал раскрыть и у себя подобную организацию. Позже я слышал рассказ, о том, как одного местного парня за прослушивание иностранных передач подержали в дурдоме. По возвращении оттуда он долго не мог придти в себя, при звуках иностранной музыки ему становилось не по себе.

Через пару месяцев Веселков устроил на моей работе политзанятие "о коварных методах западной пропаганды". В заключение своего шоу под гробовое молчание испуганного зала чекист ввернул: "Нам известно, что в вашем коллективе есть люди, слушающие иностранное радио". Меня на этом мероприятии, конечно, не было, – передали с вопросом: "Женя, ты не шпион?" Я работал художником в дорожном участке, на столе стоял приемник. "Такой маленький, а "Свободу" ловит, подозрительно…". Вид у меня был несоветский: довольно длинные волосы, бородка, рваные штаны, туристские ботинки с толстой рифленой подошвой. Зимой ходил без шапки до -20 градусов. С той поры мне долго чудилось внимание к своей персоне со стороны "органов".

Основания для подобного опасения имелись.

Осенью Родина через военкомат призвала Изегова в качестве дармового водилы спасать целинный урожай Казахских степей, распаханных когда-то с подачи Волюнтариста с башмаком на босу голову, который рассчитывал таким путем дать возможность народу поесть хлебушка досыта и поскорее послать его строить Коммунизм.

Домой Сергей вернулся месяца через три, уже под Новый год. Злой как черт.

Спустя год произошел немного комичный случай. Мы с Греховым шли по нашему Бродвею – так, несколько иронически, в молодежной среде именовали относительно оживленный участок улицы Советской между двумя кинотеатрами. Еще издали я узнал знакомую, чуть сутуловатую фигуру городского ангела-хранителя. Он тоже меня узнал и во все глаза сверлил своим крысиным чекистским взглядом – по этой особенности их породу всегда легко вычислить. На мне в придачу к длинным волосам были подвернутые до икр дешевые чешские джинсы с собственноручно вышитым красными нитками на заднем кармане именем кумира – Stevie Wonder. Когда разминулись, я толкнул друга и на ухо сообщил: "Это шеф КГБ!" Вовик недоверчиво оглянулся. В тот же момент оглянулся и Веселков. Секунду в пол оборота мы разглядывали друг друга…

Однажды на городском пляже к нашей компании подсел слегка поддатый паренек. Его привлекли вопли и хрипы из переносного магнитофона